— Поворачивай!
Здоровенные руки несколько раз повернули его по своей оси, как волчок, потом его снова подняли и понесли.
Наконец остановка и звук поворачиваемого ключа. Кожоля поставили на ноги.
— Убирайтесь и ждите там, — приказал начальник носильщикам.
Закрыв дверь за ними, он развязал мешок.
— Мы прибыли, — сообщил он.
Ослепленный ярким светом, Пьер несколько минут не мог понять, где он находится.
— Однако, здесь очень мило, — высказал он свое мнение.
Он стоял в изящном будуаре, стены которого были убраны шелком, комната была обставлена по последней моде, а в середине стоял стол, накрытый холодными закусками. Начальник толкнул маленькую, замаскированную обоями дверь, за которой показалась вторая комната, тоже освещенная и не менее роскошно убранная.
— Сюда вы можете пройти после ужина, — сказал он почтительно.
— Действительно, кажется, пора ужинать. А который сейчас час?
— Около полуночи. Впрочем, вы найдете свои часы возле тарелки.
— Ба! — вскричал Пьер, удивленный этой находкой.
— Ваши чемоданы также здесь, вы извините нас за то, что они несколько обтрепались, сами понимаете — телега…
— Ей-Богу! Это похоже на чудо! — вскричал Кожоль, явно обрадованный возвращением вещей. Вещи Ивона тоже были здесь.
— В чем вы видите чудо? — спросил его сопровождающий, притворяясь удивленным.
— Да хотя бы в том, что нашлись мои вещи!
— Неужели вы приняли нас за воров?
Это было сказано таким простодушным тоном, что пленник промолчал. Тот продолжал сетовать:
— Воры! Хозяин был бы очень огорчен, если бы заподозрил, что мы могли внушить о себе подобное мнение одному из его гостей!
Граф подпрыгнул от удивления.
— Ты называешь меня гостем?! — закричал он.
Сопровождающий все еще сохранял обиженный вид.
— Вы так удивлены, что я этого не могу понять. Что страшного в слове «гость»?
— Так я, оказывается, гость? У твоего господина премилая манера перевозить своих гостей!
— Разве вас не кормили, везли…
— В мешке!
— Ночной воздух бывает так свеж, я вынужден был принять поэтому некоторые меры предосторожности…
Кожоль расхохотался.
— Ладно! Допустим, что я гость твоего хозяина. В таком случае, может быть, ты мне расскажешь, кто этот господин, который поручает тебе таким образом разносить приглашения, или вернее, приносить приглашенных!
— Я не могу ответить на этот вопрос.
— Почему?
— Потому что хозяин знакомится сам.
— И когда же он собирается познакомиться?
— Может быть, завтра, а может, через неделю… или года через три… У него плохая память и иногда он вспоминает о своих гостях через довольно продолжительное время.
— Не воображаешь ли ты, что у меня хватит терпения ожидать его желания…
— О, я надеюсь, что у вас хватит терпения для того, чтобы не заставлять нас придумывать различные способы развлечения.
— В самом деле?
— Да, у нас был гость, который здорово разозлился, когда у него не хватило терпения. Пришлось выдергивать у него зуб каждый раз, когда он принимался кричать от недостатка терпения. Когда у него не осталось зубов…
— А он все-таки кричал?
— Да, у него был один из тех скверных характеров, когда непременно хотят, чтобы последнее слово оставалось за ними.
— И что же было дальше, когда у него не осталось зубов?
— Стали дергать ногти. На девятнадцатом он успокоился.
— Ну, любезный, разговор с тобой — одно удовольствие!