— Отдыхай, ты заслужила сегодня.
Он легонько похлопал меня по щеке и исчез. Приятное окончание вечера с магом было испорчено…
Дни потянулись один за другим. Почти каждый вечер я приходила в кабинет к магу на занятие, читала книги и жила… Жила в роскоши и уюте, вот только чего-то мне все равно не хватало. И я знала чего. Свободы! Маг не разрешал покидать поместье, но как же хотелось побывать в столице. Хоть разочек выйти из дому. На часик! Я даже несколько раз спрашивала об этом, но Кафраз был непреклонен. И я понимала почему.
А однажды все изменилось. Как обычно, за мной пришла служанка, чтобы отвести в обеденный зал, где маг почти не бывал. Он уходил с самого утра и возвращался только поздним вечером. Все время, не считая слуг, я находилась в одиночестве. Завтракала и обедала одна, лишь на ужин Кафраз мог спуститься. Сегодня же, когда я вошла в просторную золотисто-бежевую трапезную, за длинным обеденным столом уже сидел маг.
Нарядно одетый — темно-синий кафтан, с узорами на воротнике и загибах рукавов. Драгоценные камни, украшавшие ткань наряда. Короткие черные волосы зачесаны назад, лицо отдохнувшее, холодные серые глаза горят, а глубокая морщинка между чуть сдвинутых черных бровей словно бы немного разгладилась. Да и было сложно не заметить, что у Кафраза сегодня приподнятое настроение.
— Случилось что-то хорошее? — все же рискнула я спросить, прежде поздоровавшись и сев напротив хозяина дома.
— Можно и так сказать, — не стал скрывать мужчина. — У меня есть для тебя хорошая новость. Помнишь, ты просила свозить тебя в столицу? Ты еще хотела побывать в храме…
Мне показалось, я не дышу. Конечно! Конечно, я помню!
— Сегодня я свободен, так что после завтрака поедем в Орингур.
Я не смогла скрыть своей радости от этой новости. Да и не хотела, а поэтому искренне поблагодарила Кафраза, всю дальнейшую трапезу то и делая, что широко улыбаясь. Мне не сиделось на месте, хотелось поскорее поехать. И было трудно удержать в руках ложку, а когда брала кубок, невольно замечала, как дрожат руки от предвкушения. Кафраз тоже это видел, но ничего не говорил, чуть улыбаясь уголками губ.
Когда же завтрак был закончен, я поклонилась и убежала в комнату, чтобы переодеться. Выбор был небольшой, но меня вполне устраивали простые платья служанок. Вот и сейчас я надела черное строгое платье в пол, с белыми манжетами и тугим корсетом. Для меня даже это платье уже считалось нарядным, если вспомнить, в каких я ходила в родной деревне. Да и то, чаще носила обычные юбки с сорочками. Лишь на свадьбу пошила себе красивый наряд… Невольно сглотнула. Свадьба. Нет. Не думай, Динара! Это прошлое. Нельзя!
Отогнала от себя непрошеные мысли, и поспешила обратно к магу, который уже ждал меня во дворе. Мне показалось, словно я шла по воздуху, легко взлетев в повозку, лишь на мгновение коснувшись подставленного локтя Кафраза.
— Я разрешаю тебе посетить храм, — вдруг заговорил маг, — а после мы пойдем в моему знакомому портному. Тебе нужна одежда, ты не можешь все время ходить в этих ужасных черных платьях моих слуг.
— Хорошо, милорд! — я искренне улыбнулась, но после, осознав сказанное, замерла. Храм! Божечки, а вдруг я не смогу войти! Что, если Господь разгневается, что проклятая осмелилась войти в его опочивальню?! Сердце забилось вдвое быстрее. Но мне нужно это! Нужно помолиться. Очистить душу!
— Что такое? — от мага не укрылось мое состояние, но я только помотала головой, не желая признаваться в правде. Радость улетучилась, а на ее место пришел страх. Однако я точно знала, что не сделаю шаг назад. Не опущу руки и пойду в храм. Очищу душу, даже если Господь не примет меня.
— Не хочешь говорить? — догадался Кафраз и улыбнулся, после залез рукой в задний карман своего кафтана и достал изящное украшение. Темно-зеленый камень в обрамлении серебра на тонкой цепочке.
— Милорд… — изумленно выдохнула я, но он лишь покачал головой и коротко рассмеялся.
— Это не подарок, а всего лишь амулет, чтобы скрыть твою силу. Маги чувствуют друг друга, а нам ведь не надо, чтобы кто-то узнал о твоих способностях и стал говорить, что я держу у себя ведьму.
— С-спасибо, — я взяла «украшение» и надела на шею, спрятав его под ткань платья.
— Молодчина.
Время вдруг стало тянуться невероятно долго, однако только я об этом подумала, как вскоре карета выехала на дощатую мостовую, в окошке показались высокие каменные стены с башнями, окружавшие столицу. Когда же мы вышли из кареты, я увидела глубокие рвы, наполненными водой для защиты от нападений.
У ворот стража нас даже не остановила, почтительно склонив головы перед магом. Мне стало неловко, но стоило войти в столицу, как все эмоции стыда улетучились, оставив место только искреннему восторгу.
Орингур оказался на удивление чистым и ухоженным. Просто я привыкла к россказням деда Дидора о том, что большие города как муравейники: тесные и грязные. В чем-то он был прав. Казалось, узенькие улочки забиты домами. Они нависали друг над другом, словно бы желая прикоснуться. Верхние этажи немного выпирали над первыми, а крыши и вовсе будто бы тянули строение вниз своей мощью. Не говоря уже о том, что почти у каждого дома имелась своя пристройка и маленькие балкончики.
Однако вскоре маг вывел меня на площадь, где все было иначе: свободно и очень просторно. Я увидела городскую ратушу, пекарню, выделяющийся богатый дом бюргера и… то, ради чего мне так хотелось попасть в город — храм! Я помимо воли чуть приоткрыла в изумление рот, глядя на высокую капеллу, которая сильно отличалась от нашего деревянного низенького священного места.
Как и обещал маг, в первую очередь он повел меня именно туда. А у деревянных дверей остановился и сухо проговорил:
— Я буду ждать тебя здесь. Не люблю церкви, впрочем, «церковь» тоже не любит меня.
И меня… однако вслух я не сказала, только молча кивнув и несмело ступив. Двери распахнулись, пуская меня в храм. Молния не спалила, гром не раздался. Вообще ничего. Я, все еще живая, стояла в дверях, все-таки боясь пойти дальше. В храме оказалось очень тихо. Одинокий алтарь у витражного окна, в средней части церковнослужитель зажигал свечи, а в притворе, рядом со мной, стоял на коленях мужчина.
Перекрестившись, я медленно направилась в каплицу. Мне хотелось исповедоваться, но я не была к этому готова, понимая, что священник может воспринять это так же, как и другие — плохо. А повторения того, что произошло в родной деревне, мне не хотелось. Но ведь священник дает клятву Господу, что никто и никогда не узнает слов исповедующегося! Нет. Не могу! Мне надо хоть кому-то выговориться! Решительно распахнула дверцу часовни и вошла.
— Я слушаю… — совсем тихий голос.
— Отец, я согрешила! — с трудом сглотнула. — Я проклята!
Тишина.
— Когда-то давно мне пришлось нарушить господню проповедь. Моя сестра умирала, и наш травник не мог ничего сделать, приговорив Энни к смерти, — мой голос стал дрожать. — И я решилась на грех…
Мне стало совсем нехорошо, но я продолжила, просто должна была хоть немного облегчить душу.
— Я заключила с нечистым сделку! Моя сестра выжила, но теперь я навечно проклята… принадлежу дьяволу и не могу ничего с этим сделать, и…
— Можешь! Просто выполни то, что я тебе говорю.
Вздрогнула. Не может быть!
— Ты чем думала, когда шла сюда?! Совсем рассудок потеряла? Ты ведь понимаешь, что священник бы сдал тебя инквизиции, не раздумывая.
— Но ведь клятва молчан…
— Не глупи! — грубо перебил демон, сидя за стеной. — Не смей никому говорить обо мне! Если тебе так хочется смерти, выполни все условия, и я сниму свою метку, тогда можешь во всем сознаться. Но уже без меня! А пока я не позволю тебе этого сделать!
На глаза навернулись слезы и стало нечем дышать. Даже в церкви демон не дает мне покоя. Но ведь храм — священное место! Как? Как нечистый смог сюда войти?!
— Догадываясь о твоих мыслях, храм не есть священный. Его стены не спасают от нечисти. Запомни это!
Не выдержав, я распахнула дверцу, чтобы увидеть демона, сказать, но… наткнулась на священника, изумленно застывшего возле каплицы.
— Вы исповедоваться? — он заметил мои слезы. — Что-нибудь случилось? Вам плохо?
— Нет… — всхлипнула. — Правда. Все хорошо. Простите, я уже ухожу.