После того, как были выполнены все Вовкины распоряжения, он обратился ко мне:
– Били?
– Нет, – говорю, – милые ребята. Так, пошутили слегка, ничего серьёзного.
Услышав мои слова, Генчик оживился и, не оборачивая головы в нашу сторону, заскулил:
– Мужик, да не трогали мы твоего кореша, клянусь! Он же тебе сам говорит, мы просто в гости, отблагодарить прие…
Его тираду прервал Вовкин тяжёлый ботинок, с размаху ударивший Генчика в бок. Тот скорчился, закашлялся, и тихо выругался.
– Рты закрыты! Ещё одно слово и стреляю в колено.
Я стоял молча, и просто не верил в происходящее. Вовка подозвал водителя фургона. Тот быстро выбрался из машины и боязливо подошёл к нам.
– Серый, откручивайте колёса и грузите ему в салон. Поедешь с ним на вулканизацию. Я здесь подожду. К ментам не вздумай сунуться, сами разберёмся.
– Откуда у пушка, Вован? И эти тебя знают откуда-то. Что за фигня вообще происходит?
– Потом всё расскажу, дружище. Займись, пожалуйста, колёсами, а я этих постерегу.
Мы сняли колёса с внедорожника, поставив его на кирпичи, специально для этого привезённые Семёном (так звали водителя «УАЗа»), и, загрузив их в салон фургона, выехали в направлении райцентра. По дороге Семён рассказал мне, что Вовка хорошо заплатил ему за то, что тот перевезёт на вулканизацию и обратно спущенные колёса. Но при подъезде к нашему лагерю, увидел стоящий «УАЗ» и, заплатив ещё сто долларов сверху, попросил сдать немного назад, высадить его и, выждав десять минут, самостоятельно подъехать к лагерю. Видимо, за это время он обошёл нашу стоянку и сумел подкрасться с тыла.
Вернувшись назад, мы застали Вовку, сидящего в одиночестве у костра и мирно пьющего чай. «УАЗа» не было, равно как и его владельцев. При Семёне я не стал ни о чём расспрашивать, но когда колёса были установлены и водитель фургона, с облегчением вздохнув, уехал, я потребовал от друга объяснений.
– Я, когда шёл в село, видел их машину. И угадай, где я её встретил? На месте нашей первой стоянки, прикинь! Я тебе ещё вчера намекнул, что они мне не понравились. Только я не стал разбираться, что они там делают, пошёл дальше, а когда мы с Семёном уже подъезжали к лагерю, я этот «УАЗ» здесь увидел.
Я, молча, пил чай и слушал Вовку. Передо мной сидел живой, эмоциональный человек – полная противоположность того Вовки, с оружием в руках, терминатора, механически предпринимавшего действия по обезвреживанию неприятеля.
– Знаю я этих козлов. Михалыч бригадиром был, на стройках шабашил, ремонты делал. А полгода назад нам в доме крышу его бригада чинила. Ремонт затеяли основательный, с размахом! Закончили только к зиме. С чердака вынесли всё! Весь двор железом ржавым загадили, да только вот балки эти деревянные массивные вывезли куда-то.
– Ты хочешь сказать, что они тоже эту надпись на балке видели?
– Да тут же и так всё ясно как день! Конечно, видели! А когда ремонт крыши закончился, поехали искать наш клад! Суки… – Вовка усмехнулся, – Только это ещё не всё, друг. Ты, когда в прошлый раз приезжал, ну, когда шмотки мне купил, меня этим кладом так завёл! Азарт такой был! Хотелось тупо всё бросить и бежать с лопатой копать! Даже не пил пару дней – держался! На следующий день после твоего отъезда, понесло меня на чердак искать эту балку старинную, чтобы текст, на всякий случай, переписать и чем-нибудь закрасить. Ну, чтобы больше никто не увидел. Прихожу на чердак, а меня там этот Михалыч встречает. Ремонт шёл уже полным ходом, почти всё разобрали. Я ему говорю: «Хочу забрать с чердака личные вещи, которые тут хранил ещё с детства», а он не пускает! Техника безопасности, говорит. Обещал всё найденное на чердаке, передать позже жильцам дома. Я настаивать не стал и подумал, что всё равно не заметит никто ту надпись, а мы и так знаем что там написано.
Вовка замолчал. Было видно, что ему ещё есть что сказать, и он просто подбирает нужные слова.
– Я хотел на следующий день тебе позвонить, но визитку так и не нашёл, с горя напился в хлам… Пил неделю не просыхая, пока в психушку с «белкой» не загремел. Только там таких и без меня хватает. Выперли уже на следующий день. Я снова – в хлам, и снова меня понесло на чердак, только уже с выкрученной ножкой от табуретки. Был бы этот Михалыч там один, точно прибил бы. Но там бригада была человек семь. Скрутили твари и били толпой, пока я не отключился. Очнулся на лестничной клетке, весь в крови. Нос и два ребра сломаны, глаза заплывшие, зубы последние выбили... Меня моей же палкой били суки.
– А в милиции что сказали?
– Да какая милиция, Серый?! У меня срок отмотан, а к этим волкам только сунься – вмиг что-нибудь новое нарисуют для отчётности. Я ж как бомж тогда был! Оборванец! Кто за такого вступится? Отлежался пару недель дома, благо соседка – тётя Зоя – подкармливала и даже за чекушкой пару раз бегала, чтоб боли снять. Я её потом, когда на бабки разжился, в Израиль отправил на лечение. Отблагодарил, получается… А когда оклемался, твёрдо решил завязать с пьянкой. Ну, а дальше ты знаешь. Вот такие дела, друг. Такая история.
– А почему же ты мне вчера об этом не рассказал? Почему молчал до сих пор? И этим помогал из лужи выбраться… Зачем?
– Не хотел я, Серый, прошлое ворошить, понимаешь? У меня сейчас другая жизнь, другие интересы, цели… Да и козёл этот краснорожий вначале не признал во мне того пьяницу. Я думал, они на рыбалке или на охоте были, ну и пусть себе едут дальше с богом. Я зла на них не держал, пойми. Забыть хочу всё, так они сами – падлы – о себе напоминают.
Вовка тяжело вздохнул и принялся прутиком разгребать тлеющие в костре угли.
– А пушка тебе накой была нужна?
– Как это накой? Вот, как раз, для таких случаев и нужна. Или ты ещё не убедился?
– Да просто ты не говорил о ней…
– Слушай, мы с тобой что, брачный контракт заключаем? Ты меня больше десяти лет не видел! Мало ли, что за это время со мной могло произойти? Я обо всём тебе отчитаться должен? – он рассержено уставился на меня.
– Ладно, не горячись, Вовчик. Извини. Просто эти быки тут наезжать пытались, вели себя борзо, и говорили, что тебя знают. Вот я и подумал, что из-за тебя весь этот сыр-бор. Кстати, где они?
– Как где? Думаю, как минимум, в двадцати километрах отсюда, а то и больше! Я им вслед пару раз пальнул, так они по лугу как по гоночной трассе жарили. Думал, рассыплется колымага, но «УАЗик» хоть и советский, а всё-таки «джип» – унёс говнюков в вонючую даль.
Мы с другом засмеялись, и напряжённая атмосфера как-то сама по себе спала. Мы снова были лучшими друзьями, отчаянными путешественниками и охотниками за сокровищами!
Глава 12. Коп
– Слушай, бандит, ты куда мой металлоискатель дел? Я всё обыскал – нет нигде! Даже на этих дятлов наехал, думал, отняли у тебя.
– Значит, плохо искал! – я вытащил из кармана найденный утром рубль и протянул его Вовке. У того глаза чуть не выпали из орбит.
– Ты это в яме нашёл?
– А то! И лежал он ближе к поверхности, у края, а дно я ещё не успел пройти, эти самые дятлы помешали.
– Это ж серебряный рубль, Серёга! Обалдеть! Сколько ему лет-то?
– Не знаю, года не видно. Надо отмывать от грязи.
– Офигеть! Так, где ты аппарат-то дел, разбойник?
– В траве лежит твой аппарат, не переживай. Выбросил, чтобы эти не видели.
– Так чего ж мы тут до сих пор сидим? Хватай лопату и погнали!