— Нет.
Он сдался-таки. Тот, что боялся больше остальных. И рассказал. Торопливо, сбивчиво. Про Егора. О, а вот кто из них Егор понять было не сложно. Нет, он не пытался заставить заткнуться шестерку, сдающего его сложную схему. Он убито прикрыл глаза и опустил голову. А шакалы молчали. Соглашаясь с тем, что во всем был виновен только лишь Егор. На то они и шакалы.
Но Паша, холодно улыбнувшись, после рассказа, негромко произнес, что уволены они все. Что он посчитает, на сколько они его обули, выставит им счет и определит срок, когда они должны будут все вернуть. Что ему плевать, как они это сделают, но они это сделают, потому что менты только ждут команды, чтобы запустить дело. Что деньги, которые утром были потрачены, чтобы все замять, шакалы тоже вернут.
— До новых встреч, господа. Ждите, завтра позвоню. — Улыбнулся помертвевшей стае почти ласково.
— Но, Пал Саныч, ты ж сказал, если организаторов… мы же не причем… — потерянно смотрел на Коваля шестерка.
— Нахуй пошли отсюда! — Рыкнул Рамиль, заставив меня вздрогнуть, но согласно на него посмотреть. — Ты, ишак, еще к совести призывать будешь? Ты? Вы наебали своего «Пал Саныча» и еще недовольны, что отсюда на своих ногах уйдете и не в мусарню?
— Вежливее, Рамиль Дамирович, вежливее. — Хохотнул Коваль, взглядом поднимая их с дивана.
Я облегченно выдохнула, когда за ними закрылась дверь. И посмотрела на Коваля, прикрывшего ладонью глаза. Костя молча достал из пакета у стола бутылку текилы. Рамиль пошел за стаканами. А я, прикусив губу, подошла к Паше, отодвинувшемуся от стола и притянувшему меня к себе на колени, со словом «пиздец», зарывшемуся лицом мне в плечо.
Они выпивали. Сначала молча. Потом начав обсуждать, что сейчас придется туго и как из этого вырулить.
— Сегодня ночью машины на слив приедут. — Покачав головой, Паша откинулся спиной на спинку кресла и прикрыл глаза. — Предварительно пять штук. Хотя если Емельянов отзвонится то шесть, надо емкости и стабилизаторы посмотреть… И талуол проверить, а то эти твари могли еще и его спиздить… Кис, ну-ка пересядь, мне по документации прошерстить надо.
Я послушно пересела в свое кресло, благодарно приняв поданный Рамилем стакан с соком.
— Как я в осадок соль и воду выведу если талуола не хватит… Так, кубы я рассчитал же, а куда дел?.. Маразматик хренов, здесь же было… Или нет?.. — пробормотал Паша, роясь в бумагах. — Пиздуйте домой, я сам приму. Выходить посуточно будем, пока людей не подберу.
— Я останусь, — с любовью глядя на пакеты с бухлишком произнес Костя. — Если посуточно дежурить будем, мне знать надо, что и как делать. Так что я останусь, Паш.
Паша промолчал, напряженно перебирая бумаги перед собой. Пумба хотел позвонить жене чтобы «обрадовать» ее, что сегодня его не ждать, но передумал, и написал смс. Получил ответное и убито покачал головой, глядя в телефон.
— Вот да, правильно мыслишь, Пумба. — Зевнул Рамиль, дымя у окна и посмотрел на наручные часы. — Я тоже останусь. Шесть машин и вдвоем принять сложно, плюс Косте объяснять надо, а ты, Паш, злишься быстро, если до человека не сразу доходит. Я объясню ему сам.
Коваль улыбнулся, не отрывая взгляд от бумаг и снова не ответил. А я с каким-то необъяснимым для самой себя теплом в сердце, посмотрела на его Тимона и Пумбу. Паша поднял на меня взгляд и, достав из кармана ключи от своего дома протянул их мне, велел ехать домой. Домой. И прозвучало-то как.
Чмокнув его в губы и попрощавшись с Рамилем и Пумбой, я спускалась по лестнице, когда зазвонил мой телефон.
— Мар-р-рия, по батюшке как, не знаю. — Важно произнесла трубка голосом Кристины. — Очередное заседание клуба ждущих жен торжественно объявлено закрытым. Вы, как новый почетный член нашего клуба, приглашены на бухич по случаю закрытия. Вы прибудете? Адрес тот же.
— Само собой, — хохотнул я, падая на водительское сидение. — Что-нибудь купить по дороге?
— Не. У нас запасов еды на года вперед. А алкоголя до апокалипсиса. — Рассмеялась она. — Сможешь Ритку забрать? Я адрес пришлю.
— Без проблем. — Ответила я, выезжая через распахнутые ворота.
Вообще, подруг у меня много. Но странной смеси спокойствия и веселья и я ни с кем из них не испытывала, как с этими женами друзей Пашки. Простые, в то же время с характером, добродушные и открытые. Чем больше алкоголя в нас вливалось, тем проще поводы для смеха. Иногда вообще без повода. Потому что мы все испытывали одно и то же — сход дикого напряжения от ожидания, когда наших мужиков отпустят.
Как нельзя остро поняла, что беда действительно объединяет. И, слава богу, что с такими хорошими людьми. Никакого осуждения за то, в качестве чьей женщины я изначально пришла в их компанию, ни намека, ни взгляда. Хотя чем быстрее пустел мой бокал, тем сильнее меня это гложило. Кристина с Риткой пошли покурить на уличный балкон, я отказалась, потому что в пьяном состоянии запах дыма плохо переношу. И набрала Женьке. Он обрадовался моему звонку, и ныл, как устал и как хочет домой. Я с силами собиралась, но так и не смогла сказать, что с ним расстаюсь. Потому что он, как будто что-то почувствовав, начал вспоминать бурные годы нашей молодости, чем вызывал непроизвольную улыбку и желание хохотать в голос.
— Машка, я по тебе так соскучился. — С нежностью выдохнул он, заставив меня почувствовать себя тварью.
Потому что я тоже по нему соскучилась. Я бы с ним снова выпила в пяти барах за ночь, а потом шла бы походкой от бедра, с туфлями в руках по главной пешеходной улице нашего города, чтобы он ржал над моими пьяными разъезжающимися глазами и требованием как можно красивее сфотографировать меня в предрассветных сумерках. Потом, пока он курил косяк на скамейке в парке мы бы с ним мерзко хихикая грязно сплетничали бы об общих знакомых и планировали, как выбить у его отца отпуск для Женьки так, чтобы он совпал с моим и мы бы снова рванули на Ибицу. Скучала по тому, как Женька врал моими родителям, что я еще в рейсе и из-за этого мы не можем прийти на семейным ужин, а не по тому, что я с Диего зависла на три дня у него в квартире, когда сам Женька жарил телок в соседнем городе.
По этому всему я действительно скучала. И никак не могла сказать ему, произносящему какие-то глупые нежности, что я его бросаю. Господи, как же я это скажу, глядя ему в глаза?
Вернулись девчонки, принеся с собой слабый запах сигарет с ментолом и напоминание о том, почему я с ними сегодня здесь и сейчас. Я тепло попрощалась с Женькой, и положила телефон на стол, глядя на темный экран и прикусив губу.
Ритка толкнула меня в плечо и посоветовала не грустить, ведь все закончилось хорошо. Видимо, они решили, что я с Ковалем разговаривала. Я расхохоталась. Почти до слез. И махом опрокинула в себя бокал.
Время было уже далеко за полночь, и я, памятуя, что мне на занятия с утра, думала, во сколько же встать, чтобы при этом выспаться хоть немного и забрать машину от дома Захаровых. Кристина домой меня не отпустила, сказав, что не надо выдумывать, она постелет мне в зале и мне не нужно будет трать время с утра, чтобы еще забирать машину. Аргумент поспать подольше окончательно утвердил меня во мнении, что Кристина, как и ее Пумба просто обалденные люди и, проводив пьяно хихикающую Риту до такси, я зашла в зал и завалилась на застеленный диван.
С утра я не протрезвела. И с ужасом вливала в себя литры молока, отчаянно пытаясь сделать хоть что-то с запахом перегара и отекшим лицом. В центр поехала на такси, понимая, что если меня остановят гаишники, то права точно отлетят. Кристина выдала мне с собой солидный пучок перечной мяты, которую я жевала сидя в такси, но судя по тому, как водитель приоткрыл окна, это помогало мало. Впрочем, на занятиях, забившись в самый дальний угол и пряча лицо в тетрадях я как-то миновала пристального внимания. Ближе к обеду позвонил Паша и узнав о моем бедственном положении, смеясь, предложил забрать.
— Уф, киса, да от тебя до сих пор несет. — Хмыкнул он, отстраняясь от моих губ. — Причем перегаром и почему-то мятой.
Я убито прикрыла глаза и откинула гудящую голову на сидение. Он фыркнул и выехал с парковки. День я промучилась со своим хмельным состоянием в одиночестве. Коваль умотал по делам. Я пробовала себя чем-нибудь занять, но все что у меня получалось это страдать. Ближе к вечеру отпустило. Приготовила свое коронное блюдо аккурат к моменту его возвращения. Паша выглядел усталым, но быстро взбодрился, зайдя на кухню. Я с упоением смотрела, как он ест и листает бумаги перед собой, распределяя их на стопки, одновременно придерживая плечом телефон и что-то уточняя у Рамиля. Попросил подождать и сходил за ноутбуком. Тарелка была отодвинута и забыта. Я покачала головой, глядя на его чуть нахмуренное лицо, вглядывающееся попеременно то в экран то в документы. Налила ему кофе и пошла в душ.
Он в спальню зашел где-то через час. Все еще разговаривая по телефону. Взял из шкафа чистую одежду, но в душ не пошел. Снова начав рыться в ноутбуке сев на край кровати. Это затянулось на еще один час. Пока телефон не разрядился. Но он достал второй, заставив меня закатить глаза.
— Коваль, когда это закончится? Я трахаться хочу! — возмутилась я, вставая на колени за его спиной, обнимая за плечи и целуя улыбающегося Пашу в висок.
— Да… Да… Нет, не трогай там ничего, я сейчас сам приеду. — Огорошил он меня своим ответом по телефону, поднимая мою руку к своим губам и прикусывая пальцы. — Вообще туда не подходи, Тимон, у тебя руки из задницы, доломаешь.
Я убито простонала, когда он сбросил вызов и повернулся ко мне, зарывшись лицом в грудь и рывком прижимая к себе. Чтобы в следующий момент толкнуть на постель и навалиться сверху, с упоением оглаживая мое тело, подрагивающее от его быстро пробежавшегося по ключице языка.
— Я часа на три смотаюсь, насос накрылся. Сейчас машины должны прибыть, нельзя, чтобы работа встала, кис. — Раздвинул мои ноги, чтобы прижаться пахом и пустить по моему изнывающему телу электрический импульс. — Вот вообще нельзя, чтобы работа встала. Особенно сейчас. А потом вернусь и оттрахаю тебя так, чтобы ноги свести не могла.
Я разочарованно проворчала, сбиваясь с мысли, чувствуя его нажим бедрами с имитацией движений при сексе, от которого безнадежно намокло нижнее белье. Подло улыбнувшись, перехватила его правую руку, до боли сжимающую мою грудь и подняла к губам, со значением глядя в потемневшие, улыбающиеся глаза. Провела языком по большому пальцу, заставив его сглотнуть и зачарованно следить за моими губами обхватывающими его палец. Ну, давай же…
Но долг у него оказался сильнее. Мягко отнял руку и, быстро пробежавшись языком по моим губам отстранился, поправляя стояк и глядя на меня со смесью одобрения и разочарования.
— Кис, ну по быстрому перепих не для меня. Мне нравиться смаковать каждую секунду с тобой. Так что подожди. И будешь вознаграждена. — Усмехнулся, неотрывно наблюдая, как я медленно приглашающе развожу колени, со значением глядя на него.
— Ой, да иди ты в жопу, Паш. — Недовольно скривилась я, накидывая простынь на себя.
— Если в твою и это предложение, то я согласен. — Хохотнул, бросив на меня косой взгляд, когда снимал с вешалки кожаную куртку.
— Не-не, — глядя на него со священным ужасом, торопливо возразила я. — Не надо. У меня другие дырки есть.
— Кис, я иногда с тебя хуею просто! — расхохотался Паша, усаживаясь на край кровати и нашаривая под одеялом мою ногу, чтобы рывком дернуть за нее меня на себя. — Дырки у нее есть. Дырки, блядь! Ну надо же пиздануть такое!