Вот так и разрушились потихоньку их прежние отношения. Чего уж тут удивляться, что не очень делился с ним Ольхов! Он и раньше не слишком распространялся, работая по раскрытию преступления, а теперь и вовсе ушел в себя. Обида, самолюбие, может, что-то еще…
Посыльный приехал за Сергеевым в девятом часу вечера. Жена разбирала холодец и смотрела бразильскую мелодраму «Рабыня Изаура». Ей и Ваське этот бесконечный телефильм нравился. Сергеева раздражал, но он тоже за компанию смотрел.
Сержант, стоя на пороге, сказал, что его срочно вызывают в отдел и пусть потеплее оденется. Машина ждет внизу. Сергеев начал не спеша одеваться, рассуждая, что, видимо, дело какое-то важное, иначе машина ждать бы не стала. Вызвали и бегом дальше, а ты добирайся сам до горотдела.
Ольга принесла свитер, но когда Сергеев попытался одеть поверх него пиджак, то не смог застегнуть пуговицы. Свитер пришлось снять, и Сергеев с огорчением подумал, что продолжает толстеть.
Жене очень хотелось спросить, что случилось, и Сергеев сказал, что, наверное, предстоит выезд на место происшествия и поэтому лучше надеть резиновые сапоги. Ольга опять перекрасила волосы, он заметил это только сейчас. Последние дни она ходила раздраженной. Может, причиной была работа — два дня назад она жаловалась на какие-то неурядицы, и Сергееву показалось, что она надеется на его помощь, и он оборвал ее — если не ладится, ищи другое место.
— Ну, пока, — сказал он.
— Ты осторожнее там.
Сергеев подмигнул Ольге и Ваське — спите.
Они ехали вчетвером на «УАЗе», позади шел бортовой грузовик. Врач Вагин рассказывал про то, как на прошлой неделе отравились метиловым спиртом трое железнодорожников, и Вагин их вскрывал. Сергеев знал про этот случай. Железнодорожники забрались в цистерну на запасных путях и начерпали несколько ведер спирта. Собирались продать, но не успели.
Следователь прокуратуры, молодой и щекастый, слушал, кивая, и при свете лампочек на панели управления поблескивали его очки. Эксперт Костя Кулик сказал, что пьют всякую гадость из-за того, что водку сделали дороже некуда, да и по такой цене не купишь и спросил, согласен ли с ним Сергеев. Сергеев с ним согласился. Следователь осторожно заметил, что в борьбе с алкоголем были допущены перегибы. В опергруппе он был один из другого ведомства, да еще представитель надзорной инстанции, поэтому держался немного скованно и официально. На охотничьем кордоне их встретил местный участковый и председатель охотобщества. Председатель, из отставных военных, был слегка навеселе. Увидев Сергеева, которого знал еще с давних времен, обрадовался.
— Только все равно до рассвета ждать придется, покойник не сбежит, — председатель засмеялся собственной шутке. — А ты, Вячеслав Николаевич, давно в наши края не приезжал. Впрочем, с твоей должностью какая уж охота!
Устроились кто где. Шоферу и следователю уступили кровати, Сергеев улегся на овчинном полушубке у печки, Вагин рядом на сдвинутых стульях.
— Чего на ночь глядя помчались, — ворочаясь, бурчал Вагин, — можно было и с утра…
— Система давай-давай, — отозвался Сергеев, — зато начальство спокойно, группа выехала на место.
Вагин закурил. Печка потрескивала, и сквозь неплотно закрытую заслонку вылетали искры, затухая на листе жести, которым был обит пол. Сергеев вспомнил, что лет пять назад приезжал сюда с Авериным и спал в той же комнате.
— По Ольхову есть что-нибудь новое? — спросил Вагин.
— Ничего определенного.
— В городе ходят слухи, что его убили. А теперь еще один труп.
— Не знаю, — отвечал Сергеев. — Там много непонятного.
Тело убитого лежало на боку, правая рука выброшена вперед. Голова, куртка были покрыты заледеневшей кровью.
Сергеев еще вчера понял, что это Полетаев. Впрочем, особо прозорливым быть не требовалось, других без вести пропавших по городу не числилось.
Председатель охотничьего общества стал рассказывать, что вчера во время облавы на кабанов собаки подняли лай в камышах, а когда прибежали охотники, то увидели труп. Он несколько раз повторил, как испугался, подумав, что человека убил по ошибке кто-то из охотников, и как потом у него отлегло от души, когда понял, что труп лежит уже несколько дней.
По следам определили, что Полетаева притащили в заросли и забросали камышом. Наверное, люди, стрелявшие в него, думали, что он мертв, но у Полетаева хватило сил проползти несколько шагов. На поляне виднелась автомобильная колея, но выпавший снег не давал возможности определить, какой марки была машина.
— Вот удар для матери, — покачал головой председатель.
— Он жил у бабки, — отозвался Сергеев, — мать его выгнала.
Почти полдня ушло на осмотр и составление протокола места происшествия. Кроме полузасыпанных следов, ничего обнаружить не удалось.
Докладывая Бондареву о результатах, Сергеев положил перед ним ориентировку, датированную июлем этого года. В ней сообщалось, что управлением внутренних дел саратовской области разыскиваются трое неизвестных преступников, совершивших нападение на инкассаторов. Недалеко от места происшествия находилась светло-серая «Нива», на которой скрылись нападающие. Вооружены они были пистолетом ТТ и наганом. Оказавший сопротивление инкассатор был ранен, а затем добит двумя выстрелами в голову из ТТ.
— Возможно, та самая «Нива». Я подготовил ориентировки по всем районам. А Голубева или Черных придется послать в областное ГАИ, сделать выборку по всем «Нивам».
Жена Васина работала заместителем заведующего загсом и выглядела старше мужа. Очень яркая, начинающая полнеть брюнетка, она разговаривала с Сергеевым подчеркнуто холодно. Сообщила, что написала жалобу в прокуратуру и в МВД. Конечно, муж виноват, что избил двоих хулиганов. Владелец кафе, Александр Семенович Налыгин, — его друг, и Леонид не выдержал, когда увидел, как эти подонки громят кафе. Теперь его упрятали в камеру, а хулиганы ходят и посмеиваются.
Сергеев слушал ее терпеливо, потом поинтересовался, где Васин взял последнюю, третью по счету автомашину. Васина язвительно заметила, что не привыкла лезть в дела мужа, а если товарища капитана интересует, где они берут деньги, пусть дает задание ОБХСС.
— Может, что-нибудь выкопают!
Она была хорошо одета. Лайковое пальто, высокая, с отворотами норковая шапка из светло-голубого меха, сапожки, украшенные затейливым узором. Сергеев неторопливо записывал ее показания, прикидывая, сколько денег носит она на себе. Учитывая кольцо и два перстня, явно зашкаливало тысячи за четыре. Жена Васина прочитала объяснение, в котором подтверждалось, что ей ничего не известно об отношениях мужа с Борисом Полетаевым, и вообще она ничего не знает.
Подпись работника загса была старательной и корявой.
— Я могу идти?
— Идите. Повестка нужна?
— У нас не требуют отчета, если кому-то надо отлучиться. До свидания.
Сергеев промолчал. Отвернувшись, молча копался в сейфе. Надо же было хоть напоследок показать свое отношение к этой изысканной особе, живущей отнюдь не на зарплату.
Димка Зимовец узнал о смерти приятеля от одного из знакомых, которому позвонил из квартиры тетки.
— Вывезли за город и всего изрешетили из автомата, — рассказывал знакомый.
— За что?
— Черт его знает.
— Нашли убийц?
— Вроде нет. А ты откуда звонишь?
— Да так, — замялся Димка и брякнул первое пришедшее на ум название, — из Ташкента. На заработки приехал.