Они не заметили усмешки, мелькнувшей на тонких губах Плышевского, они только услышали его голос, все такой же добродушный и приветливый:
- Заходите завтра, Михаил Ильич! Ты, Галочка, будешь свободна?
- Наверно, буду.
- Ну, вот. Кстати, и о делах потолкуем.
По пути домой Михаил снова и снова перебирал все подробности этого чудесного вечера. Внезапно мысли опять натолкнулись на странную деталь: «Почему Плышевский уговорил Галю пойти на этот спектакль второй раз?»
И вот тут-то Козин вспомнил о Коршунове, о том, что завтра надо будет дать отчет о сегодняшнем дне. Ну, положим, не обо всем дне, а только о поездке на фабрику. Михаил почувствовал беспокойство. Он ясно ощутил, что Коршунов не одобрил бы его знакомства с Галей. «Ну и пусть, - враждебно подумал он. - Говорить об этом не обязан. Дело личное. И насчет Олега Георгиевича - тоже. Он, кстати, мне очень пригодится. Потом, когда раскроем преступление, я, конечно, все расскажу. А пока в отчет личные элементы вносить не буду, и вообще не полагается».
Это был первый секрет от начальства, маленький, незначительный, сугубо, казалось бы, «личный».
Так незаметно и начала виться пресловутая «веревочка».
Первым, кого встретил в то утро Козин, придя на работу, был Саша Лобанов. Он окинул Козина внимательным взглядом и хитро улыбнулся.
- Ты, кажется, вчера неплохо провел время без меня?
- Откуда ты взял? - опешил Козин.
Круглое веснушчатое лицо Лобанова светилось скрытым лукавством, голубые глаза, прищурившись, смотрели на смущенного Михаила.
- Он еще спрашивает! А сам сияет так, что вечером может заменить в комнате целую люстру. А может, ты просто влюбился, а? - И, заметив досаду на лице Козина, Саша миролюбиво добавил: - Ну, ладно, ладно, браток, это я так. Пошли. Начальство требует.
В кабинете Гаранина они застали Коршунова, Воронцова и еще нескольких сотрудников.
- Были на меховой фабрике? - обратился Гаранин к Козину.
- Так точно, - бодро ответил Михаил. - Ознакомился с обстановкой. Климашина этого характеризуют плохо: замкнутый, в общественной жизни никакого участия не принимал, вспыльчивый, завистливый. За полгода работы друзей не приобрел, а врагов нажил. Например, поссорился со слесарем Горюновым, избил его. А недели две назад был задержан с поличным при попытке вынести с фабрики очередную шкурку каракуля. Оказал физическое сопротивление охране. Выяснил я еще вот что. Условия работы на складе и система охраны позволяли ловкому человеку, вроде Климашина, совершать систематические кражи. Ревизии на складе проводились редко, от случая к случаю, учет и документация были запутаны. Должен отметить, что сейчас администрация фабрики приняла решительные меры к устранению этих недочетов.
Козин говорил гладко, уверенно и по лицам слушателей чувствовал, что доклад его убедителен. Только Гаранин оставался невозмутимым. Коршунов же проявлял легкие признаки нетерпения. Он первый и стал задавать вопросы, когда Михаил кончил говорить.
- А кто такой этот Горюнов, которого избил Климашин?
- Горюнов? Я же сказал: слесарь! Одно время был у них чемпионом по классической борьбе. Климашин ему все завидовал, сплетни распускал. Ну, а потом Горюнов опустился, стал пьянствовать.
- Вы с ним не толковали?
- Не пришлось. Как раз при мне его не пустили на фабрику: пьян был.
- С кем же вы беседовали там?
- С кем? Толковал с главным инженером Плышевским. Он дал очень подробную и вполне объективную информацию. Здорово человек переживает. Вот на этих двух людей, полагаю, и надо опираться в дальнейшем.
- Так, так, - медленно сказал Гаранин. - Действительно, Климашин рисуется неважно. Как думаешь, а? - обратился он к Коршунову. - Что супруга-то его рассказывает?
- Не пришла она вчера, - с досадой ответил Сергей. - Но вот то письмо…
- М-да, письмо, - повторил Гаранин. - Дело в том, - обратился он к окружающим, - что вчера было получено письмо. Факты странные. И представьте, касаются именно тех людей, с которыми вы вчера беседовали, - обратился он к Козину.
- Так что не очень спешите на них опираться, - заметил Коршунов.
- А где же письмо? - недоверчиво спросил Козин. - Надо еще проверить эти факты. Мало ли чего напишут.
- Конечно, - согласился Гаранин, - проверить надо. А письмо здесь. - Он достал из папки распечатанный конверт. - Вот послушайте: «Лично начальнику московской милиции на Петровке. Сообщение. Уважаемый товарищ! Пишут вам механик с меховой фабрики Клим Привалов и ученик граверной мастерской № 14 Долинин Семен. Вернее, пишет с общего согласия последний, т.е. я, Долинин. Сообщаем железные выводы наших умозаключений на основании фактов. Учтите, оба мы комсомольцы не первый день. К тому же Клим работает в бригадмиле, ему, значит, и карты в руки. Ну, а я пока сочувствующий. Лично мы ничего не боимся. Но сообщение это просим держать в секрете. Иначе мы не согласны…»
В этом месте письма все невольно заулыбались, но Гаранин с невозмутимым видом продолжал, и чем дальше он читал, тем серьезней становились лица слушателей.
- Да-а, - протянул Воронцов, когда Гаранин кончил. - Есть, кажется, о чем подумать.
- Точно, - согласился Лобанов.
- Положим, факты здесь довольно шаткие, - возразил Козин. - Недомолвки, намеки, сплетни. Например, мало ли что пьяный Перепелкин мог наплести этому Привалову? А насчет того, что Плышевский выдает себя за главного конструктора авиазавода, так это просто брехня. Это же серьезный пожилой человек.
- А насчет избытка денег как думаешь? - поинтересовался Лобанов.
- И это надо проверить еще, - упорствовал Козин. - И уж, во всяком случае, это письмо не имеет отношения к делу Климашина.
- Ну, в общем, так, - решительно вмешался Сергей. - Нам, Козин, надо немедленно потолковать с этим Приваловым. Лучше всего вызовите его сейчас сюда, в МУР.
- Нет, постой, - покачал головой Гаранин. - Сначала пусть он напишет подробный отчет о вчерашней поездке.
- С бумагами успеется, Костя. А тут надо быстро…
- Нет, не успеется. Это не бумаги, это важные, может быть, детали и подробности, которые он потом забудет.
- Ну, как знаешь, - согласился Сергей, поняв, что спорить бесполезно. - А ты, Лобанов, бери адрес жены этого Климашина и выясни, почему она не явилась. И чтоб сегодня, в крайнем случае завтра, была у меня.
- Правильно, - одобрил Гаранин и, обращаясь к остальным сотрудникам, сказал: - Расходитесь, товарищи. Пусть Козин тут один сочиняет. И не спешите, - строго приказал он Михаилу. - Привалов этот тоже, в крайнем случае, до завтра подождет.
Все поднялись со своих мест и направились к двери.
Сергей прошел вслед за Гараниным в его кабинет.
- Я тебя и поздравить забыл, - улыбнулся Костя, усаживаясь за стол.