На корабле Амана царила страшная суета: Джанна носилась как маленький ураган, готовя праздничное угощение, музыку и традиционные подарки. Более сдержанная Улуф перебирала запасы одежды, чтобы подобрать традиционные наряды нужного размера.
Даут с блаженной улыбкой потрошил шкатулку с фамильными украшениями, собираясь порадовать будущую жену. Правда, Джанна успела и его озадачить:
— Ты имя своей жене придумал?
— Имя?
— Мужчина! — закатила глаза сестра Орама. — Ее же спрятать надо! Выбери ей аманское имя и покрывало не забудь!
— Покрывало?
Джанна снова закатила глаза:
— Имя хотя бы выбери! Покрывало я найду! — и унеслась в сторону банкетного зала, оставив секретаря в полнейшем недоумении.
Вот как назвать жену? Она его нежный цветок, его солнце, его счастье… Счастье! Икбаль! Его жену буду звать «счастье»!
Челнок причалил и Амина тотчас подхватила под руку Марисоль:
— Раз уж я тебя принимала, мне и на праздник тебя вести, — пошутила госпожа Азилла, надеясь согнать испуганное выражение с бледного лица благородной доньи.
Госпожа Зобейда, вновь облачившаяся в свои роскошные одежды, поправила покрывало и вышла сразу после мужчин:
— Не торопитесь, девочки, я все проверю и позову вас.
Марисоль в ответ затрясло так, что Амине пришлось усадить ее в кресло.
— Что с тобой, тебе плохо? Где болит?
— Просто голова закружилась.
Голос кордианки звучал очень слабо и приглушенно, и тут до Амины дошло:
— Ты не ела! Давно?
— С утра. А до того — пять дней тоже почти ничего. — Стыдливо произнесла: — Еда… не удерживалась.
Бормоча себе под нос ругательства, аманка отыскала в аптечке пакет глюкозы, добавила к нему немного мультивитаминов и заставила девушку пить приторную жидкость мелкими глотками:
— До церемонии продержишься, а там тебя накормят. Сразу много нельзя, так что осторожненько.
— Хорошо, — глотнув смесь, Марисоль порозовела и выпрямилась. Как раз вовремя.
В челнок заглянул празднично украшенный сифар, его лицо покрывали белые точки узоров:
— Госпожа Зобейда приглашает вас в зал церемоний! — объявил он, поправляя на плече красивую белую перевязь с алым кантом.
— Идем! — ответила Амина.
Оглядев новорожденную Исар, госпожа Азилла глянула в зеркало, поправляя прическу, и потянула названную сестру за собой.
До зала церемоний девушки добрались на небольшой электрической платформе. Марисоль опять дрожала, а ласково улыбающаяся Амина поддерживала ее разговорами. В коридорах уже включили ночной свет — слабое зеленоватое свечение превращало их заколдованный лабиринт. Издалека доносились обрывки разговоров, музыка, шелест и топот.
— Не трусь! Я тебя за руку поведу! — Амина вновь встряхнула Марисоль, когда платформа остановилась у двустворчатых дверей, стилизованных под узорчатые дворцовые.
Сифары сопровождения, пугая непривычную Марисоль расписными лицами, помогли девушкам спуститься. Потом старший торжественно стукнул в дверь рукоятью кинжала. За дверями стало тихо. Внезапно громкий голос вопросил:
— Кто пожаловал в дом наш?
— Кормилица с младенцем! — ответил сифар.
— Входите! — ответил голос.
Взяв укутанную в покрывало Марисоль за руку, Амина вошла в приоткрытую изнутри дверь.
— Как звать тебя, добрая женщина? Кого ты привела на праздник?
— Звать меня Амина, — произнесла супруга Орама, подражая деревенскому говору. — Привела я к вам маленькую девочку по имени Исар! Бедная она, бедная! Стала ей мала рубашечка, стала ей коротка пеленочка!
— Нельзя на празднике веселиться в старом платье! — объявил незнакомый Марисоль мужчина в роскошном кафтане. — Несите скорее наряды для маленькой Исар!
Тут же Инору окружили ярко одетые женщины и, загородив ее покрывалами, натянули ей поверх рубашки красивый кафтан, подпоясали его шелковым платком, торопливо расчесали волосы и заплели косы.
Когда женщины расступились, показывая переодетую девушку всем присутствующим, мужчина в богатом кафтане провозгласил:
— Ай, куда девалась маленькая Исар? Я вижу взрослую Исар! Только не хватает Исар для праздника красивых украшений!
Тотчас вперед выступила Зобейда и, улыбаясь, одарила растерянную «дочку» драгоценным поясом из наборных звеньев. Следом подошел Орам и вручил «сестренке» пару браслетов, Джанна подарила длинные, едва ли не до плеч, серьги, Улуф — обруч, усыпанный солнечными камнями.
Через полчаса Марисоль едва не падала под весом подаренных украшений. Наконец дарители отступили назад и вперед снова вышел церемониймейстер:
— Раз девочка Исар выросла, пора ее накормить взрослой пищей!
Амина тут же подскочила к Марисоль с подносом, полным каких-то маленьких лепешек, кусочков мяса, завернутых в листья, нарезанных фруктов и сладостей. Все было приготовлено так, чтобы «кормилица» могла положить угощение в рот одним кусочком.
Нарядно одетые женщины запели протяжную песню с веселыми притопами и ритмичными хлопками в ладоши. Под это пение Амина накормила Марисоль всем, что было на подносе, дав отведать по кусочку из разных блюд.