Сохранившиеся или описанные в летописях чоховские пищали имели имена: «Лисица» (с отлитым у ствола соответствующим зверем), «Лев»… Пищали участвовали в сражениях, попадали в плен, выкупались купцами-патриотами… Совсем как живые, одушевленные соратники…
В Кремле можно увидеть «родичей» Царь-пушки, чоховских «Троила», «Аспида», другие творения знаменитого мастера.
Царь-пушка отлита в 1586 г. по указу царя Федора Иоанновича… Длина этого орудия — 5,34 метра. Наружный диаметр ствола — 1,34 метра. Калибр дульной части — 0,89 метра. Вес пушки обозначили сами мастера: «2400 пуд» — отлито на казенной части. Чугунные ядра, лежащие у пушки, никогда для нее не предназначались и были отлиты лишь как декорация.
Царь-пушку тщательно обследовали и обновили накануне Олимпиады-80. Тогда специалисты пришли к выводу, что, во-первых, себе подобных по устройству канала ствола мортир (а это все же скорее не пушка, а оригинальная мортира, предназначенная для стрельбы картечью, или по-русски — «дробом») она не имеет. А во-вторых, хотя этому гиганту не довелось участвовать в сражениях, это, несомненно, было не декоративное, а самое настоящее крепостное орудие, стоявшее на Красной площади и призванное защищать Кремль со стороны реки Неглинной. Причем стояло оно в компании других пушек, закрепленных по принципу «Ни шагу назад!»: вместо лафетов они были подняты на особые возвышения.
В XVIII в. Царь-пушку волоком, на катках, вкатили с площади внутрь, за ворота царской резиденции. Велико было волнение специалистов «от артиллерии», когда они вошли в Кремль, подорванный перед отступлением войск Наполеона. Пострадало действительно многое, и Арсенал в том числе.
Царь-пушка уцелела. И даже — в 1835 г. — получила наконец новенький лафет.
Все известные образцы русской артиллерии XVI в. — кованые железные или медные. Чугунных орудий еще не было. Вообще, по-видимому, в XVI в. литое железо в России еще не производилось. Считалось, что отлитые, по свидетельству англичан, в 1554 г. в Москве орудия были чугунными. Но в работе Гамеля, на которую часто ссылаются, ничего не сказано о металле, из которого отливались орудия, да и вряд ли возможно было тогда отлить из чугуна пушку весом в 1200 пудов. Все древние чугунные орудия, находящиеся в наших музеях, датированы не ранее XVII в. Состав артиллерийского металла был принят в России такой же, как и за границей: 10 частей олова и 100 частей меди.
Наиболее крупными этапами развития артиллерийской техники в XV и XVI вв. были: распространение чугунного литья, имевшее громадное значение для производства ядер, уменьшения калибров и удлинения орудий; усовершенствование отливки орудий из бронзы (мастера выучились отливать орудия вместе с прочными круглыми цапфами); изготовление колесных лафетов; зернение пороха; распределение орудий по калибрам (по весу каменных или чугунных ядер). Еще во второй половине XV в. происходит переворот в артиллерийской технике, связанный с всеобщим распространением чугунных ядер и литья с прочными цапфами. В начале XVI в. в результате этого происходит повсеместное полное обновление материальной части артиллерии.
Рассматривая состояние русской артиллерии с точки зрения общеевропейского технического прогресса, мы должны отметить некоторое отставание России в чугунолитейном производстве. В XVI в., несмотря на отсутствие у нас чугунного литья, употреблялись главным образом уже железные ядра. Количество каменных ядер все уменьшалось, хотя они выходят из употребления лишь в первой половине XVII в. Наличие железных ядер, а следовательно, увеличение удельного веса ядер давало возможность уменьшить калибры орудий, привело к увеличению силы удара и скорости полета ядра. Поэтому в XVI в. в России совершенно исчезают чудовищные бомбарды (если не считать «Царь-пушку»). Железные орудия уже выковывались из целой однородной массы железа либо делались из железных колец, наложенных одно на другое и таким образом соединенных между собой.
Другим моментом, знаменующим прогресс артиллерии, является усовершенствование отливки орудий из бронзы. В начале века русские орудия имели тонкие цапфы, которые не могли выдержать нагрузку при стрельбе. Поэтому пищали с такими цапфами укладывались в колоду и наглухо закреплялись в станке (в Западной Европе их даже ввинчивали казной в кусок металла, чтобы увеличить сопротивление при отдаче). Но работы русских мастеров второй половины XVI в., в особенности чоховские, с прочными цапфами, торелью, винградинами, дельфинами, показывают, что в области меднолитейного производства произошел громадный сдвиг, совершенно изменивший нашу артиллерию. Лафет появился в России в начале XVI в.
На миниатюрах Синодального списка Никоновской летописи пушки изображены с цапфами, и они передвигаются на волокушах (люди при этом иногда тащат их на лямках), ладьях, четырех колесах, двух колесах (это уже, безусловно, лафет). Мы находим подтверждения, что все эти способы передвижения пушек применялись в XVI в. Появление лафета дало возможность вывозить пушки в поле и применять их в полевых действиях.
Создание полковой артиллерии относится к XVII в., но в Московском государстве уже к концу XVI в. существовал специальный тип легких полковых орудий. В описях, составленных в 1582 г., мы встречаем наименования «пищаль полковая» и «пушка полковая»; в наказе Воротынскому 1572 г. также имеется наименование «наряд походный и полковой». Таким образом, русская полковая артиллерия почти на целое столетие опережает европейскую.
Успехи, достигнутые в литейном деле в конце XVI в., и появление лафета делают русскую артиллерию гораздо более подвижной и позволяют применять ее в полевых условиях.
Важным элементом прогресса артиллерии является скорострельность. В 1573 г. Леонард Фронспергер в своей «Kriegs buch» (книга войны) указывал, что хорошие пушечные мастера производили по 30 выстрелов в день. Поиски путей повышения скорости стрельбы привели к созданию каморных орудий с отдельными каморами, прикрепляющимися после заряжания к стволу клиньями. Русские документы часто упоминают «пищали скорострельные»; по-видимому, под этим названием и скрываются подобного типа орудия. Но скорострельные пушки, вероятно, не нашли широкого распространения.
Не менее важным показателем развития артиллерийского искусства является распределение орудий по калибрам и попытка их стандартизации. В этом отношении русская артиллерия отставала от западноевропейской. Попытка стандартизации была проделана в Западной Европе еще в начале XVI в. и, кажется, небезуспешно. Карл V (испанский) свел артиллерию к семи калибрам (вместо 50). У нас же пестрота калибров (28) и типов орудий не была изжита не только в XVI, но еще и в начале XVII в.
К основным типам орудий XVI в. следует отнести пушки, стреляющие под небольшим углом, и орудия для «верхового» навесного боя. Что касается различия между пушками и пищалями, то здесь резкого разграничения нет. То и другое название иногда в документах применяется к одним и тем же орудиям. Но указывается, что пушки стреляли ядрами каменными, большого калибра, а пищали — железными и меньшего калибра. Пищалями также именовалось ручное огнестрельное оружие. Пушки, стреляющие каменными ядрами, предназначались главным образом для осады. Орудия для навесного боя — «верховые» пушки (в «Уставе ратного дела» — можжиры; их также называют «верхними», «кривыми»). Стреляли из них каменными ядрами, иногда огненными, чтобы перебросить их за городскую стену и произвести пожар в городе. К тем же «верхним» пушкам должны быть отнесены и гаубицы, стрелявшие кучей камней. Эта примитивная картечь именовалась «дробом». Орудия, называемые в документах тюфяками, являются подобными дробовиками (это верно лишь для XVI в.; что называлось тюфяком раньше, неизвестно). В качестве тяжелой стенобитной артиллерии, стрелявшей под малым углом и предназначенной для разрушения оборонительных (иногда и осадных) сооружений противника, служили многочисленные типы пищалей — от больших бронзовых, длиной около 5 м, с ядрами весом в 2–3 пуда, до фальконетов (у нас — соколиков), стрелявших свинцовыми или железными ядрами. Наиболее крупные из этих пищалей различались по названиям: Василиск, Соловей, Певец, Девки, Чеглик и т. д. Фальконеты (волконейки) появились в Италии в 1536 г., а в 1547 г. в Москве на пушечном дворе были уже отлиты первые 16-пудовые волконейки. Фальконеты перевозились двумя или даже одной лошадью, в то время как под Василиска нужно было 25 лошадей.
Из пищалей, приближающихся к ручному огнестрельному оружию, нужно отметить так называемые сороки и затинные пищали. Сороки — это орудия, состоявшие из нескольких стволов, прикрепленных к одной доске, затравки которых соединены общим желобком; в последний насыпался порох для одновременного воспламенения зарядов. Затинными пищалями назывались пищали, стрелявшие из-за ограды (тына). Это — орудия малого калибра.
Ядра к пищалям и пушкам употреблялись каменные и железные. Каменные — от самых маленьких (дроб) до 2–8-пудовых. Иногда для прочности они скреплялись железными обручами. Каменные ядра малых калибров обливались свинцом. Ядра ковались на наковальнях, затем отделывались на точилах. Встречались железные, свинцом облитые ядра. Весьма вероятно, что это делалось с целью избежать порчи канала орудия. Имелись также железные ядра сеченые, или «усечки», попросту куски рубленого железа, иногда облитые свинцом. Были и свинцовые ядра от самого малого калибра до 2 фунтов и даже медные ядра по 1 фунту.
Со времени Ливонской войны русские употребляли каленые ядра (и Западной Европе они известны еще в середине XV в.). Кроме каленых ядер, поджигали города с помощью огненных ядер. Их приготовляли следующим образом: простое каменное ядро облеплялось горючим составом. Это предположение Н. Бранденбурга подтверждает рисунок из Синодального списка Никоновской летописи, на котором изображены огненные ядра в виде шариков с красными языками пламени.
Порох начали готовить в России, вероятно, в княжение Ивана III. В XVI в. летописцы отмечают пожары от пороховых дворов в Москве, Пскове, Новгороде, Яневе, Нижнем. Пороха не хватало, так как сера ввозилась из-за границы, а селитра производилась отечественная, но в недостаточном количестве. Это заставляло ввозить из-за границы и готовый порох. В 1588 г. бояре царя Федора, заключая торговый договор с англичанами, включили в проект договора такую статью: «Государь наш всяким товарам без вывета гостем английским торговати велел; только одного воску ни на которой товар меняти не велел кроме ямчуги (селитры) или зелья (пороха) и серы». Первоначально порох употребляли в виде мякоти, в XVI в. его начали зернить (на Западе зернение пороха началось еще в 1452 г.).
Весьма интересны применявшиеся тогда способы стрельбы, а также внутренняя организация наряда. В «Записках о Московской войне» следующим образом описывается процесс стрельбы: «У москвитян такой способ управления орудиями: они зарывают пушки в землю; впереди их, там, где приходится дуло, проводят ров надлежащей глубины, в нем прячутся те, которые заряжают пушку; к жерлу пушки прикрепляют веревку, и когда нужно зарядить ее, то пушку пригибают ко рву, когда же нужно стрелять — снова отпускают». Нельзя сказать, чтобы это описание процесса стрельбы было очень ясным, но все же некоторое представление о том, как стреляли в XVI в. из пушек, оно дает. К концу века уже выработались определенные приемы в использовании орудий, главным образом при осаде.
Почти все свидетельства иностранцев подтверждают высказанное выше положение, что русская артиллерия действовала гораздо сильнее в крепостях, чем в открытом поле. Все они поражаются количественным составом русской артиллерии. Ричард Ченслер (1553–1554) отмечает, что «московские крепостные сооружения хорошо снабжены всевозможной артиллерией». Самуил Кихель, побывавший в Пскове в 1568 г., отмечает: «Здешние жители способнее к сопротивлению в крепостях и в городах, чем в открытом поле». То же говорит и Флетчер (1588): «Полагают, что ни один из христианских государей не имеет такого хорошего запаса военных снарядов, как Русский царь, чему отчасти может служить подтверждением оружейная палата в Москве, где стоят в огромном количестве всякого рода пушки, все литые из меди и весьма красивы. Русский солдат, по общему мнению, лучше защищается в крепости или городе, нежели сражается в открытом поле».
Иоанн Кобенцель в декабре 1575 г. писал: «Кроме других, в двух только местах хранятся 2 тысячи орудий с множеством разнородных махин. Некоторые из этих орудий так велики, широки и глубоки, что рослый человек в полном вооружении, стоя на дне орудия, не может достать его верхней части. Один немец, бывший самовидцем, сказывал мне, что при осаде Полоцка не более „как от троекратного залпа этих орудий рушились стены крепости, впрочем весьма сильно, и гром от орудий был столь ужасен, что небо и земля, казалось, готовы были обрушиться“».
Таким образом, высказывания иностранцев подтверждают тезис о превосходстве русской артиллерии при осаде крепостей. Если в области технической русская артиллерия кое в чем отставала от европейской, то ее многочисленность и умение русских пушкарей компенсировали указанные недостатки и делали русский наряд одним из могущественнейших.
Используя артиллерию наиболее эффективно в крепостях, русские все же употребляли прием, который давал им возможность использовать преимущества артиллерии и в поле. Мы имеем в виду «гуляй-город» — подвижную деревянную крепость, которая следовала за войсками в обозе, могла быть собрана и поставлена в короткое время и служила защитой для солдат и орудий. В летописи мы находим упоминание о том, что впервые этот способ был применен при осаде Казани в 1529 г.
Русская артиллерия находилась на определенных базах, из которых она вывозилась в походы. К таким базам надо отнести: для юга — Коломну, Серпухов, для запада — Псков, Великие Луки. Но во всех походах неизменно участвовал наряд Московский. В течение всего XVI в. основной базой артиллерии была Москва. Возможно, что во время продолжительных осад часть наряда отливалась на месте. Герберштейн сообщает, что «Василий осаждал и громил г. Смоленск, придвинув к его стенам пушки, которые отчасти привез с собой из Москвы, отчасти отлил там во время осады».
С середины XVI в. артиллерия выделяется в самостоятельную часть войск, во главе которой ставятся один или два начальника-воеводы. В разрядных книгах 1538 г. впервые в росписи воевод по полкам помечены отдельно воеводы «у наряда». У наряда вместе с воеводами служили дьяки.
С 1549 г. помощниками воевод становятся «головы», число которых колеблется от 10 до 2, иногда их вообще разрядные книги не упоминают. Головами служили дворяне («а выбрать к наряду из дворян добрых»). Под начальством воевод и голов у наряда служили дети боярские и московские пушкари. В качестве рабочей силы у наряда выступала «посоха» (даточные люди, которые собирались в определенном количестве с каждой сохи, т. е, единицы податного обложения).
Руководили стрельбой пушкари. Это были специалисты (в начале XVI в. они же и мастера-литейщики). Из росписи Смоленска 1609 г. видно, что для осадного времени полагалось по одному пушкарю на орудие, а остальная прислуга набиралась из местных жителей. Пушкари служили на определенном жаловании. Кроме пушкарей, у наряда служили кузнецы и плотники.
Краткий обзор состояния русской артиллерии за XV и XVI вв. позволяет сделать вывод, что артиллерия в XVI в. была самым передовым из всех родов войск в России. Она не отставала от европейской, а кое в чем даже и опережала ее (полковые пушки). Выше указывалось на отсутствие чугунных пушек, но это объяснялось общей промышленной отсталостью. К тому же этот недостаток вполне компенсировался меднопушечным литьем, по которому Россия занимала тогда одно из первых мест. Во второй половине XVI в. русская артиллерия становится одной из самых могущественных в Европе.
Основным недостатком западноевропейской и русской артиллерии в конце XVII в. было то, что орудия отливались слишком тяжелые, громоздкие, неуклюжие, не приспособленные к маневру на поле боя. Для перевозки орудия средних размеров требовались десятки лошадей.
Не было строгой классификации орудий. Деление орудий на легкие и тяжелые, на пушки, гаубицы и мортиры было весьма относительным, так как каждый мастер, изготавливая орудие, волен был сам определять и длину ствола, и его калибр. В результате этого исключительную трудность представляло обеспечение орудий снарядами — ядрами и «дробом».
Сразу же после нарвского поражения 1700 г. Петр I принялся за организацию регулярной русской армии и за коренное преобразование артиллерии. Было покончено с кустарничеством и анархией в изготовлении орудий. Артиллерии были приданы строгие организационные формы, как самостоятельному роду войск. Она была разделена на полковую, полевую, осадную и крепостную. Резко сократилось число образцов орудий.
Полковая артиллерия состояла из 3-фунтовых легких пушек и 7-пудовых гаубиц.
Полевая артиллерия была объединена в артиллерийские полки. В нее входили 3-, 6-, 8- и 12-фунтовые пушки, а также гаубицы и мортиры. Гаубицы предназначались для стрельбы разрывными снарядами.
Исключительно большое значение для дальнейшего развития артиллерии имело упорядочение калибров орудий. Петр I добился того, что каждый вид артиллерии включал в себя орудия определенных калибров, которые определялись весом шарового чугунного ядра. За артиллерийский фунт был принят вес 2-дюймового чугунного шарового ядра (он равен 1,2 торгового фунта).
Мастера уже не могли отклоняться от размеров, указанных в чертежах.
Особое внимание Петр I уделил увеличению подвижности артиллерии: облегчению орудий и усовершенствованию их лафетов. Для перевозки боеприпасов были созданы специальные зарядные ящики. Пороховые заряды стали заранее взвешивать и помещать в холщовые мешочки (картузы), тогда как раньше величину заряда стреляющий определял на глаз.
При Петре I впервые в истории была создана конная артиллерия для постоянной огневой поддержки конницы. Прислуга орудий конной артиллерии была посажена на коней, поэтому орудия всюду сопровождали конницу. Созданием конной артиллерии Россия опередила Западную Европу более чем на 50 лет.
При Петре I были созданы оружейные заводы в Туле, на западе России, на Урале.
Петр I много сделал для подготовки отечественных ученых и специалистов в самых различных областях науки и техники. В 1701 г. им была создана школа математических и навигационных наук, в которой обучали и артиллерийскому делу. Петр I лично принимал участие в обучении артиллеристов и всячески поощрял хорошо успевавших.
По инициативе Петра I в России была открыта Академия наук.
Большая роль в деле развития артиллерии при Петре I принадлежит Андрею Нартову. Он проявил себя почти во всех областях современной ему техники: в машиностроении, приборостроении, прикладной механике и т. п. Нартов много сделал для упрощения производства орудий и снарядов.
Нартов первый в мире предложил стрелять надкалиберными снарядами, т. е. снарядами, диаметр которых больше диаметра канала ствола. Проведенные им опытные стрельбы такими снарядами дали хорошие результаты.