— Надеюсь, никому.
— Просто из любопытства, — спросил Крейг, — сколько их в соседней комнате?
Натали капризно надула губки:
— Тебя устроит, если я отвечу: пятеро?
Крейг ухмыльнулся и покачал головой.
— В таком случае шесть. Что ты хочешь? Твоя малышка Натали слишком долго была в этом бизнесе, а это все равно что прожить много лет на острове в компании таких же изгоев. Леди приходится всячески изворачиваться. Впрочем, как и джентльменам, мой друг.
Она легко коснулась кончиком пальца губ Крейга.
— Nolo contendere, — кивнул он.
Натали рассмеялась, опять блеснув белыми зубками.
— Ну разве не мило? Мне так редко приходилось тебе врать.
— А будущему мужу?
Она снова рассмеялась:
— Ему я почти слова правды не сказала. — И, став серьезной, пояснила: — Он респектабелен. Очень консервативен. Баптист из Техаса. Такой пуританин, что еще ни разу со мной не переспал.
— Господи! — ужаснулся Крейг.
— Именно, — поддакнула Натали. — Господи, когда он появится здесь, мне придется делать вид, что мы едва знакомы. Если он пронюхает, что я из тех дам, которые способны удрать на уик-энд с женатым мужчиной, страшно подумать, что сделает.
— А самое страшное?
— Не женится на мне. Ты ведь будешь осторожен, правда, Джесс? — умоляюще прошептала она.
Такой он ее никогда не видел. Только сейчас до него дошло, что ей уже за сорок.
— Если он и узнает о нас, то, во всяком случае, не от меня, — заверил Крейг. — Но советую увезти его из Канн как можно скорее.
— Он пробудет здесь всего несколько дней, — заверила она. — Потом мы летим в Венецию.
— Мы с тобой никогда не были в Венеции вместе?
— Разве не помнишь?
— Нет.
— Значит, мы никогда не были в Венеции вместе, — заключила Натали и, посмотрев ему в глаза, улыбнулась.
Мужчина, с которым она беседовала в салоне, появился на пороге с двумя стаканами в руках.
— А, вот где вы! — воскликнул он. — Я везде вас искал!
Крейг встал. Натали нехотя представила их друг другу. Имя мужчины было не знакомо Крейгу. И лицо у него было незапоминающееся, маленькое, озабоченное. Крейг наугад предположил, что он имеет отношение к прокату фильмов какой-нибудь крупной кинокомпании. Мужчина протянул стакан Натали и торжественно потряс руку Крейга.
— Так и быть, — кивнул Крейг, — оставляю вас, дети мои. Умираю от жажды.
Он ободряюще коснулся плеча Натали, вышел из библиотеки и вернулся к бару, ловко избежав встречи с Йаном Уодли.
В столовой, где был устроен буфет, Крейг заметил Гейл Маккиннон и Рейнолдса, ожидавших, пока их обслужат. У стойки, разглядывая гостей, стоял Мюррей Слоун, этакий круглолицый живчик. Он добродушно улыбался, хотя глаза оставались настороженными.
— Привет, Джесс! — воскликнул он. — Присоединяйтесь к рабочим лошадкам прессы, пока еще можно выпить на дармовщинку!
— Здравствуйте, Мюррей, — кивнул Крейг и попросил бокал шампанского.
— Это общество вам не по нраву, верно, Джесс? — спросил Слоун, с удовольствием жуя маленький сандвич с огурцом, взятый с подноса с закусками.
— Трудно понять, что это за общество. Вавилонское столпотворение, Ноев ковчег, сборище мафии или утренник в школе для девочек.
— Я скажу вам, что тут происходит. Бал в Версале во времена правления Людовика Шестнадцатого, тринадцатого июля тысяча семьсот восемьдесят девятого года, в ночь накануне взятия Бастилии.
Крейг невольно хмыкнул.
— Смейтесь-смейтесь, — позволил Слоун, — но помяните мое слово: так оно и есть. Кстати, видели картину «Лед», которой прочат приз за лучшую режиссуру?
— Да, — кивнул Крейг. Фильм был создан группой юных революционеров. Крайне серьезная работа, где рассказывалось о начале вооруженного восстания в Нью-Йорке в ближайшем будущем. Леденящие кровь сцены кастрирования, убийств представителей власти, терроризма, взрывов, уличных драк, все снято в стиле cinema verite, что глубоко тревожило душу.
— И что вы об этом думаете? — вызывающе бросил Слоун.
— Такому человеку, как я, трудно решить, имеет ли фильм истинную ценность. Такого рода парни мне не знакомы. Возможно, все это — стремление эпатировать публику. Чистый домысел.
— Это не домысел, — покачал головой Слоун. — И обязательно произойдет в Америке, причем очень скоро. — Он небрежно обвел рукой собравшихся. — И все эти жирные коты окажутся на свалке.
— А где окажетесь вы, Мюррей? — поинтересовался Крейг.
— Там же, — мрачно бросил Слоун. — Эти парни будут стричь всех под одну гребенку.
К стойке приблизился Уолтер Клейн: