— Может, так было бы лучше…
— Не говори так, жизнь — это величайшее чудо, дарованное нам Богом. И как же ты потом… один?
— Да вот как-то… — грустно усмехнулся Макс. — Остался на улице, она стала моим новым домом. Так живет много народу, в основном наркоманы и бродяги, те, кого не принял большой город. Улица — это совсем другой мир, где царят свои законы… Правительство на словах пытается бороться… но лишь на словах. Вот и жил я два года на улице, спал в метро… Приходилось воровать… Часто дрался и много раз думал, что точно умру. Но, как видишь, выжил. Я верил, что где-то есть лучший мир, что где-то есть рай, ведь я жил в аду. Зимой, в холодину, я думал о теплых краях, где восхитительное жаркое солнце, где теплый песок и ласкающий океан… Именно таким мне представлялся рай. Эти мечты о лучшем месте и помогали мне выживать. А потом меня нашел Макар. Добрый был человек… Меня избили пятеро наркоманов, отлупасили до полусмерти… Макар меня спас. Подобрал, притащил к себе, перевязал и уложил в постель… Впервые за два года я лежал в настоящей постели!. Когда я оклемался, Макар сказал, что я могу остаться у него и работать помощником в гараже. Он был механиком. Понятное дело, я с радостью согласился. А потом так и остался у Макара. — Макс замолчал.
— А что было дальше?
— Дальше? Так и жил у Макара, работал у него, в гараже. Макар научил меня разбираться в двигателях. Но потом, вдруг, его бизнес пошел на спад, клиентов становилось все меньше, и мы перебивались с хлеба на воду. Мой наставник запил, я пытался помочь ему, залез в долги, но бизнес поднять не удалось. И однажды, вернувшись домой, я нашел Макара мертвым. Он отравился суррогатным алкоголем. Его дом и гараж забрали за долги, и я вновь остался один. Хорошо, что у меня уже были кое-какие сбережения, я снял квартиру и устроился на работу. Вот так и живу…
— Какая грустная у тебя судьба, — произнесла Катя. Ей стало жалко Макса, она хотела сказать ему что-то ободряющее, но слов не было.
— Не грустнее твоей… Потому я и понимаю, каково это — остаться без родных, и, к тому же, на улице. О, черт, мне пора на работу! Оставайся у меня… если хочешь. Вон запасные ключи, на холодильнике. Поройся в шкафу, там есть кое-какая женская одежда, это на случай, если ты захочешь прогуляться. А я побежал. До вечера!
И схватив куртку, Макс выскочил из квартиры, оставив Катю в одиночестве.
'Да, нехорошо получается, — подумала девушка. — Этот милый парень приютил меня, а я с ним не до конца откровенна. Но как сказать ему правду?.. Боюсь, этого я не могу сделать, у него и своих проблем хватает, а тут еще я. Кстати, о моих проблемах…
Рай на земле… Само по себе это звучит странно, как горячее мороженое… Откуда бы ему тут взяться? Если там, наверху, он разваливается, то что уж говорить об этом мире?.. Может сходить в церковь? А где в этом городе церковь?.. Что это вообще за мир?' Катя чувствовала себя в нем чужой, лишней, как будто она существовала обособленно от всего, что ее окружало. Как в книгах и фильмах, когда людей замораживали на сотни лет, а потом они продолжали свою жизнь в изменившемся до неузнаваемости, совершенно новом мире. Хорошо, что окружающие говорят на ее языке. И она, кажется, попала в родную страну.
'Кстати, неплохо бы это выяснить! Наверное, стоит походить по улицам, почитать, что на зданиях написано, телевизор посмотреть, радио послушать. А вот у людей спрашивать не надо. Очень интересная картина: идешь ты по улице родного города, и тут к тебе подходит девушка и задает такой простой вопрос: 'Извините, а вы не подскажете, где я, собственно, нахожусь?'
Да уж…'
Катя уселась на диван, напротив которого находилась плоская панель, очень напоминавшая телевизор. В ее время тоже были телевизоры, но они скорее напоминали громоздкие ящики, нежели это.
'Прогресс сильно ушел вперед за то время, что я была мертва, — подумала девушка. — И если телевизоры не ушли в прошлое, то в будущем они должны напоминать что-то вроде этого. Тем более что еще может находиться напротив дивана в современном мире?! Но, как эта штука включается?'
Подойдя к телевизору, Катя начала его разглядывать, но никаких кнопок и тем более переключателей она не обнаружила. Тогда девушка решила легонько постучать по плоской панели, но и это не помогло.
— Да включись же ты, наконец, сколько можно, — в сердцах воскликнула Катя.
И телевизор, как по волшебству, заработал.
'Как же я сразу не догадалась, что в будущем электрические устройства, работают от голоса'.
По телевизору шел выпуск новостей. Миловидная блондинка в белом костюме что-то напряженно рассказывала в микрофон, на заднем плане виднелись улицы города, будто после войны. Катя, устроилась на диване, поджав под себя ноги. Интересно ведь узнать, что творится в мире спустя сто лет после твоей смерти?!
'…Уже в который раз мы задаемся вопросом: собираются ли городские власти что-то делать с нашими улицами? В поисках ответа на этот вопрос мы связались с мэрией, но там нас просто не стали слушать. Но если чиновники, сидя за высокими стенами в Новом Городе, закрывают глаза на такую проблему, то они просто не понимают, что обречены. Улицы Старого Города можно сравнить с государством в государстве. Здесь царит своя политика, здесь правят воры и уличные банды. Здесь живут отбросы общества, которые не хотят жить по законам нашего социума: убийцы, воры, проститутки и, конечно же, наркоманы! Хотя наркоманами, по нашим сведениям, являются практически все жители Старого Города. И это ужасно, хочу вам заявить! Наркотики — чума двадцать второго столетия. Как вы помните, именно наркоманы первыми вышли на улицы и заставили власти силой признать право на существование своего общества, и теперь улицы Старого Города принадлежат им. А с недавних пор и некоторые районы Нового Города подпали под их сферу влияния. Власть предержащие отрицают это, но факты, как говорится, вещь упрямая. Лишь полковник местного отделения полиции Андрей Юрьевич Медведев согласился прокомментировать нам эту ситуацию…
Картинка не телеэкране сменилась. Теперь блондинка-телеведущая оказалась в каком-то просторном кабинете, напротив нее за дорогим письменным столом сидел полный мужчина с проседью в темных волосах и тоненькими усиками. Бойко без представлений молодая журналистка начала беседу:
— Полковник, как вы можете комментировать то факт, что вашим сотрудникам все чаще и чаще приходится сталкиваться с преступлениями, совершенными наркоманами нападающими на добропорядочных граждан уже и на территории Нового Города?
— Ну, не так-то часто это случается, — постарался улыбнуться полковник.
— То есть вы не отрицаете этот факт?
— Я? — полковник даже поперхнулся, после чего налил себе стакан воды и произнес: — Нет, я не отрицаю, но такие преступления очень редки! — Для пущей убедительности он помахал пальцем. — Поверьте, живущие в Старом Городе стараются не нарушать закона и орудовать только у себя. Единичные случаи, произошедшие на нашей территории, они действительно единичные и все они тщательно расследуются. Еще раз говорю, поверьте, этим у меня занимаются лучшие люди!
— Полковник, поверьте, меня это не успокаивает, — нагло заявила молодая журналистка и повернула миловидное личико к камере. — Мэрия города заявляет нам, что все в порядке и никаких преступлений нет вообще, в полиции нам говорят о единичных случаях, а люди на улицах свидетельствуют о гораздо больших происшествиях. Спрашивается кому верить?!
— Но, я же говорю: мы все тщательно проверяем, — начал было полковник, но журналистка перебила его и, подтянув к себе микрофон начала давно заготовленную речь:
— Полковник, общество только и слышит от властей одни обещания, но мы не видит никаких результатов. Мы не хотим, чтобы вы разбирались, мы хотим, чтобы вы действовали и оградили нас от скверны, скрывающейся за стенами Старого Города. Ведь если так пойдет и дальше, то и улицы Нового Города будут отравлены этой болезнью. А что потом? Жить в постоянном страхе, что тебя в любой момент могут остановить на улице и ограбить, раздеть или, того хуже, изнасиловать и убить? Нет, я не хочу этого, и думаю, что вы тоже не хотите.
Журналистка в упор посмотрела на собеседника. Тот был бледен.
— Полковник, мы не хотим жить в постоянном страхе. От имени общества я обращаюсь к вам: прошу, не закрывайте глаза на явную угрозу, попросите средств, если нужно, и покончите с этой заразой, — журналистка вновь перевела взгляд на экран и добавила, — ведь следующими можете оказаться именно вы!.. Спасибо за внимание, с вами была Соня Стрижова, ведущая пятого канала'.
Катя задумалась. 'Новый Город, Старый Город…. Не исчерпывающая информация'. А слова о том, что почти все обитатели этого самого Старого Города являются наркоманами, вообще повергают в шок. На ум приходит только банальное: 'Куда катится мир?.. Здесь все не так, как в фантастических фильмах столетней давности: люди не летают, как птицы, роботы по улицам не бегают, да и автомобили почти такие же, как раньше. И воздух загрязняют, кажется, не меньше… Интересно, а как обстоят дела с инопланетянами? Чужие или Зубастики не покушались на Землю? Любопытно, а в какой Рай попадают инопланетяне после смерти?' Катя всегда верила в то, что они существуют. Она представила себе Хищника с крылышками и нимбом над головой и рассмеялась.
Эти дураки упустили ее, и теперь Черный Человек не знал, где она. Он не чувствовал ее, она как будто испарилась. Его соглядатаи не могли найти ее. Но он точно знал, что она здесь. Он понимал, что ангелы так быстро не пропадают из этого мира, и рано или поздно он учует ее, и тогда будет действовать по-другому. А пока остается только одно: ждать. Ждать, пока она не проявит свое присутствие.
Значит, ждать… Опять ждать… Ожидание — удел всего его существования. Но ждать осталось недолго, и он потерпит. Он ждал тысячи лет, когда люди перестанут верить в Бога, когда они забудут о духовности и погрязнут в грехе, когда падет Рай, и настанет его царствие. И вот это время приходит, Рай на грани падения, и виной этому — люди. Люди, эти порочные создания, эти низшие твари, предающие любого, всегда готовые нанести друг другу удар в спину и живущие только для себя. Люди… Он ненавидел и любил их одновременно.
Значит, опять ждать… Но ждать осталось недолго, и царствие его настанет.
И по лицу Черного Человека пробежала лукавая улыбка.
Макс ехал на мотоцикле по мокрой после дождя дороге, брызги летели из-под колес, ударяясь о попутные автомобили. Небо было хмурым и казалось вот-вот, вновь, разродится дождем. Мрачные тучи отражались в окнах небоскребов. Осенью город выглядел серым и тоскливым. Хотя для Макса он всегда представлялся таким.
Весь день он думал о своей новой таинственной знакомой. Девушка вызывала у него доверие; она не походила на других, распутных и жаждущих удовольствия мадам современного общества. Нет, она была другой: милой, доброй, неиспорченной… но с чего он такое решил? Наверное, чувствовал. Сердце говорило ему — она другая. А Макс всегда старался доверять сердцу. Ведь иногда так полезно верить в лучшее.
Мысли парня то и дело возвращались к ее образу. Длинные темные волосы, зеленые глаза, слегка вздернутый носик и пухленькие губки — 'ее лицо напоминало лик ангела, спустившегося с небес. Но ангелы не попадают в неприятности, и их никто не пытается насиловать в подворотнях.
А ее тело стройное и соблазнительное, гладкие линии, длинные ноги… Да, она красива, но сексуальности напоказ не выставляла. Она другая и очень отличается от тех девушек, с которыми мне раньше приходилось общаться. К тому же, в ней чувствуется какая-то загадка, за ее грустью и одиночеством скрывается что-то еще, помимо потери семьи. Интересно, что?'
Но, несмотря на все это, парню хотелось доверять ей. И Макс чувствовал, что его все больше и больше влечет к этой загадочной девушке.
Неожиданно ему очень захотелось увидеть ее. Это желание оказалось таким сильным, что Макс, развернулся на полном ходу посреди дороги, отчего чуть не попал в аварию. Несколько автомобилей, ехавших рядом, остановились, кто-то, открыв окно, начал что-то выкрикивать лихачу на мотоцикле, но парень не стал его даже и слушать. Вместо этого он прибавил газу и устремился домой.
Целый день Катя смотрела телевизор: какие-то фильмы, клипы, новости. Огромное впечатление на нее произвела передача под названием 'Культовые фигуры из истории музыки, кино, литературы и живописи — 20-го века'. В одном списке с Пикассо, Вивьен Ли, Эрнестом Хемингуэем и Бобом Марли оказались и Мадонна с Арнольдом Шварценеггером, о которых тоже говорилось в прошедшем времени. О да, это были великие люди!.. А фильмы! Никогда Катя не видела такого… Сюжеты по сути мало чем отличались от тех, к которым она привыкла, где-то про любовь, где-то про инопланетных тварей, а еще неимоверное количество разного рода фильмов о Дьяволе. Эти фильмы показывали по нескольким каналам, о них говорилось в анонсах на ближайшие дни и в рекламе киноновинок. Графика сразила Катю наповал. Голосом переключив канал и увидев на экране очередную жутко орущую тварь с красными страшными глазами, перепончатыми крыльями и капающими слюнями, необыкновенно правдоподобную, девушка раздраженно крикнула:
— Ну, хватит, телевизор, выключись!
Катя некоторое время побродила по квартире, потом попыталась сварить кофе, но безуспешно. Кофеварка не включалась никак: ни при нажатии всех кнопок, которые девушка на ней обнаружила, — одновременно, по отдельности и в самых разных комбинациях, — ни при командах 'включись!', 'работай!', 'свари мне кофе!' и многих других, которые казались более или менее подходящими. Вскоре кофеварка вывела Катю из себя, и девушка решила заняться чем-нибудь другим. Она выглянула в окно: на асфальте стояли лужи, солнца не было видно, небоскребы казались серыми и унылыми. Небо затянули тучи, но дождя не ожидалось.