— Я? — захлопала ресницами хозяйка. — Да, я преувеличила. Зубы были не воттакущие, а воттакие. И вообще крокодил не пришел. А кораблекрушение было по правде. Нашла!
На морщинистой ладони хозяйки оказалась большая, сверкающая жемчужина. Девочка ахнула от восторга, обитатели Хюсбю дружно присвистнули и зацокали языками.
— Возьми, это жемчуг с Веселии. Им так здорово играть в шарики.
— Спасибо! На!
Девочка протянула хозяйке браслет из слоновой кости. Он едва налез на веснушчатую старую руку.
— Ты уже сделала мне подарок, охотница. Скажи, как тебя звать?
— Типпи. Типпи из Африки. А тебя?
Лязг трамвая заглушил имя.
Дорога домой оказалась совсем лёгкой. Повеселевшая хозяйка прыгала через лужи к вящему ужасу запоздалых прохожих и перекидывала тележку из руки в руку. День задался, да что там день — год! Годы… Знакомые собаки смотрели хозяйке вслед и задумчиво тявкали — разве можно взрослому человеку вести себя как дурашливому щенку?
Кто-то успел побывать на вилле. Ощупав засов, хозяйка почувствовала — он не заперт, а едва задвинут. Палую листву на дорожке топтали чьи-то неуклюжие ноги, консервную банку со свечкой отшвырнули пинком. Приподняв тележку, хозяйка на цыпочках подкралась к дому. А вот и гость!
Белый призрак выплыл из тени грушевых деревьев и гнусаво расхохотался, потрясая невидимыми цепями. Не задумываясь особо, хозяйка запустила руку в тележку. В потустороннего гостя полетел драный сапог. Глухой удар, обиженное ойканье — из-под простыни (снятой с хозяйкиной веревки, конечно же) показался толстенький старичок, лысый и хмурый.
— Я так не играю! — недовольно пробормотал он.
— На обиженных воду возят, — довольная хозяйка показала гостю длинный язык. — Твои фокусы видно аж из Стокгольма, в следующий раз лучше спрячешься. Не дуйся, пошли пить чай. У меня и плюшки поспели и варенья целый погреб наварен.
— А приторного порошка не найдется? — осторожно поинтересовался гость.
— Есть конфеты и шоколад, — хмыкнула хозяйка.
— Ты не будешь мне вместо родной матери?
— Нет конечно. Я слишком молода для таких глупостей.
Хозяйка накрыла чай на веранде. К ночи дождь стих, показался ломтик луны, подуло теплом — ветер переменился. Бродячие коты кружили под ногами, требуя ласки и угощения. Гость прихлёбывал чай из блюдечка, шумно лопал варенье прямо из банки, пробовал шутить, но смеяться никому не хотелось. Наконец хозяйка не выдержала.
— Карлсон, у нас проблемы? Давай, рассказывай.
— Они сломали мой домик. Мой чудный уютный домик, вместе с крышей, трубой и самой столетней пятиэтажкой. Прощай, маленький одинокий петух, прощайте сушеные вишни и тысяча миллионов паровых машин.
— Твой домик ломали уже три раза. Дальше!
— В магазинах перестали продавать правильный шоколад и леденцы на палочке. Даешь продавцу пять эре и получаешь одну противную конфетенку, а не кулёк сладостей.
— На пять эре давным-давно даже фантика от карамельки не купишь. Дальше!
— Я приехал сюда на такси.
Хозяйка уронила чашку. Облитый чаем кот взвыл и ретировался в кусты. Карлсон утер перемазанное вареньем лицо и повторил:
— Я приехал сюда на такси. Разучился летать.
— Как?
— Просто. Проснулся однажды утром и понял, что кнопочка не работает. Я пенсионер, нелепый и никому не нужный.
— Ты мужчина в самом расцвете сил! — возразила хозяйка.
— Нет. Я устарел, как пластинки и парусники. Дети больше не смотрят в окна и не слышат шума пропеллера. Они не грустят о настоящих щенках, требуя на Рождество электронную «как живую» игрушку! Им запрещено лазать по крышам, устраивать переполох и разговаривать с незнакомцами. И не дай бог проговориться, что в гости летает маленький толстенький человечек с пропеллером — станут пичкать лекарствами для послушания. Слышала про такие?
Хозяйка поморщилась.
— А ещё я повстречал Малыша. Няня каждый день возит его коляску в парк и назад. Малыш седой, он давным-давно не встает и ни с кем больше не разговаривает. Только смотрит на небо и шевелит губами, совсем беззвучно. Он обещал, что не будет взрослым!!!
— И постарел. Да и мы с тобой на юнцов не похожи. Но я решила, что стану старой в тот день, когда разучусь прыгать на одной ножке. А этого никогда не случится!
— Ты нужна им? — с надеждой прошептал Карлсон.
— Томми и Аннике? — спокойно переспросила хозяйка. — Нет, давно нет. Они почтенные жители мирного городка. Но ведь есть и другие люди. Не все становятся взрослыми, вырастая. И не все растут паиньками. А малышня из Хюсбю вообще не желает ходить в школы. ….Знаешь что?
— Ммм? — спросил Карлсон, запуская ложку в новую банку варенья.
— Перебирайся на виллу. Уютная крыша, прекрасный сад и никаких серьёзных господ в серых костюмах. Устроим представление — помнишь, ты жонглировал булочками? Прогуляемся к парку на островах — в дуплах дубов и вязов попадаются удивительные вещицы. А когда надоест все на свете — перемажемся в джеме и подеремся подушками! Или каждый уйдет в свой угол — считать слонов, пока не соскучится.
— Мммм! — ответил Карлсон.
— Вдвоём нас отсюда не выкуришь. А потом и другие подтянутся.
— Устроишь дом престарелых для книжных детей?
Хозяйка ответила грубым жестом.
— Что тогда?
— Мы с тобой чуть не сели в ловушку для взрослых. Будто однажды наступит день — и чудеса кончатся. Ты окажешься для них слишком старым, слишком усталым, слишком серьёзным. Ни один человек на свете не захочет слушать твои истории, играть с тобой, делать глупости. Книжку поставят на полку, чтобы больше не открывать.
— Так и есть, — вздохнул Карлсон и слизнул со щеки варенье.