— Джин каталась в Голливуд, в Голливуд, в Голливуд, — пропел Джейсон Осгуд, размахивая в такт себе сигарой.
— Успокойся, — приказала ему Маргарет, легонько шлепнув его по щекам веером. — Видите ли, Джин, каждый пришел сюда в полной уверенности, что его пригласил кто-то из остальных гостей. Мы с Джейсоном пришли первыми. Мы встретились внизу и вместе поднялись сюда. Я считала, что мне телеграмму прислал доктор Рид.
— Вот забавно, — воскликнула Джин. — Ну и с каким же достижением вас можно поздравить?
Маргарет взглянула через всю комнату на Тима и вежливо улыбнулась. Не зря на протяжении всех двадцати лет своего замужества она совершенствовала умение никогда не смущаться.
— Всего лишь с одной маленькой глупостью, иллюстрирующей мысль Хэнка насчет огромного самомнения.
Тим пристально смотрел на Маргарет, прищурив свои проницательные глаза, а Сильвия глядела на нее с деланным вниманием, как обычно смотрят на собеседника, когда слушают его исключительно из вежливости, не обращая ни малейшего внимания на то, что он говорит, однако Маргарет бодрым голосом продолжала:
— После того, как все собрались — все, кроме вас, — мы обменялись мнениями по поводу нынешней вечеринки, и тут обнаружилось, что я — единственная из присутствующих, которую никто поначалу не считал ее организатором. Поэтому все сразу решили, что это я — хозяйка вечеринки.
— А разве это не так, Маргарет? — спросил Осгуд.
— Нет, Джейсон, нет и еще раз нет. У меня в жизни не возникало такой мысли. Ну, а потом, Джин, когда, слегка опоздав, пришли вы, мы подумали, что все это — ваша затея. Но когда вы вошли и сказали: «Я думала, что телеграмма пришла от Маргарет…»
Джин громко рассмеялась своим чарующим смехом.
— Вот это мне нравится! — воскликнула она, затем по-детски вскочила с кресла и закружилась по комнате. — Это просто замечательно! Может быть, найдется еще не один десяток людей, приглашенных сюда такой же телеграммой.
Затем, понизив голос и предостерегающе погрозив пальцем, она добавила:
— Может быть, кто-то разослал телеграммы всем жителям города, желая убедиться в том, что среди полумиллиона вполне трезвых, практичных людей не найдется никого, кто бы не считал, что он вершит великие дела. Какая замечательная задумка!
— Не хотите ли вы сказать, что скоро сюда заявится полмиллиона народу? — усмехаясь, спросил Тим Слеймон. — Раз уж мы на это клюнули, может быть, нам отправиться восвояси, чтобы освободить для них место?
— Прежде чем уходить, давайте сначала выясним, не найдется ли здесь чего-нибудь выпить, — тихо проговорил Хэнк. — Давайте позовем дворецкого и спросим у него, не оставил ли этот хозяин-невидимка какое-нибудь угощение для нас, или вся эта вечеринка — сплошной обман.
— Это мысль, — поддержал его Питер Дейли. — Есть тут где-нибудь звонок?
— Вот это похоже на звонок, — сказала Маргарет, указывая на шнур, висевший между фасадными окнами.
Питер позвонил, и из-за раздвижных дверей появился мрачный, безупречного вида дворецкий, который тут же закрыл их за собой.
— Скажите, милейший, — сказал Хэнк, — как вас зовут?
— Хокинс, сэр.
— Хокинс, — повторил Тим. — Совсем как в комедии положений.
— Это и есть комедия положений, — сказала Сильвия. — В этом, видимо, весь смысл сегодняшней вечеринки.
— Хокинс, — обратился к дворецкому Хэнк, — как вы, очевидно, понимаете, у нас здесь сегодня весьма необычный банкет. Мы думаем, что все происходящее стало бы нам понятнее, если бы нашлось что-нибудь выпить.
— Я как раз собирался подавать коктейли, когда вы позвонили, сэр.
— Превосходно, — сказал Хэнк.
— Мы, кажется, собирались спросить его о том, кто же нас здесь принимает, — возразил Джейсон Осгуд в тот момент, когда за дворецким задвинулись черные с серебристой отделкой двери.
— Ох, уж этот Джейсон, — сказал Хэнк. — Джейсон, вечно слишком занятый стрижкой купонов, чтобы хоть иногда уделять время радостям жизни. Время задавать вопросы на вечеринке наступает после того, как в поле зрения появляются напитки, но никак не до того. Например, вот сейчас, — добавил он при виде Хокинса, который вновь появился в гостиной, на этот раз с уставленным бокалами подносом.
— Между прочим, наш хозяин приготовил здесь мои любимые сигареты, — заметила Сильвия, заглянув в треугольную шкатулку, стоявшую на маленьком столике у стены. — Хокинс! Не уходите. Мы хотим кое-что у вас узнать.
— Разумеется, мадам, — почтительно произнес Хокинс.
Доктор Рид переменил позу с глубоким вздохом, красноречиво выражавшим его раздражение по поводу некоторых излишне деятельных дам, вечно старающихся руководить всеми и вся.
— Видите ли, Хокинс, — сказал Хэнк, — сегодняшний вечер обещает быть чудесным, однако остается некая «темная лошадка», насчет которой у нас нет никакой ясности. Мы хотели спросить…
— Хэнк, если ты будешь так разглагольствовать, у тебя весь вечер уйдет на расспросы, — прервал его речь Питер. — Пусть его спросит Сильвия.
Сильвия расправила складки своего белого атласного платья.
— Хокинс, кто устроил эту вечеринку?
— Этого я не могу вам сказать, мадам.
— Почему не можете? Может быть, это секрет?
— Я хочу сказать, что не знаю, — сказал Хокинс.
— Но, Хокинс, — воскликнула Джин, — вы же должны это знать! Ведь кто-то вас нанял.
— Хозяин, который вас сегодня принимает, оставил мне инструкции с указанием сообщить вам все, что мне о нем известно, — невозмутимо произнес Хокинс. — Меня, а также повара и двух официанток, которые будут подавать вам ужин, наняли по телефону через агентство «Кастельден». Кто-то поинтересовался в агентстве, не найдется ли у них не занятый опытный дворецкий по фамилии Хокинс или Томкинс…
— И в самом деле, комедия положений! — воскликнул Питер.
— Не знаю, сэр. Так или иначе, мне по почте были присланы инструкции. Сегодня вечером я должен был явиться сюда, и к моему приходу здесь все уже должно было быть подготовлено для ужина на восемь персон. В буфетной на столе для меня был оставлен конверт с инструкциями о том, как следует принимать и развлекать гостей. Все необходимое делать строго по расписанию. На этот счет у меня имеются подробнейшие указания. Ваш хозяин запланировал для вас, если можно так сказать, весьма приятный вечер. Ужин для вас готовит главный шеф-повар недавно закрывшегося ресторана мсье Ламатта. Как раз его помощницы готовятся подавать устрицы по-рокфеллерски.
— Позвольте спросить, — сказал доктор Рид, — кто он, этот таинственный хозяин — мужчина или женщина?
— Этого я не знаю, сэр.
— А собирается ли он… она… оно… вообще появиться здесь? — спросил Питер.