— Ага! — Андрей накинул фуфайку на плечи.
— Нет! Ты надень ее! И застегнись! — Варя подошла совсем близко и сама принялась застегивать пуговицы.
— Ты испачкаешься… — с хрипотцой проговорил Андрей.
— Испачкаюсь? — пальцы девушки замерли. — Андрюша… А ты хороший, да?
— Для кого как… — медленно подбирая слова, ответил Андрей. — Для тебя, Варька, я всегда хороший буду…
— Я… — Варя провела пальцем по грязной фуфайке. — Я это серьезно спрашиваю… Просто мне очень нужно знать: можно с тобой дружить или нет?
Андрей хотел засмеяться, но смеха не получилось. Только клокотнуло в горле. Он нагнулся и поцеловал девушку.
— Можно, Варюха. Можно.
Обнявшись, они вышли из литейки в голубой весенний воздух.
И тут загудел за спиной сигнал. Расплескав колесами лужицу, рядом затормозил кар. За рулем сидел Карапет.
— Слушай! — сказал он Варе. — А я тебя ищу. Тебя срочно на проходную требуют, а ты шляешься черт знает где. Садись. Подвезу… А то нагоняй тебе будет.
Варя обернулась к Андрею.
— Езжай-езжай! — проговорил тот. — Я тоже с вами до контейнеров подъеду.
И он ловко запрыгнул на платформу.
Летели мимо грязноватые корпуса цехов с ярким, сверкающим в окнах, словно огонь электросварки, солнцем. Снег повсюду таял, и в лицо бил тугой ветер.
Возле рамки загружались машины из ГДР. Машины были такие же, как наши, только поярче, пополиэтиленовее. Рядом с ними в красных куртках стояли шоферы, курили сигареты и разглядывали, как буксует на дороге автопогрузчик. Но и немцы промелькнули и исчезли — кар несся дальше, окутанный радужным шлейфом разбрызгиваемых по сторонам луж.
Возле контейнерной площадки, где, загородив проезд, стояли машины, Андрей попросил притормозить. Он соскочил, а кар помчался дальше.
— Андрей! — крикнула Варя. — Я на подменке сегодня! Я еще приду-у!
По-разному можно проехать к Дражненской проходной, но когда Карапет свернул в сборочный цех, Варя насторожилась.
— Ты куда меня, Тимошка, везешь?
— Там лужа глубокая, не проехать… — буркнул Карапет.
Всего час назад Варя проходила по переулку и никакой лужи не заметила, но спорить не стала. Может, и правда за этот час лужа успела разлиться так широко… Варя насмешливо посмотрела на Карапета и стала ждать, что будет дальше, что еще придумает ее кавалер.
После яркого уличного солнца цех казался совсем темным. Лязгая цепями, медленно двигался конвейер. Кар мчался навстречу, и странно было наблюдать, как почти готовые на конечных операциях моторы постепенно сбрасывают с себя узлы и детали. Вот промелькнул голый остов — и все. Сборка кончилась, потянулись нескончаемые шеренги станков-полуавтоматов, а за ними открылось пространство развалин. Фундаменты здесь были выворочены, стена в нескольких местах пробита прямо в весеннюю синь — отсюда съехал вчера экспериментальный цех. Никого не осталось здесь, только высоко под потолком сидел электросварщик и посверкивал из темноты огненным глазом.
Но кончился и этот цех, снова выскочил кар на улицу, и Варя зажмурилась от хлынувшего в глаза света.
— Тимошка! — закричала она. — Ты же в другую сторону везешь! Останови!
— Не умею! — крикнул в ответ Карапет. Он и на самом деле позабыл обо всем, потому что на поворотах Варю прижимало к нему, и волосы ее обжигали его щеку. А Карапету только одного и хотелось, чтобы продолжалось, не кончаясь никогда, это чудесное, без цели и смысла, движение.
Так уже было однажды… Карапет работал тогда стропалем и собирался завезти в литейку контейнер, но путь погрузчику преграждал кар. Карапет сел за руль, собираясь чуть-чуть сдвинуть тележку и освободить дорогу, но кар пошел так легко, что невозможно оказалось остановиться. Позабыв и о водителе кара, и об автопогрузчике с контейнером, мчался Карапет по заводу. И так же, как сейчас, мелькали штабеля силуминовых брусков и серебристые фермы козлового крана, темнели провалы распахнутых ворот.
— Останови! — откуда-то издалека кричала Варя. — Это же нечестно! Останови! Выпусти же меня!
Только теперь кончилось пленительно-прекрасное для Карапета движение. Он остановил кар.
— Да ты что, Варька? — изумленно закричал вслед убегающей девушке. — Я же пошутил просто! Постой! Давай я тебя назад отвезу.
— Сама дойду! — сердито ответила Варя.
Здесь было сумрачно.
В сумерках поблескивали длинные ряды свежеокрашенных моторов, аккуратными штабелями стояли ящики с запчастями. Пахло свежей краской и толем.
Громко чирикал в глубине склада залетевший с улицы воробей. Наверное, он летел в столовую, но ошибся окном и залетел сюда. Чирикая, он крутил головой и прыгал между моторами, разыскивая выход.
Здесь, за штабелями ящиков, в пахнущих краской сумерках и углядел Карапета пробирающийся по складу Фрол.
— Во! — сказал он обрадованно. — Ты закинь на тележке пару коробок к себе, а?
— Каких коробок?
— Ну, на сбыте мне гусятницы дали… — прошептал Фрол. — Пускай они пока у тебя полежат, а потом я потихоньку вытаскаю их.
— Две коробки?
— Ну!
— Да куда тебе двадцать гусятниц?!
— Найдется куда! Так заберешь?
— Не знаю… — Карапет пожал плечами. — А если у меня шмон будет?
— Ну и что! — Фрол усмехнулся. — Дурак ты! Ну, что тебе сделают? Ты же работяга. Пошли давай! Ты не писай. За Фролом не пропадет.