- Ну ты злая...
- Ха! Отец настоял, чтобы мы пришли, но оказывать ей почести я не обязана! А Волковы еще спасибо скажут!
- Как хочешь, а я пожалуй подойду, вдруг Рома увлекут детские воспоминания...
И под негромкий смех девушки покинули помещение, а я отправилась мыть руки, размышляя: неужели я - полукровка? Это как? Мама говорила, что папа был из бывшей союзной республики, но я пошла в нее.
Когда я вернулась, в зале уже начались танцы. Сан без вопросов вывел меня в круг и, заметив расстроенное лицо, спросил:
- Что случилось?
Я постаралась улыбнуться:
- Не здесь, дома, - он лишь кивнул и закружил меня так, что я невольно засмеялась, выбросив все из головы.
Потом я танцевала с Виком и Ромом, причем младшенький ухитрился примести мне бокал водки с тоником. Как только я проглотила шипучую газировку, мне сразу стало очень весело.
После танцев мы ели крошечные канапе с креветками и сыром, корзиночки с паштетом и оливками, мусс из инжира и «на сладкое» мясо на вертеле.
Я много смеялась и танцевала и успокоилась только под утро, когда обнаружила, что сижу в машине на коленях у Вика, а Ром с ехидной мордочкой разминает мне уставшие пальцы ног и слушает гневные высказывания Вика о водке с тоником в моем бокале.
- Как все прошло? - спросила я.
- Нормально, - ответил Сан, и я тут же спросила:
- Так вы меня выбрали, потому что я полукровка?
- Нет, - Ром погладил мои ноги чуть выше.
Вик продолжил:
- Сначала мы тебя выбрали, а потом узнали, что ты полукровка.
- И какая во мне кровь? Грузинская? Армянская?
Парни дружно отвели глаза, а потом Вик строго произнес:
- Настя, ты наполовину оборотень.
- Как это? Не может быть! - мне стало не хорошо. Я часто задышала, и пришла в себя только тогда, когда Вик подал бутылочку ледяной минералки. Холодная вода вернула мне способность рассуждать здраво, и я требовательно уставилась на Вика.
Юрист вздохнул:
- Ты помнишь своего отца?
- Смутно, он уехал, когда я была маленькой.
- Скорее всего, его уже нет в живых, иначе он не оставил бы тебя. - Вик еще раз вздохнул, словно ныряльщик: - Твою мать я видел, она чистокровный человек, а ты наполовину оборотень. Выходит оборотнем был отец.
- Но почему вы мне не сказали раньше?
- Это становится понятно только во время этих... - Ром смутился. - «Женских дней»!..
- Запах, - пояснил Вик, на миг отвернувшись к окну, - он изменился. Он притягивает нас, лучше дорогих французских духов.
Меня резко затошнило, но Вик быстро повернул меня на бок и ласково поглаживал спину, пока меня выворачивало в подставленный Ромом пакет.
Приехали в особняк мы почти на рассвете. Меня качало, и Виктор нес меня на руках, Филипп, стоящий у двери, наверняка почувствовал всю смесь запахов, но не позволил себе даже поморщиться.
- Филипп, минут через сорок нужен бульон и сухарики для Насти, - сказал Вик, поднимаясь по лестнице.
- И кофе с коньяком! - добавил Сан.
- Глупые... Минералка, - протянул Ром, а потом, махнув рукой, сам направился на кухню.
Вик принес меня сразу в ванну: - Раздевайся.
Я стояла, рассматривая свое отражение, и он начал сам расстегивать молнию на спине.
- Я сама!
- Конечно, сама. - Вик говорил со мной как с больным ребенком и снимал платье быстро и ловко. Украшения были бережно сняты и положены на край раковины. Шпильки из волос оборотень вынул простым способом - взлохматил прическу, и они посыпались на пол с легким звоном.
- Теперь в душ, я бульон принесу.
Вик завел меня в кабинку и включил воду, а когда вернулся, я сидела на полу, обняв колени.
- Тссс, не надо плакать, моя девочка!
На сей раз Вик мыл меня быстро и энергично. А в кровати уже сидел Ром с подносом:
- Привет, красотка! - помахал он открытой ладонью. - Тебе лучше? Филипп бульончик принес. Иди кушать.
Я забралась под одеяло и попыталась закопаться в подушки, забывая о слабости и дурноте. Но мужчины действовали слажено: Вик ласково извлек меня из убежища, мягко приговаривая:
- Спать пока нельзя. Надо покушать.