— Чего замерла на месте?
А встретив недоуменный взгляд Анитры нехотя пояснила:
— К Свенельду пойдем. Будем заново с ним договариваться. То-то он обрадуется, когда я сама предложу ему защитить крепость от пожара.
— А такое возможно? Ты действительно сможешь это сделать? — удивилась Анитра. — Здесь же все деревянное.
Сигверда вернулась в комнату и снова задвинула засов.
— Ты права, мне такое уже не под силу. Зато тебе в самый раз.
Ведьма вынула из ножен кинжал и поторопила ученицу:
— Не медли, доставай книгу.
Анитра сняла с шеи подвеску в виде листочка и положила ее на стол, аккурат по самому центру прямоугольной столешницы, чтобы не вышло, как в первый раз, когда книга, вернув свой первоначальный вид, с грохотом упала на пол, едва не отдавив ей ноги. Ощущения были не из приятных, потому наверное и запомнились надолго.
Последующие за этим действия Сигверды были уже привычны. Необычным оказалось место, куда ведьма решила поместить руну огня Феху — на кончики пальцев. Причем на правой руке руна располагалась, как обычно, а на левой находилась в перевернутом положении, а значит, имела противоположное значение.
— Немногие сегодня знают о том, что основное значение этой руны — приобретение. Ведьмы предпочли об этом забыть и никогда не вспоминать, а виной тому послужила человеческая алчность, — вещала Сигверда, пока Анитра медленно приходила в себя после обретения очередного дара. — Мы часто используем Феху для создания огненной стихии или защиты от нее. А ведь с помощью этой руны можно привлечь успех в торговых делах, сохранить и преумножить богатства, да даже озолотить. Или всего лишить, используя ее оборотную сторону.
— Или не дать пламени разгореться, — догадалась Анитра, окончательно пришедшая в себя и преобразившаяся не только внутренне, но и внешне. От бледности и усталости не осталось и следа. На щеках заиграл здоровый румянец, а в глазах то и дело вспыхивали золотые искорки.
— Ты огонь то притуши, — добродушно пожурила Сигверда, — ишь, как он в тебе разыгрался, почувствовал озорник молодую кровь.
Анитра не знала, как справиться с внезапно охватившей ее эйфорией. Она чувствовала, что внутри нее разгорается пламя, порываясь вырваться наружу. Кончики пальцев покалывало. С правой руки начали сыпаться искорки. Это было красиво и страшно одновременно. Еще свежи были воспоминания о недавнем пожаре и последовавшим за ним кошмаре.
— Соедини пальцы рук и все пройдет, — посоветовала Сигверда.
Это простое действие и впрямь помогло. Анитра сразу успокоилась и вспомнила о том, чем они собирались заняться.
— Теперь мы можем идти? — обратилась она к Сигверде, и та согласно кивнула.
Свенельда они обнаружили в пиршественном залеЮ, что было вполне ожидаемо. Он все еще злился на самоуправство Анитры, на целые сутки погрузившей его в беспробудный сон, а потому недобро взглянул на нее из-под кустистых бровей, ожидая новых упреков. Как будто у него есть время отлеживаться в постели, когда враги не дремлют и возможно готовят новое нападение. Сигверду хевдинг заметил не сразу. Наверное, просто не ожидал ее появления. Брови мужчины взметнулись вверх от удивления, но лишь на мгновение. Затем он прикрыл глаза рукой и издал мученический стон.
Сигверда не удержалась от ехидной усмешки и язвительно произнесла:
— Я тоже рада видеть тебя, хевдинг Свенельд. Да продлятся твои годы, да упрочится твоя власть, да будет крепким твое потомство…
— Хватит, довольно, — рявкнул Свенельд, прерывая поток пожеланий, который обрушила на него ведьма. С нее станется начать за здравие, а кончить за упокой. — Чего ты хочешь?
— Да вот решила тебя милостью своей одарить? Аль не веришь? — ехидства в голосе Сигверды прибавилось.
— Не мальчишка поди, — буркнул Свенельд.
— Рада, что ты повзрослел, — внезапно посерьезневшим голосом сказала ведьма, — значит, пришла пора нам серьезно поговорить.
Новости Свенельда не обрадовали, как и выводы, которые он сделал для себя, слушая рассказ старой ведьмы.
Во-первых, он снова оказался в должниках у Сигверды.
Во-вторых, если верить ее словам, в королевстве объявились идиоты, объявившие ведьм порождением тьмы и врагами рода человеческого. И хуже всего то, что эти недоумки смогли собрать под своими знаменами немало единомышленников. Несколько ведьм уже пропали бесследно. Обережный круг с трудом поддерживается теми, кто выжил, но надолго их сил не хватит.
В третьих, сама Сигверда не нашла лучшего времени для того, чтобы начать передачу дара. И кому? Пигалице, которая ему даже до плеча не достает. Да еще повесила заботу о девчонке на него, не удосужившись посвятить в свои тайны.
Свенельд мрачнел на глазах. Его крепость находится в непосредственной близости от барьера, разделившего мир на две половины. А значит, случись что, его люди первыми примут удар на себя. В балладах и сказаниях скальдов до сих пор встречаются упоминания о существах, изводивших род человеческий в стародавние времена, но люди давно потеряли страх перед этими созданиями. Напугать ими можно разве что малых детей, да вот еще жители пограничья опасаются заходить в лес без специальных оберегов.
Широкая натруженная ладонь мужчины неосознанно коснулась груди, нащупывая под рубахой оберег, данный ему с рождения. Вряд ли его силы хватит на что-то большее, чем защита от мелкой лесной нечисти. Если верить преданиям, существуют твари куда страшнее леших и водяных. Сердце предательски ухнуло вниз живота. Не от страха, нет. Скорее от дурного предчувствия скорой беды. Уводить надо отсюда людей. Оставить в крепости только воинов, чтобы они могли действовать без оглядки на жен и детей. Выпросить у ведьмы сроку до весны. Раньше с переездом им никак не управиться. С бабами всегда так. Поднимут вой, начнут упрямиться, хвататься за нажитое добро, оплакивать ставшие родными стены, забывая об опасности.
Стар он стал для таких дел. И ведь хотел прошлой весной передать крепость под управление старшего сына Вальгарда, да решил повременить. Тому всего то двадцать годков стукнуло. Подумал, пусть побудет еще год-другой хускарлом — воином из личной охраны короля, погуляет в столице, потискает тамошних девок. С королевскими сынками дружбу сведет, наберется у них ума, да хитрости. Силой то природа его не обделила, но правителю одной силушки мало, надобны еще ум и хитрость.
Для себя Свенельд все решил и только хотел сказать Сигверде, что и он, и его воины будут стоять на защите рубежа до последнего, как она снова его огорошила:
— Так что сам понимаешь, Свенельд, придется тебе отвезти мою девочку в столицу. Как сезон штормов пройдет, так и оправляйтесь, а я уж тут за всем пригляжу, пока вы не вернетесь.
Поняв, что за собственными размышлениями пропустил что-то важное, Свенельд обратился к ведьме за разъяснениями:
— А ну, повтори еще раз, за какой такой надобностью мне ехать в гости к Харальду?
Сигверда сегодня была на редкость терпелива. Только взглянула на него укоризненно, как мать на неразумное дитя и повторила еще раз:
— Ты, Свенельд, поедешь к Харальду, чтобы представить Обещанную своего старшего сына. Для обручения Анитра молода еще, а для Обещанной в самый раз. Да не пучь глаза, никто твоего первенца на ведьме жениться не заставит. Нам бы только на время глаза от нее отвести. Чтобы никто и подумать не мог, что она наделена ведьминской силой. Поведаешь в столице о том, что имеешь долг жизни перед ее отцом, все и успокоятся. Дело то обычное.
С трудом придя в себя, Свенельд по-новому взглянул на Анитру и почему-то пожалел, что его сыну не достанется такая жена. Вон как лихо она тут со всем управилась, пока он валялся в беспамятстве. А ведь тринадцать годков всего. Какой же она станет, когда повзрослеет? И что с этими ведьмами не так? Почему сторонятся людей, не заводят семьи, живут особняком?
В эту ночь Сигверда осталась в крепости. А уже спозаранку воины получили задание вырезать на бревнах, образующих частокол и деревянные постройки, перевернутую руну Феху. Самой ведьме пришлось бы провозиться с этой работой не один день, а мужчины справились с задачей играючи.
Затем Сигверда делала вид, что наполняет руны силой. Повсюду ее сопровождала Анитра, аккуратно поддерживая под руку старую ведьму и как бы невзначай касаясь вырезанных на дереве знаков. Вряд ли кто-то обратил внимание на то, как после ее прикосновения вспыхивали и мгновенно гасли руны. Свенельд приказал всем держаться от ведьмы подальше, пригрозив разделить с любопытными всю тяжесть назначенного ею откупа. Этой угрозы оказалось достаточно, чтобы двор мгновенно опустел. У каждого вдруг нашлись неотложные дела. У всех, кроме Ингеборг.
Впрочем, она тоже не просто так слонялась по крепости, а выполняла распоряжение своей госпожи. Сделать это было непросто, при ее появлении разговоры тут же смолкали. Приходилось таиться, чтобы услышать, о чем говорят люди. Удивительно, но разговоры в основном вились вокруг девчонки, которую хевдинг поселил в своем доме не так давно. Кто бы мог подумать, что она окажется лекаркой? Несомненно, полезное умение, но до чего же некстати пришлось оно сейчас. По словам служанок, Свенельд мог и не выжить после тяжелого ранения, если бы не своевременная помощь Анитры, как и многие его воины.
Выйдя во двор, Ингеборг обратила внимание на необычную суету. Мужчины занимались странным делом, повсюду вырезали короткими острыми ножами какие-то знаки. Присмотревшись, она поняла, что это перевернутая руна Феху. Злорадно усмехнулась, подумав, как весело она посмеется со своей госпожой над очевидной глупостью воинов Свенельда. Только ведьме под силу пробудить магию рун, но где найти такую колдунью, чтобы согласилась защитить от огня целую крепость? И какой она потребует за это откуп?
Ингеборг сновала по крепости вплоть до вечерних сумерек, не присела ни на минуту. Все слушала обрывки разговоров, собирала информацию по крупицам везде, где только можно. Побывала в жаркой кузне и у кожевников, чем немало удивила мастеровых, не привыкших к вторжению женщин на их территорию. Напоследок оставила посещение ткацкой мастерской и, уже возвращаясь к хозяйке с докладом, заметила странное копошение возле одной из построек. На дворе почему-то было безлюдно, создавалось впечатление, что в крепости не осталось никого живого. Накатило неуместное чувство страха. Ингеборг тут же одернула себя, посмеявшись над собственной трусостью. И в самом деле, стоит только крикнуть погромче, и на ее зов явятся десятки вооруженных мужчин.
Так и следовало поступить, но присущее ей любопытство, как всегда оказалось сильнее доводов рассудка. Ингеборг решила, что успеет поднять шум, если появится реальная угроза ее жизни. Она затаилась в тени сарая и присмотрелась получше. Первой узнала Анитру, а потом и ту старую ведьму, что привела девчонку в крепость. Настроение сразу испортилось от осознания того, что напрасно она посмеивалась над тупостью воинов. Да и Свенельд в очередной раз неприятно удивил тем, что смог договориться с ведьмой о таком непростом колдовстве.