- Я лично живу без веры.
Николай Ильич смотрит Юре прямо в глаза.
- Тайна вашего рождения вам известна?
- Какая тайна?
- Вы верите, что человек, которого вы считаете своим отцом, действительно ваш отец?
- Я это знаю.
- Откуда?
- Я знаю своих родителей. Знаю отца, знаю мать, у меня нет сомнений в их порядочности.
- Сомневаются, когда не верят. Тайна рождения известна только отцу и матери, да и то не всегда. А уж самому ребенку не известна никак. Он не знает, но верит.
- Чего же стоит вера, которая все подвергает сомнению?
- Наоборот, вера исключает сомнения.
- Сомнения исключают знание.
- Знание и вера сосуществуют, но знание ограниченно, а вера бесконечна…
Они отвлеклись от непосредственной темы разговора.
- Я не философ, но в школе нас знакомили с историческим материализмом. Бесконечен мир и бесконечно познание мира, а вы все то, что еще не познано, называете верой.
Однако Николай Ильич уклоняется от спора.
- О вере нельзя спорить. Знание рационально, а вера скорее область чувственного, вера иррациональна, она ближе к искусству. Вот вы слушаете музыку, она волнует вас, но разве вы сможете объяснить, почему она вас волнует?
- Какая же музыка волновала Таню?
- Она искала утешения.
- В чем?
- Таня мне не исповедовалась, а если бы исповедовалась, я бы не сказал. Священники дают обет не нарушать тайну исповеди.
- И нарушают.
- Дурные пастыри. - Он сказал это убежденно, с чувством собственного превосходства. - В человеке сильна потребность открыться… Кому? Люди легко осуждают и с трудом прощают. Один бог все поймет и простит. А священник лишь посредник между человеком и богом.
- Так какого же утешения искала Таня?
- Хотела утвердить свою веру в того, в ком мы находим спасение.
- И вы утвердили?
- По мере своих сил…
Нет, он не притворяется… Перед Юрой, кажется, действительно верующий священник.
Вот она - вторая тайна, на которую намекала Таня! Оказывается, она ходила в церковь, встречалась с попами. Вот на чем зиждилась ее дружба с Прасковьей Семеновной!
Тут в комнате появилась женщина. В сереньком платье, невысокого роста, с тронутыми сединой волосами.
Кивком головы поздоровалась с посетителем, вопросительно взглянула на Николая Ильича.
- Ты бы, Катенька, собрала нам чайку, - попросил тот. - Молодой человек не откажется.
Юра отказался.
- Собери, собери…
Она вышла.
- Без нее я бы пропал, - доверительно признался Николай Ильич.
- Жена? - утвердительно спросил Юра.
- Сестра, - поправил Николай Ильич.
Тут Катенька очень кстати принесла стаканы с чаем, а Николай Ильич вернулся к тому, что непосредственно интересовало посетителя.
- Так что же хотите вы от меня?
- Таня ничего не говорила вам о своих намерениях?
- Советовалась, не уйти ли ей в монастырь.
- Разве сейчас есть монастыри?
- Есть. Но… Вероятно, вы учили. В старину монастыри были и политическими и экономическими организациями. А в наши дни… Как говорится, изжили себя.