Мистер Джулиус саркастически усмехнулся:
— Не спрашивайте этого молодого дурня про Глорию. Он совсем запутался между ней и ее сестрой. Вообще запутался в фактах реальной жизни.
— А вы-то знаете, почему ее убили, Джулиус? — спросил инспектор.
— Конечно! — ответил тот уверенно.
— Почему же?
— Потому что кто-то ее ненавидел или она была для кого-то опасна.
— И кто же этот «кто-то»? — спросил инспектор смиренным тоном.
— Какого черта вы ко мне пристали? Откуда я могу знать? Это ваше дело — знать…
Брэдли пожал плечами и снова повернулся к Джонни:
— Они взяли машину в полицию. Отпечатки пальцев… Фотография трупа, прежде чем его вынут. Хотя вряд ли там найдут отпечатки пальцев после того, как вы и ваш друг все обшарили.
— Это в любом случае было бы бесполезно! — огрызнулся мистер Джулиус.
— Ее убили не в машине. Манто, перчатки, кошелек — все подбросили… Убили ее где-то в другом месте… в каком-то помещении. В машину труп запихнули потом. И все ее вещи зашвырнули сверху, кое-как. Вы обратили на это внимание?
— Зрение у меня, слава богу, в порядке, — сухо бросил старик. — И давно ее убили?
— Точный ответ нам дадут позднее, — ответил инспектор. — Но во всяком случае прошли часы и часы… может быть, сутки или двое.
— О боже ты мой! — вырвалось у Джонни. Заметив, что Брэдли внимательно на него смотрит, он в волнении облизал пересохшие губы. — Видите ли, инспектор, Глории не было уже со среды. Гай и я — я имею в виду Гая Северида, с которым Глория была фактически помолвлена, — искали ее по всему городу три дня.
— И ее исчезновение не показалось ни семье, ни вам достаточно серьезным, чтобы сообщить о нем в полицию?
Джонни опустил глаза и уставился на шляпу, которую мял и выворачивал нервными пальцами.
— Глория была… ну, как бы вам лучше сказать, инспектор… ветреной девушкой, что ли. Она вечно где-то носилась. Вечеринки, масса друзей… Вполне могло статься, что она куда-то поехала и забыла об этом предупредить.
— А ее мать и отец? Они не беспокоились?
— Ее мать умерла, мистер Брэдли. Обе сестры живут с отцом и мисс Селией Девон, их тетушкой. Мистеру Прейну и мисс Девон сказали, что Глория гостит у своей подруги Линды Марш. Пат не хотела им ничего говорить, пока не узнала бы, что выкинула Глория на этот раз. О Глории и так уже много болтали.
Мистер Джулиус, который довольно долго сидел с закрытыми глазами, так что любой принял бы его за спящего, теперь открыл их — блестящие, немигающие глаза злой птицы.
— Глория была распутной девчонкой! — резко заявил он и снова закрыл глаза, откинув голову на спинку кушетки.
Джонни покраснел. А Брэдли выжидательно смотрел на него.
— Она… она была немного взбалмошной, — наконец сказал Джонни. — И ей пришлось туго. Прейны не знали счета деньгам, пока фирма Прейна не лопнула и они не разорились…
— И тогда мистер Дуглас уселся на собственную задницу и захныкал, — бросил мистер Джулиус не открывая глаз. — Слабак! Я всегда это говорил — и ему в лицо тоже.
— Все держалось на Пат, — добавил Джонни. — У них были лошади. Она и Джордж Полэм, бывший кавалерийский офицер, открыли школу верховой езды. Они учат езде с препятствиями… а также объезжают и продают лошадей на сторону. Гай Северид, он лучший друг Полэма, ссудил их деньгами, чтобы они могли переоборудовать старое здание на Девяносто первой улице и на первые расходы. Дело у них пошло на лад… и они уже выплатили Гаю долг. Трудятся они очень много, а доходы небольшие… Вот Глория и не могла примириться с этим. Она уже привыкла ни в чем себе не отказывать…
— Чепуха и еще раз чепуха! — отрезал мистер Джулиус. — Повторяю еще раз! Глория просто распутная девка! Гонялась за каждым, у кого водились деньжата… Вы знаете Северида?.. Поло… Яхты…
— Слышал о нем, — ответил Брэдли. — А каковы были ваши отношения с Глорией Прейн, мистер Кэртин?
И снова Джонни устремил взгляд на свою скомканную шляпу.
— Я… я тоже занимаюсь лошадьми. В Мильбруке у меня маленькая конская ферма. Пат как-то приехала туда посмотреть лошадей. Ну и я… вроде как влюбился в нее. Стал приезжать в Нью-Йорк, чтобы повидаться с ней. Нам было… было очень хорошо вдвоем. Пат — самая замечательная девушка, какую вы только можете встретить…
— Я хочу знать о Глории, — мягко напомнил ему Брэдли.
Жар камина усилил краску, которая и без того густо заливала щеки Джонни.
— Естественно, я с ней тоже познакомился, — сказал он. — Она… она была такая яркая, красивая и волнующая.
— Как рождественская елка, — добавил мистер Джулиус, поглядывая из-под опущенных век. — Блеск, мишура — и никаких устоев.
— Я просто голову потерял, — признался Джонни. — Стал бегать за ней…
— А я считал, что она помолвлена с Северидом, — с недоумением заметил инспектор.
— Неофициально. И я считал, что, пока это неофициально, я имею право… имею право испытать себя…
— А потом увидел, что в яблочке червяк, — усмехнулся Джулиус.
— Потом я понял, что я болван и обманщик, — все больше волнуясь, говорил Джонни. — Я повел Глорию в «Эль Марокко» в среду вечером и выложил ей все… все, что было у меня на душе. Сказал ей, что готов на коленях приползти обратно к Пат, лишь бы она приняла меня… Глория расстроилась и ушла…
— Не могла вынести, что теряет мужчину, — уточнил Джулиус. — Даже если он ей и не нужен.
— Насколько нам теперь известно, мы все ее видели тогда в последний раз, — сказал Джонни. — Разумеется, до этого вечера…
— До сегодняшнего вечера?
— Ну да, когда я открыл багажник… чтобы положить туда вещи Пат.
С минуту или две Брэдли молча попыхивал трубкой. Глаза его изучали Джонни, испытующие, оценивающие. Наконец он сказал: