Вот как? Гендиректор — наша добыча?
— Такой ценный специалист? — Я продолжала изображать незаинтересованность.
— Очень. — Мохов отхлебнул кофе и довольно улыбнулся. — Финансовый гений. К тому же у него потрясающие связи. Он привел к нам двух крупнейших инвесторов, одного из которых, между прочим, переориентировал с «Вечернего курьера» на нас. Оцени.
Я оценила. Действительно, молодец. Чем меньше денег у «Курьера» и чем больше у нас, тем справедливее.
— А как человек он… какой?
— Хороший, — уверенно сказал Мохов. — Надежный. Не такой разгильдяй, как вы все. Впрочем, тебе вряд ли придется с ним часто контактировать.
— А… — Я приступила к внимательному разглядыванию потолка буфета. — А странностей никаких в нем не замечали?
— Да ты что, Александра? — изумленно посмотрел на меня Юрий Сергеевич. — Каких странностей? Или ты опять о Неволяеве?
— Нет, о генеральном… Не замечали у него навязчивых идей, повышенной подозрительности?..
— Нет. — Мохов стал строг. — Нет. Он трезвомыслящий и абсолютно вменяемый человек. Заруби себе на носу.
Я-то зарублю, мне-то что, а вот как быть с его душевным комфортом?
— Как его зовут, Юрий Сергеевич? — спросила я на прощанье.
— Валентин. — Мохов уже допил кофе и встал из-за стола. — И оставьте человека в покое.
Черт! Опять Валентин! Да они сговорились.
В буфет заглянул Сева Лунин и помахал мне рукой. Я с готовностью побежала на зов.
— Пошли! — Сева схватил меня за локоть. — Мы с Лизкой осваиваем ее кабинет. Супер!
Лиза Стилль восседала за письменным столом сумасшедших размеров и источала благожелательность.
— Как апартаменты? — спросила она меня. — У тебя такие же будут. Всем обозревателям выделяют по ма-аленькой, но отдельной комнатке. Сейчас компьютер приволокут.
— А картину тебе уже выдали? — спросила я.
— Картину? — Лиза посмотрела на меня с тревогой. — Какую?
— Не знаю — какую, но знаю — для чего. Для облагораживания.
— А! — Лиза понятливо кивнула. — Мне не надо. У меня уже все облагорожено на пять лет вперед. Ну что, пивка?
— Ты и за пивом успел сбегать? — Я с благодарностью посмотрела на Севу.
— Щаз! — Сева вытащил из коробки три бутылки. — Генеральный дал. Веселись, говорит, народ.
— Генеральный? Подумать только — какой милый человек. А как его зовут? — спросила я.
— Какая нам разница? — пожал плечами Сева. — Главное, пивом угостил. Холодненькое, прямо из холодильника достал.
— У него нет холодильника, — заметила я со знанием дела.
— У него нет, а в буфете — есть. Он пока там пиво хранит. Итак, девушки, позвольте вам разлить…
Однако выпить мы не успели. В Лизин кабинет ворвался заместитель генерального Колос и, грубо схватив меня за руку, поволок за собой.
— Оставьте мне пива! — успела крикнуть я.
И вот та же мизансцена, как любит выражаться мой приятель Леонид Зосимов, младший оперуполномоченный отдела по расследованию убийств МУРа: кабинет Колоса, в кресле — генеральный директор, вдоль стен — картины.
— Мне пока нечего вам сказать, — виновато промямлила я. — Вы же дали три дня на обдумывание.
— Зато мне есть, что вам сказать. — Генеральный повернул ко мне серое лицо. — Меня сегодня пытались убить. Так что не зря я вас озадачил.
— Как убить?! — К такому повороту события я оказалась не готова.
— Батареей, — коротко ответил он.
— В смысле: «Огонь, батарея»? — догадалась я.
— Нет, в смысле радиатором парового отопления, — кисло усмехнулся генеральный.
— Разве радиатором можно убить?
— Не только убить, но и расплющить. Шестьдесят кэгэ живого веса. Плюс ускорение свободного падения.
Я ничего не поняла. При чем тут вес и как его плющили? Выглядит генеральный не очень, но не похоже, чтобы его били батареей парового отопления.
— Извините, нельзя ли поточнее, — деликатно попросила я.
— На Валентина сбросили радиатор, — раздраженно пояснил Колос. — С седьмого этажа. Теперь поняла?
— Теперь поняла. — Я с уважением посмотрела на генерального. Не каждый, совсем не каждый после удара радиатором по голове сохранил бы такую форму. Крепкий человек, ничего не скажешь. — И… — я сочувственно вытянула шею, — как вы себя чувствуете? Голова не болит?
— Голова у меня никогда не болит. Но неприятно и, знаете ли, страшно.