— Here is Foxtrot Michael One, calling New-New-York… Here is Foxtrot Michael One, calling New-New-York…
Тишина. И опять.
— Here is Foxtrot Michael One…
Звук был очень чистым, без помех. Видимо передающая станция находились совсем рядом.
— Слушай! — воскликнула Марина.
Я замер, затаив дыхание. Что-то тихо жужжало, напоминая шмеля.
— Самолет?
Я подбежал к окну. Среди звезд мигнул зеленый огонек, затем — красный. И опять. Опознавательные знаки гражданского воздушного судна! Я метнулся к аппарату.
— Foxtrot Michael One, Foxtrot Michael One, who are you? — кричал я в передатчик. — Foxtrot Michael One, who are you? Here New Russia!
Я услышал приглушенный возглас и ответ на приличном русском, но с сильным американским акцентом.
— Говорит самолет ФМ-1. Где вы находитесь?
— Прямо под вами! Сейчас пущу сигнальную ракету.
Марина услужливо протянула мне ракетницу. Я распахнул окно, и выставив ствол наружу, нажал на спуск. Хлопнув, красный огонек взвился ввысь. Залаяли собаки. В соседних домах начал зажигаться свет, но главного я добился — теперь самолет кружил прямо над нашими головами.
— Вижу вас. Ночью садиться опасно. Мы прилетим позже. Сколько вас и кто вы?
— Около пяти тысяч, все русские. А вас?
— В самолете пятеро, в Новом Нью-Йорке — двенадцать тысяч человек. Американцы, норвежцы, японцы… в общем, много кого. Оставайтесь на той же частоте, мы будем вас вызывать.
— Давно в полете?
— Пять часов. Вылетели на разведку. Днем вернемся к вам.
И эфир замолчал. Умывшись и хлопнув кружку кофе, я бросился будить дядю. Но он уже проснулся и сам — моя ракета навела шороху в городе. Когда я выскочил из дома, в конце улицы уже маячили фарами милицейский бронированный Урал и командирский УАЗик, из которого и вышел полковник. А пятью минутами позже прибыл еще один кортеж с Семеновым.
Новость расползлась по Верхнезаводску молниеносно. Мы едва дождались рассвета. Поутру, перегородив движение по трассе к Порт-Артуру, мы выложили белую стрелу, подогнали пожарную машину, карету скорой помощи, и приготовили дымовые шашки.
— Ну, что? — поинтересовался я, забравшись в бронетранспортер, где Марина дежурила у приемника.
— Пока ничего, — развела она руками.
— Да не приснилось же нам все это?
В ожидании прошло два часа. Многочисленные зеваки рассосались, осталось человек сто — не больше. И вот наконец:
— ФМ-1 вызывает Новых Русских. ФМ-1 вызывает Новых Русских.
Дядя что-то невразумительно пробурчал, но его тон не оставлял сомнений, что это «что-то» было еще и весьма неодобрительным.
— Новая Россия слушает, — произнес я в микрофон. — Говорите! Прием!
— Мы летим над архипелагом островов близ экватора. Два мотора отказали, вернуться, по всей видимости, не сможем. Связь в Новым Нью-Йорком потеряна. Слышим вас плохо. На тот случай, если мы погибнем — вот координаты Нового Нью-Йорка.
Здесь летчик назвал несколько цифр, которые астрофизик тут же записал.
— Где вы находитесь сейчас? — спросил Миша у американца.
Аэронавт назвал еще несколько цифр. Я оттолкнул парня от приемника.
— У вас есть оружие?
— Ха, есть ли у Техасца оружие! — последовал ответ.
— Замечательно! Постарайтесь сесть. Мы вас найдем. Главное — не выходите из самолета, не ешьте незнакомых фруктов.
— На строгом пайке провианта нам хватит на пару недель, — ответил американец. — К тому же мы — пилоты USAF, выживем как-нибудь.
— Ну-ну, — сомнительно покачал головой дядя.
— А, еще — и остерегайтесь медуз! — добавил я.
— Каких еще медуз?
— Увидите — поймете.
— Третий мотор отказал! Идем на экстренную…
Передача оборвалась. Мы ждали. Вокруг снова образовалась толпа. Прошло десять минут. Еще десять минут. Полчаса.
Американцы заговорили только через час.
— Мы посадили машину. Самолет сильно поврежден, но все живы. Аккумуляторы сильно разряжены, так что будем подавать только позывные два раза в сутки.
— Наши-то координаты какие? — завопил Родин в передатчик.