- В конце концов, везде люди. Все как-то живут. И я подумал потом: прав тот, кто жив. Мое племя обитает высоко в горах. Там очень плохо с едой, ничего не растет. Если охота неудачная, все голодают. А если набег на долину неудачный, то семьи остаются без кормильцев, и тогда все еще хуже. А без набегов никак не получается, потому что там особо не на кого охотиться, в этих горах. Но вся эта война может закончиться только истреблением племен. Ты скажешь, наверное, что я предатель. Что я помогаю тем, кто уничтожает мой народ. Но они уничтожат его в любом случае, на чьей бы стороне я ни был. А я не хочу, чтобы меня уничтожали. Да, мне не приходится убивать своих соплеменников, и я рад этому. Я всего лишь слуга. И я просто хочу оставаться в живых как можно дольше.
Он вдруг поднял глаза и рассеянно улыбнулся:
- Простите, хозяин, я немного забылся.
Но в его взгляде никакого раскаяния не было видно. Вероятно, он давно уже раскусил Арвента. А может и знал что-то о магах. Знал о том, что отношения мага и слуги - далеко не то же самое, что у слуги и всадника. И что в Гессе порой не разберешь, кто главнее: маг или тот, кто на него работает. Словом, он чувствовал, что может позволить себе вольность, и пользовался этой возможностью. Не слуга, а тот самый маленький варвар, потомок свободолюбивых вентов.
- Ну что ты! - поспешил успокоить его Арвент. - Я ужасно рад возможности с кем-то поговорить. Тут как-то... - Он окинул взглядом шагающие колонны. - Как-то не с кем.
Самуйт рассмеялся. Кажется, он на другой исход и не рассчитывал. Арвент сообразил, что совершенно напрасно сидит в седле и выгибается дугой, пытаясь увидеть своего собеседника. Он решительно спустился вниз и повел тамелга в поводу.
Молодые люди быстро прониклись взаимной симпатией, и не без оснований. Здесь, в этом бескрайнем поле, в рядах огромного войска, они казались друг другу единственными нормальными людьми среди фанатиков. Напыщенные всадники, смертельно серьезные от осознания собственной важности, бессмысленные вырожденцы, - разве можно с ними со всеми о чем-то говорить? А они двое - что хозяин, что слуга - оказались вырваны из своего привычного круга и в новый никак не могли вписаться.
Разумеется, они не могли быть равны. Самуйт - всего лишь дикарь, наспех обученный правилам поведения в приличном обществе, необразованный и почти примитивный. Арвент - маг, которому опасливое восхищение полагалось фактически по праву рождения. Первый смирился со своей судьбой и желал только выжить, и ничего более. Второй стремился к яркому будущему, намереваясь не жалеть усилий, чтобы проложить себе дорогу. Но сейчас у обоих возникло желание сделать то, что оказывалось практически невозможно в мире, где правили всадники: на время забыть о рангах и просто поговорить.
И они говорили. Самуйт рассказал о диких горцах, о том, как провел первую половину своей жизни, ползая по скалам в поисках съедобных растений и разоряя птичьи гнезда. Арвент рассказывал о Гессе, о сообществе магов, и его рассказ вызывал у собеседника изумление и даже недоверие. Как это так - нет правителя? Совет старейшин сам приглашает новых членов? То есть как - власть не по наследству? Не власть? А что тогда? И неужели маги привозят в город деньги и добровольно их отдают? И никто не пытался скрыться?
- Ну как ты не поймешь! - с жаром объяснял Арвент. - Это же все на нужды города! Ведь мы живем в этом городе, и мы хотим, чтоб в нем все было в порядке. Вот смотри: с каждого своего самостоятельного контракта маг отдает определенную сумму. Она идет на благоустройство города, на сирот, которые воспитываются в детском доме, на содержание их учителей и воспитателей, потом на лекарей, потому что с каждым может приключиться что угодно, а опытные лекари в городе работают намного лучше тех, кто этим занимается просто так, например, в команде. Еще охрана города, потому что кто-то должен следить, чтобы всадникам ничего такого не взбрело в голову. И все в таком же роде. Сам подумай, как я могу не дать деньги на все это? Представь: ты возвращаешься домой, а твоего дома нет.
Самуйт некоторое время размышлял, потом сокрушенно покачал головой:
- И все равно не понимаю. Странные вы, маги! Вы же можете все, что угодно! Почему вы до сих пор не победили всех всадников?
- А зачем? - искренне изумился Арвент. - Для чего нам их побеждать? Захватить их земли, что ли? А что мы будем с ними делать, с этими землями? Это ж управлять придется. Нам это просто не интересно. Мы предпочитаем заниматься наукой, постигать этот мир, а всякие завоевания... отвлекают!
- Но вы работаете на них! - возразил Самуйт. - Вы все равно участвуете в этой войне, но подчиняетесь всадникам!
Арвент расхохотался.
- Да нам просто нравится эта игра! Это способ сразиться между собой, возможность прославиться. Ну сам подумай: как бы мы стали вести свои соревнования, если бы всадники не обеспечили нам такое великолепное поле для сражений?
Когда остановились, чтобы расположиться на ночлег, Самуйт вспомнил о своих обязанностях слуги, но потом, когда уже были разбиты шатры и съеден ужин, он снова пристал к своему хозяину с расспросами. Его заинтересовал мгновенный посланец, без движения сидящий на сумке, куда его усадил Арвент. Самуйт слышал, что с помощью этой твари можно видеть то, что находится далеко от тебя, и теперь ему было ужасно любопытно, так ли это.
- Да ты сам попробуй! - предложил Арвент.
- Я?! - испугался Самуйт.
- Тут ничего сложного. Это существо само знает, что делать. Тебе останется только командовать. Тут, пожалуй, самое сложное - вернуться, а не оставить посланца непонятно где.
- А если у меня не получится? - слуга почти запаниковал. Но Арвента, дорвавшегося до магического просвещения, уже нельзя было остановить.
- Ерунда! Все получится. Просто не улетай никуда. Да ты наверняка сразу и не сможешь. Тут нужна привычка. Ну-ка, сядь поудобнее. Прислонись к чему-нибудь, поначалу будет сложно не потерять равновесия. Вот так. Теперь возьми его и посади перед собой.
Слуга прислонился к деревцу и принял из рук своего хозяина жутковатое существо, поежился, ощутив прикосновение голых пальцев, увенчанных коготками.
- Он такой легкий, - растерянно произнес Самуйт. - Я еще тогда, когда в первый раз его усаживал на седло, подумал: как же так, совсем ничего не весит. А большой.
- Но это же иллюзия, - объяснил Арвент. - Мы еще не научились перебрасывать настоящие предметы туда, куда не можем заглянуть. У посланца на самом деле нет тела, он только видимость, просто воплощение нашей воли. Но даже магу непросто иметь дело с иллюзорными существами, а уж людям из внешнего мира и подавно. Поэтому, просто для удобства использования, для посланца придумана имитация веса и прикосновения. Тебе только кажется, что ты его чувствуешь.
- Это как-то совсем уж сложно! - Самуйт обреченно зажмурился.
- Ничего сложного! Посади его на землю. И посмотри в глаза. Сейчас он должен на тебя отреагировать. Главное не пугайся.
Самуйт все же дернулся и сдавленно охнул, вжавшись в ствол дерева. Сейчас он увидел самого себя глазами посланца. Арвент знал, как бывает жутковато в первый раз, даже если ты заранее знал о том, что произойдет.
- Я себя вижу! - сдавленно прошептал Самуйт, и посланец синхронно повторил его слова скрипучим, но все же похожим на оригинал голосом.
- Все правильно, - успокаивающе заговорил Арвент. - Так это и работает. Сейчас ты можешь пожелать оказаться где угодно, в любом месте. Даже если ты там никогда не был, но видел на карте, ты можешь представить местность как бы с высоты, и тогда тоже сработает. Главное - воображение. И еще - понимать, что ты хочешь увидеть. А можешь просто взлететь и посмотреть на лагерь сверху. Лучше всего тебе так и сделать.
Самуйт дернулся, словно в самом деле собирался взмахнуть крыльями и только в последний момент обнаружил, что их нет. Но посланец, созданный так, чтобы реагировать на любую мысль, взмыл в воздух.
- Ух ты! - завопил Самуйт, впиваясь руками в длинные стебли травы. - Я что, лечу? У меня голова кружится! Где я?
- Закрой глаза, - посоветовал Арвент, усмехнувшись.
Новичку лучше зажмуриться, полностью сосредоточившись на том, что видят глаза посланца. Но вот привычные маги вполне способны одновременно смотреть собственными глазами, совершать какие-то действия и даже вести два разговора сразу, следя за тем, чтобы посланец не повторял тех слов, которые для него не предназначены.
- Ничего себе! - бормотал Самуйт в полном восторге. - Я нас сверху вижу! И себя вижу! А вон ты! А он сейчас тоже это все говорит?
- Да, говорит, потому что ты еще не умеешь его как следует контролировать. Он же сделан так, чтобы его мог использовать вовсе непривычный человек. Вот ты сейчас немного полетаешь и мигом привыкнешь. Тут главное - получать удовольствие от процесса.
- Жутковато, - признался Самуйт. - Но, наверное, можно привыкнуть. А как обратно? Мне, кажется, хватит.
- Просто пожелай, чтобы он оказался перед тобой.
Посланец возник на траве, складывая крылья. Удобно быть иллюзией: какая бы у тебя ни была скорость, в новом месте она не имеет никакого значения.
- И все-таки вы, маги, ужасно странные! - резюмировал Самуйт, вытирая взмокший лоб.
***
Судьи редко наблюдают за магами в диких землях. Сражения здесь слишком непредсказуемы, не то, что в землях всадников, где можно назначить дату штурма крепости и пригласить к этому времени наблюдателей. Мгновенный посланец, который вился в небе над лагерем, принадлежал ближайшей крепости, и с его помощью кто-то из стражников патрулировал границы.
Здесь, в местах столкновений с дикими племенами, это обычная практика. Всадники скупают посланцев и выслеживают передвижения варваров с неба, сообщая потом ближайшему патрулю об их местонахождении. По-другому вряд ли удастся уберечь свою территорию от разбойничьих набегов с гор. Венты не ищут честных сражений и редко нападают на патрульные отряды, разве что имея значительное численное преимущество. Зато они с удовольствием грабят беззащитные деревни. Никто не возражает против такого использования мгновенных посланцев. Для себя всадники установили ряд ограничений, например, нельзя с помощью этих существ шпионить, подглядывать в спальни, собирая сведения щекотливого свойства, врываться в замки без приглашения или не имея намерения поговорить с хозяином и все в таком роде. Нарушителю законов чести придется туго: ему могут объявить войну все его соседи, настоящую войну, без правил, признав за собой полное моральное право уничтожить преступника, разрушить города, убить всех жителей, от правителя до последнего крестьянина. Против объединенных армий нескольких территорий не выстоит никто, тем более что и маги откажутся защищать его, так что всадники свято блюдут дух и букву договора о правилах. Но на войне с варварами не возбраняется использовать любые методы.
Посланец сделал пару кругов над лагерем и скрылся за кронами деревьев. Если не стал опускаться, значит, новостей у него не оказалось. Патрульный отряд из двух десятков человек выслеживал группу вентов, недавно обнаруженных с воздуха недалеко отсюда. Всадников в этом отряде было всего трое, да еще маг со своим слугой. Собственного посланца Арвент оставил в приграничной крепости, куда они в конце концов прибыли после долгого похода, и откуда войско распределили и разослали по другим крепостям. У всадника, возглавлявшего патруль, имелся посланец, и Арвент решил не рисковать подарком матери.