Ее взгляд впился в глаза Хэла.
— Жаль, что ты не смог создать для меня живое тело. А ты, — она обратила свой пылающий взгляд на Джейсона Гранта, — ты так глуп, что думаешь, будто твой кол способен меня убить? Разве ты не знаешь, что у моего тела нет сердца?
Снова раздался смех, торжествующий смех, эхом отозвавшийся в ушах Хэла.
— Нет ничего, что может меня уничтожить! Мир узнает обо мне — у меня свои счеты со всеми смертными! Много лет назад меня убили, как вампира — но теперь я свободна! Смотрите внимательно, прежде чем умрете!
Существо отвернулось от них и снова приблизилось к шатающейся фигуре девушки.
Хэл следил глазами за медленными уверенными движениями своего создания. Существо воздело руки и приоткрыло губы, поблескивая в сером свете белыми зубами.
И тогда Хэл начал бороться. Его разум застонал от силы волевого удара. Он должен был во что бы то ни стало сломить оковы транса, приковавшего его к месту. Он должен был освободиться!
Время остановилось. Мысль пульсировала в нем, кровь колотилась в висках. Его рука медленно сдвинулась. Медленно, потом чуть быстрее. Пальцы сомкнулись вокруг пузырька в кармане пиджака. Он вытащил пузырек из кармана. На лбу выступили холодные бусинки пота, и он заставил другую руку пошевелиться.
Пальцы левой руки сжали стеклянную пробку пузырька, со скрежетом повернули. Пробка с грохотом покатилась по каменному полу.
Существо резко обернулось, и его руки потянулись к покачивающемуся телу девушки. Светящиеся глаза уставились на пальцы Хэла.
Хэл со страхом почувствовал на себе взгляд пылающих сфер. Он знал, что через мгновение его поглотит ужасная сила этих глаз.
Каждой крупицей разума он приказывал своей руке двигаться. Вверх — и взмах. Вверх — и взмах.
Медленно, с трудом рука стала подниматься. И когда она задвигалась, существо завопило от ужаса. Глаза загорелись гипнотической силой, прожигая Хэла насквозь.
Но было слишком поздно.
Рука Хэла внезапно взметнулась, и раствор выплеснулся из бутылки.
Попав на синтетическое тело, капли начали шипеть. Крик агонии слетел с губ существа. Шипение сделалось громче, струйки дыма вырывались из плоти, залитой реагентом.
Затем дым повалил гуще, скрывая тело, в сером свете показались маленькие жадные язычки пламени.
Мало-помалу шипение стихло, и дым рассеялся.
В воздухе перед Хэлом висела небольшая колыхающаяся масса пепла. После рассеялась и она. И не осталось ничего.
Ничего, кроме далекого вопля. Мучительного крика потерянной души. Агонии звука, канувшей в бездну вечности.
И наступила тишина.
Хриплые рыдания привели Хэла в чувство. Он обернулся и увидел, как Бетти Старрет оседает на пол. Хэл протянул руки, поймал падающую девушку и прижал ее к себе.
— Все кончено, Бетти. Теперь ты в порядке. Все кончено…
Рядом стоял Джейсон Грант, вытирая лоб рукой и непонимающе поглядывая вокруг мутными глазами.
Девушка зашевелилась на руках у Хэла.
— Я все чувствовала — о, Хэл, это было ужасно! Мое тело мне не подчинялось…
— Я знаю, — мягко сказал он. — Теперь все кончилось. Ты в безопасности. Она уничтожена навсегда.
— Но как? — хрипло прозвучал голос Джейсона Гранта.
Хэл мрачно улыбнулся.
— Я растворил ее. У меня в кармане был пузырек с химическим реактивом…
Девушка снова шевельнулась. Ее глаза были полны слез.
— Это было ужасно… это существо…
Хэл кивнул и крепко сжал ее в объятиях.
— Я знаю, Бетти. Я понял, что нельзя бездумно баловаться наукой, как делал я. Человек не должен проникать в такие тайны…
— Значит, ты больше не будешь экспериментировать? Будешь заниматься делами вместе с дядей, и мы с тобой…
— Если дядя Джейсон не возражает… С экспериментами покончено, клянусь.
Довольный Джейсон Грант с облегчением вздохнул и улыбнулся племяннику и его невесте.
Пер. С. Шаргородского
Сообщение в Таймс, 4 ноября 19.. года:
«2 ноября, на Морской биологической станции в Баксмуте, в результате несчастного случая погибла Дженнифер Сидония Пендин, бакалавр наук, 26 лет. Похороны в Полперро, Корнуолл, в понедельник, 5 ноября, в 2 часа дня».
Брэм Стокер, знающий, умелый и справедливо прославленный директор-распорядитель театра «Лицеум» в триумфальные дни сэра Генри Ирвинга, а также автор многочисленных художественных произведений, самым известным из коих является на сегодняшний день вампирский роман «Дракула», опубликовал в последние годы девятнадцатого века рассказ под названием «Скво» — ужасную историю, которую искупает только полное неправдоподобие и экстравагантно преувеличенный антропоморфизм.
В рассказе американский турист, склонившись над зубцами или парапетом крепостной стены Нюренберга, сдвигает с места большой камень; камень падает в ров у подножия крепостной стены и убивает единственного котенка большой черной кошки. Живо описаны отчаянные попытки матери вскарабкаться по стене и добраться до убийцы ее котенка. В тот же день, когда турист и его друзья осматривают Башню Пыток, кошка незаметно, как заведено у кошек, пробирается в музей вместе с ними и злобно рыщет по комнате, где служитель показывает туристам «Железную Деву». Потянув за рычаг, служитель открывает «Деву» и демонстрирует огромные шипы внутри; при закрытии «Девы» они поражают десятки жизненно важных органов находящейся внутри жертвы. Итак, дверцы открыты, позволяя посетителям заглянуть внутрь; турист в рассказе Стокера любопытствует, может ли поместиться внутри взрослый мужчина и настаивает на своем желании войти в «Деву». В это момент кошка, ожидавшая шанса отомстить, прыгает на служителя и начинает выцарапывать ему глаза. Несчастный служитель, обезумев от боли, выпускает из рук рычаг, дверцы захлопываются и турист встречает жуткую смерть. Как я уже сказал, небывалый антропоморфизм кошки лишает рассказ элемента ужасного, и в свое время он был воспринят (что соответствовало намерениям автора) как изобретательный и изуверский образчик сенсационности.
Происшествие, о котором я собираюсь поведать, напомнили мне этот рассказ. Я изложу все, как было, предоставив читателю этих строк возможность делать собственные выводы.
Мисс Дженнифер Пендин, девушка из Корнуолла, была одной из самых блестящих моих учениц, а позднее ассистенткой на зоологическом факультете университета Космополиса. Получив научную степень, она стала лаборанткой, а затем, как и ожидалось, младшим преподавателем факультета. Ее специальностью была ихтиология, и в описываемое время она занималась интенсивным изучением океанских рыб-удильщиков, цератиотидов, обитающих в открытом море на глубине от 500 до 2000 метров (от 250 до 1000 морских саженей). Эти рыбы, по большей части, отличаются равномерно черноватой окраской; их «приманка» (или «эска») представляет собой светящуюся выпуклость на конце длинного отростка, с помощью которой удильщик привлекает добычу поближе. Зубы, длинные, тонкие и очень острые, могут по желанию скашиваться внутрь на манер щетинок некоторых трав, в результате чего оказавшаяся между ними добыча не может вернуться назад и ей приходится продолжать свой путь в желудок. К счастью (для себя), удильщики очень эластичны и способны проглотить и «разместить» в желудке рыб в несколько раз крупнее и тяжелее самого хищника. Схваченная зубами удильщика жертва не может спастись, но и сам удильщик не может ее выпустить и отказаться от добычи.