Однажды кинооператоры в большом лесном загоне снимали картину нападения волка на кабанят. Кабанята паслись за кустом, а метрах в пятидесяти от них кабан и свинья подбирали желуди. Высмотрев маленького кабаненка, отошедшего дальше всех от родителей, волк подполз и сделал несколько прыжков к жертве. И тут произошло неожиданное: вместо того, чтобы схватить малыша, волк остановился перед самым его носом. А все потому, что кабаненок, почуяв хищника, не бросился бежать, а остановился и повернулся к врагу. Маленький храбрец оскалил клыки и заверещал, глядя в глаза опешившему от неожиданности волку. На крик поросенка прибежал кабан. Волк пустился наутек, кабан погнался за ним…
Этот пример подтверждает, что у животных большое значение имеет не только сила взгляда, но и поведение жертвы. Обычно жертва убегает от хищника, который преследует ее и хватает сзади.
Рефлекс преследования присущ многим хищным животным, ловящим убегающую от них добычу. Очевидно, этим и объясняется поведение собак, кидающихся вдогонку за убегающим человеком: рефлекс преследования перешел к ним от диких предков. Примечательно и то, что смелого собаки не трогают, но стоит лишь побежать, и они кидаются вдогонку. И наоборот, если остановиться, остановятся и собаки, а если двинуться в их сторону, — они отступят.
Как утверждает Б. Гржимек — знаток животных, долгое время изучавший поведение африканских зверей, — убегать от львов, слонов, горилл, носорогов или бегемотов довольно опасно, так как вид убегающего человека всегда может вызвать у них желание напасть на него. Если лев нападает, нужно остановиться и посмотреть ему прямо в глаза. В этих случаях лев обычно теряется, тоже останавливается и в конце концов уходит.
Д. Шаллер пишет, что гориллы довольно миролюбивы, нападают на людей редко — лишь в случаях самообороны или когда животные решили, что им грозит опасность Нападает, как правило, самец. В том случае, если человек стоит на месте, лицом к обезьяне, горилла нападает на него редко. Но если он повернулся спиной к обезьяне и побежал, она на четвереньках начинает преследовать его: рефлекс преследования убегающего врага присущ и гориллам. Догнав человека, горилла кусает его. Жители некоторых африканских племен считают рану, нанесенную гориллой, позорной. Они убеждены, что горилла нападает только на убегающего, а это значит, что он трус, а не настоящий охотник.
Подобная закономерность в поведении и во взаимоотношениях жертв и хищника отмечается и у многих обитателей соленых и пресных водоемов. Ихтиологи утверждают, что акулы, даже самые хищные, не набрасываются на человека, если он смел и решителен. В этом отношении они похожи на собаку. Аквалангисты не раз замечали, что если плыть навстречу акулам, то они отворачиваются от человека и, вильнув хвостом, уплывают прочь.
Пресноводные рыбы-хищники, добывая пищу, также преследуют убегающую жертву. Рыбаки, используя эту особенность рыб, давно уже придумали ловлю их на блесну. При подергивании снасти колеблющаяся в воде блесна похожа на малька, спасающегося от хищника. А так как хищник — щука или окунь — действует в таких случаях по принципу «убегающего — догони», он тотчас бросается на блесну, хватает ее и попадает на крючок. На таком же принципе основан и лов рыбы на мормышку.
Рефлекс преследования присущ и многим домашним животным (кошкам, петухам, гусям, быкам и другим). Особенно это необходимо учитывать при работе с племенными быками. Если человек в обращении с быком проявляет боязнь, у последнего развивается рефлекс преследования. Буйство быков зачастую развивается именно как реакция преследования боящихся их людей. А потом бык начинает гоняться и за любым человеком. На смелых нападает реже.
Укротители хищных зверей, дрессировщики, прекрасно знают манеру поведения своих питомцев и стараются ничем не показывать страха перед ними. Иначе зверь почувствует себя более сильным и может напасть. Поэтому у дрессировщиков существует неписанное правило: никогда не удирать от зверя, никогда не показывать ему, что ты его боишься. Вот почему дрессировщики стараются не поворачиваться спиной к своим, даже хорошо выдрессированным воспитанникам.
«Глаза есть — посмотри нету», — не раз говорил Дерсу Узала, когда В. К. Арсеньев и его спутники не замечали каких-нибудь важных ориентиров в уссурийской тайге.
Действительно, не всякий человек, общаясь с природой, может быстро, а тем более сразу замечать все происходящее в ней и должным образом реагировать. Для этого нужны не только знания, но и большой опыт.
У животных от внимательности и наблюдательности зависит вся их жизнь и, в конечном счете, процветание целых биологических видов или отдельных популяций.
Наблюдательность помогает животным анализировать окружающую обстановку и в зависимости от обстоятельств изменять свои привычки и поведение. Особенно это заметно при частом соприкосновении животных с людьми. Там, где звери и птицы узнают, что встреча с человеком кончается гибелью их сородичей, они более внимательны, осторожны и пугливы. Выше мы рассказывали, с какой легкостью добывал в свое время горных гусей М. Н. Пржевальский. Но прошли годы, и горные гуси стали довольно редкими птицами в большинстве районов Памира и Тибета. Теперь они лучше узнали людей, охотников, браконьеров, грохот выстрелов, вид оружия, и от былого любопытства у них не осталось и следа — на смену ему пришла исключительная осторожность и недоверчивость. Лишь в некоторых районах Тибета, где в силу религиозных запретов местные жители-буддисты не занимаются охотой, горные гуси совершенно не боятся людей: к ним можно подойти на расстояние 20–30 метров.
Грачи и вороны также умеют различать людей. Там, где грачей и ворон стреляют, они очень скоро начинают узнавать человека с ружьем и не подпускают его близко. Грачи смело ходят за трактором, не боятся людей. Но как только увидят человека с ружьем — отлетают подальше. Попытка спрятать ружье за спину не помогает обмануть зорких птиц. Как-то раз охотник хотел подойти к грачам, разгуливающим среди работавших в поле женщин, которых они обычно не боялись. После этого грачи стали держаться подальше и от женщин: они видели среди них своего врага — человека с ружьем.
Волки и лисицы своей наблюдательностью часто превосходят охотников, участвующих в облавах на них. Они сразу замечают в лесу всякое движение, и это помогает им вовремя уйти от опасности. Даже движение на ветру полы белого маскхалата охотника становится тревожным сигналом для наблюдательных зверей. Поэтому охотники теперь надевают халаты с разрезом и завязками на спине.
Волки видят очень хорошо днем и ночью и также чутко реагируют на все новое, появившееся в поле их зрения. Опытный волк на большом расстоянии отличает охотника с ружьем от простого пешехода или подводу с охотничьей аммуницией (лыжи, ружья, флажки) от подводы колхозника, едущего за сеном. В случае опасности он старается незамеченным уйти в укрытие или затаиться. Невооруженных людей и обычных подвод волк не боится и смело продолжает идти, подчас не обращая внимания на крики людей.
В местах, где птицы вредят садам, огородам и полям, люди пытаются отпугивать их при помощи различных пугал и чучел. Новшество действует до тех пор, пока наблюдательные птицы изучат и привыкнут к нему, после чего они вновь начинают совершать набеги. Воробьи, например, настолько быстро привыкают к пугалам, что уже спустя несколько дней перестают обращать на них внимание, а те, что посмелее, присаживаются на пугало отдохнуть и почистить клювик. Случается, что воробьи выдирают из чучел и пугал пух, перья, вату, паклю, шерсть и нитки для выстилки своих гнезд.
В краеведческом музее английского города Честер есть интересный экспонат: чучело кобчика, под крылом которого было свито гнездо крапивника. История этого экспоната такова. Один фермер для отпугивания воробьев со своего участка поставил там чучело кобчика. Вскоре крапивники свили под его крылом гнездо и вывели птенцов. Когда те улетели, крапивники в том же гнезде вывели еще одно потомство.
Специалисты, изучавшие поведение сайгаков, рассказывают, что, посещая места водопоя, эти горбоносые антилопы внимательно рассматривают пути подхода к воде, и вместе с тем — лучшие пути отступления на случай встречи с врагом. Внимательность и наблюдательность сочетаются у них с осторожностью как проявлением жизненно важных оборонительных рефлексов.
Наблюдая за окружающей обстановкой, животные замечают не только непосредственную опасность, но могут судить о ней и по поведению своих соседей. Близ острова Сахалин есть маленький островок Тюлений — место лежбищ ценных промысловых морских зверей — котиков. Там же, на скалах вдоль крутых берегов, живут и кайры. Между птицами и котиками издавна установилась своеобразная связь, что-то вроде «воздушного наблюдения и оповещения». Если кайры внезапно испуганно поднялись в воздух — значит на берегу появилась какая-то опасность, и котики лезут в воду. Однажды географы решили совершить осмотр лежбищ и, не зная о взаимосвязях между котиками и кайрами, а также правил промысла, забрались на вершину острова. Внезапное появление людей всполошило кайр и они тотчас же поднялись в воздух, а географы с удивлением и ужасом увидели, что и все многотысячное стадо котиков вдруг бросилось в воду. К счастью, на этот раз все обошлось благополучно. Кайры, уже привыкшие к людям, быстро успокоились, а глядя на них, успокоились и котики. Паника среди них утихла и потерь в поголовье не произошло. Позже географам объяснили, что вылезать на видные места и пугать кайр, а следовательно и котиков, на острове строго запрещено. По этой же причине не разрешают летать над островом самолетам, а подходящим к нему пароходам — гудеть.
Зрение имеет чрезвычайно важное значение для общения животных, особенно в семье, группе, стае или стаде, где существуют свои правила общения, часто с подчинением старшим и вожаку. В стаде животные очень внимательно, даже ревностно, следят друг за другом. У индийских обезьян макак вожак стада, как правило, должен быть здоровым, сильным и сообразительным. Но если он вдруг заболел или просто потерял один из клыков, сразу же лишается права быть вожаком. Один натуралист, семь месяцев проживший среди индийских обезьян, наблюдал именно такой случай. Вожак макак потерял клык. Он старался скрыть свою неполноценность и несколько дней не раскрывал рта, чтобы другие обезьяны не увидели его изъяна. Однако это ему не помогло. Секрет был раскрыт, несколько других самцов напали на него, и он был низложен!
Во всех странах мира птицы и звери вынуждены постоянно иметь дело с таким достижением цивилизации, как быстроходный транспорт. Однако именно здесь и кроется причина массовой гибели животных на дорогах— ведь они не знают правил движения и научить их соблюдать эти правила невозможно. И вот результаты. В штате Пенсильвания в 1967 году было убито машинами 22 610 оленей. В Дании, совсем небольшой стране, в 1964–1965 годах под колесами автомашин погибло 3 миллиона птиц — домовых воробьев, ласточек, дроздов, — большей частью молодых. В 1971 году в газетах сообщалось, что только в одном штате Флорида (США) ежедневно под колесами автомашин гибнет более 7 тысяч птиц и мелких грызунов. Жертвами становятся и лисы, барсуки, ежи, горностаи, кроты, крысы.
В странах Европы под колесами автомобилей ежегодно погибают многие тысячи ежей. И в этом повинно не столько их слабое зрение, сколько упрямство, а точнее— оборонительный рефлекс: вместо того, чтобы удирать от опасности, еж свертывается клубком и выставляет колючки. Но в нынешние времена колючки — плохая защита, особенно на дорогах. Переходя ночью дорогу и услышав рокот мотора, еж мог бы семь раз уйти от опасности (ходит он со скоростью 10 километров в час). Так нет же — он свертывается колючим клубком, храбро выставив иголки. И попадает под колеса. Вот так и гибнут упрямцы.
Большое число погибающих на дорогах животных побудило зоологов США изучить степень их предусмотрительности при переходе через улицу. На первое место вышел гусь, который, как показали наблюдения, почти никогда не гибнет под колесами транспорта. За ним следовали свинья и кошка. Следующее место разделили курица и собака. Человек, как ни странно, занял последнее место.
Представители отряда куриных — куропатки и перепелки — ведут себя на дорогах очень осмотрительно, особенно когда с ними находятся их дети. Натуралист Ф. Смирнов в Новгородской области был свидетелем такой сценки. Вдоль лесной опушки шла проселочная дорога. По другую сторону ее волновалась пшеничная нива. Внезапно из кустарника на дорогу выскочила перепелка. Осмотрев безлюдную дорогу, птичка повернула обратно и скрылась в кустарнике. Через некоторое время перепелка снова появилась на дороге, но на этот раз не одна, а с целым семейством из десяти малышей. Словно пуховые комочки, перепелята торопливо двигались через дорогу за матерью в сторону поля
Большая внимательность требуется и от животных, часто совершающих прыжки с дерева на дерево. Они должны быстро ориентироваться на местности, учитывать траекторию полета и характер места «посадки» с точки зрения «техники безопасности». И они умеют это делать. Белка-летяга, — например, совершая свой планирующий прыжок-полет, всегда опускается на другое дерево так, чтобы голова ее была направлена к вершине. В случае встречи с врагом, который может подстеречь ее на новом месте, она должна немедленно отреагировать и тотчас же взобраться по стволу вверх.
В Таиланде ученые наблюдали за семьей гиббонов. Эти обезьяны очень ловко прыгают с дерева на дерево, подчас на довольно значительные расстояния. Во время прыжка гиббон, подобно белке-летяге, летит, распластавшись в воздухе. Кажется, что во время такого полета, да еще на большой высоте, он ничего, кроме ветки на соседнем дереве, за которую должен ухватиться, не видит. В действительности же гиббон способен не только видеть цель, но одновременно наблюдать и за воздухом. Однажды, когда вожак-гиббон был в воздухе, его дорогу пересекла птица. Гиббон на лету ловко ухватил птицу одной рукой, а другой не менее ловко схватился за нужный ему сук на дереве. В постоянном общении с внешней средой и себе подобными животные подмечают все, что может пригодиться им в жизни. Особенно велика роль зрительных впечатлений при воспитании и обучении взрослыми животными своих детенышей.
Птицы обучают птенцов летать, добывать пищу, узнавать врагов, затаиваться в случае опасности.
Своеобразные «школы» с наглядностью обучения существуют и у млекопитающих. Кошки, собаки, лисицы, волки, барсуки учат детенышей ловить и терзать добычу, причем обучение у них идет вначале в виде игры.
Способности животных к обучению большие, так как естественная основа всех навыков и видового поведения заложена у них в виде наследственного опыта предков — инстинктов. Однако не у всех животных они проявляются в раннем возрасте. Вот пример. Все ласки убивают мышей и крыс укусом в затылок. Но когда к шестимесячной ласке, выросшей у людей, впустили крысу, наследственная программа у нее не сработала четко. Вначале ласка укусила крысу за середину спины, но крыса тут же укусила ее. Ласка выпустила добычу и лишь при повторной атаке нанесла ей типичный укус в затылок.
Цыплята получают первые уроки поведения от матери, а потом и от других кур и петухов. Птенцы умеют затаиваться по сигналу матери, а также различать силуэты хищной птицы и мирной. Хуже получается с цыплятами, выведенными в инкубаторах и выросшими без общения со взрослыми курами. Многие инстинкты у них оказываются затушеванными, не развитыми. Опека со стороны человека также сдерживает реализацию врожденных защитных реакций. Подчас такие инкубаторные цыплята и курочки не понимают сигналов тревоги. Орнитолог Е. П. Спангенберг рассказывал, что на одной птицеферме появление ястреба вызвало среди птичниц переполох, а выведенные в инкубаторе цыплята равнодушно отнеслись к хищнику, таскавшему их товарок. Ведь они не ходили с клушкой-квочкой и некому было научить их узнавать и бояться хищника.
По словам Э. Сетон-Томпсона, у каждого дикого животного есть три источника познания. Первый — это опыт предков, инстинкт, переданный ему по наследству. Этот опыт накопился у целого ряда поколений за долгие века борьбы с опасностями. Второй — пример родителей и других взрослых животных той же породы: детеныш перенимает все обычаи и повадки своего племени. Третий — собственный опыт.
Важным приемом обучения птиц и зверей является подражание. Молодые наблюдают за поведением взрослых, за их охотничьими приемами и перенимают их, приучаются к самостоятельной жизни. Постепенно инстинкты сочетаются с личным опытом, условными рефлексами. Следовательно, у диких животных обучение и воспитание также имеют большое значение. Интересен в этом отношении опыт, проведенный легендарным законодателем древней Спарты Ликургом, жившим в X веке до нашей эры. Чтобы доказать необходимость реформы воспитания юношества, он вырастил щенков одного помета в разных условиях. Двух щенков он поместил в яму, где они росли в изоляции, а двух других воспитывал на воле в общении с другими собаками. Первые росли ленивыми и прожорливыми, вторые — проворными и более смышлеными. Когда щенки подросли, Ликург продемонстрировал результаты своего опыта. Он взял по одному из двух щенков, воспитанных в разных условиях, и при них выпустил зайца. Щенок, воспитанный в изоляции, трусливо убежал от него и бросился к миске с похлебкой; воспитанный же на воле, бросился за зайцем, поймал и задушил его.
Подражание развито и у детенышей домашних животных. Опытные животноводы, наблюдая за пасущимися овцами, замечали, что ягнята безукоризненно копируют поведение маток. Если овца находит участок с хорошей съедобной травой, то и ягненок обязательно попробует ее на вкус. На тех участках, где трава плохая или есть ядовитые растения, овца не задерживается. Так же поступает и ягненок, следующий за матерью. Так он приучается распознавать хорошие и плохие пастбища и узнавать ядовитые растения. И главную роль во всех этих действиях играет зрение.
Таким образом, обучение и воспитание детенышей их родителями и другими, более старыми и опытными животными имеют для жизни птиц и зверей большое значение. Приспосабливаясь к условиям существования, животные вырабатывают определенные поведенческие реакции, которые постепенно становятся для них обычными, даже традиционными в данной местности. Общение молодых животных со старыми обеспечивает передачу информации не только о наилучших формах поведения, но и о тех или иных особенностях местообитания и индивидуальных территориях. Следовательно, обучение молодых животных имеет большое значение для лучшего приспособления их к окружающей среде. Вот почему важно, чтобы в любой местности всегда были и старые и молодые особи. И если охотники подчас забывают об этом и слишком интенсивно ведут отстрел старых животных, это может иметь довольно плохие последствия. Ведь выбытие старых, опытных зверей и птиц нарушает передачу молодым животным нужной им информации, веками идущей от поколения к поколению.
Птицы и звери способны не только просто рассматривать предметы и явления, но и делать соответствующие выводы из своих наблюдений и в зависимости от этого совершать те или иные поступки. А это уже — проявление рассудочной деятельности с присущими ей анализом, синтезом и экспериментом, наличие которой у животных признавал еще Фридрих Энгельс в своей знаменитой «Диалектике природы». Внешне это выражается в самых различных поведенческих реакциях животных. Одной из них является подражание, о котором мы говорили выше. Причем оно отмечается не только у молодых животных, но присуще и взрослым особям. Они также присматриваются друг к другу и как бы говорят — «смотри и делай так, как я». Соответствующих примеров из жизни животных известно очень много.
Любопытную картину наблюдали однажды жители деревни Кичанзино Арзамасского района Горьковской области. Была лютая зима. Галкам, зимовавшим в тех местах, стало трудно в тридцатиградусные морозы добывать пищу, и они жались к свинарнику. Но проникнуть внутрь им не удавалось, двери были плотно закрыты. Свиньи же выходили на прогулку через специальные лазы. Пройдет свинья, и шарнирные дверки сразу смыкаются. Но вот одна галка вспрыгнула свинье на спину и, словно всадник, въехала на ней верхом в теплое помещение. Другие галки, наблюдавшие за своей товаркой, зашумели и начали таким же путем пробираться в свинарник.
Наблюдательность тесно связана не только с функциями органов зрения, но и с нервно-психической деятельностью животных, проявлением которой является их находчивость. При изучении степени находчивости птиц доктор биологических наук Е. Д. Дерим-Оглу со своими учениками провела опыт с гаичками, гнездо которых было устроено в трухлявой березе. Когда родители улетели за кормом для птенцов, зоологи закрыли леток большим листом орешника. Первой прилетела самка. Не найдя отверстия на обычном месте, она круто изменила направление и растерянно уселась на ветке, держа насекомых в клюве. Птица усиленно вертела головой, рассматривая березу попеременно то правым, то левым глазом. Решив, что птенцы исчезли бесследно, она съела корм сама — крайняя форма проявления отчаяния у птицы — и затихла в полной безнадежности. Посидев и как бы поразмыслив, она вдруг сорвалась и улетела. Вернулась гаичка в сопровождении самца, который, подлетев к дуплу, прежде всего сорвал листик и бросил его на землю. Затем он быстро нырнул в дупло, не задерживаясь в нем, тотчас вылетел, подлетел к самке, которая как зачарованная следила за его действиями, и, коротко цикнув, несколько раз ударил ее клювом по голове. Выходит, что способности к наблюдательности и находчивости даже у птиц одной семьи бывают различные.
Сельские жители хорошо знают привычку деревенских ласточек сопровождать идущего по некошенному лугу человека. Ничего необычного в этом нет: человек Спугивает сидящих в траве насекомых, а ласточки подхватывают их на лету. По этой же причине ласточки часто летают возле пасущихся коров. Бывает, даже и под коровами пролетают — там больше мух и прочих насекомых. Таким же образом кормятся на пастбищах возле скота и скворцы.
Подобная «кооперация», вытекающая из наблюдательности птиц и других животных при поисках и добыче пищи, широко распространена В природе. Тут уж действительно все происходит по принципу: «хочешь есть — гляди в оба».
Ястреб может лететь сбоку автомобиля, идущего полевой дорогой, пока не заметит вспугнутого воробья или другую птичку. Так же поступают коршун и лунь, добывающие взлетевших спугнутых птичек или убегающих мышей. Небольшой сокол чеглок питается крупными насекомыми и мелкими птичками. Заметили, что он может подолгу лететь рядом с грохочущим поездом, выжидая, когда из придорожных зарослей взлетит вспугнутая птичка.
На севере куропатки постоянно летают возле оленьих стад. Там, где пасутся олени, добывающие из-под снега мох ягель, глубокий снег будто вспахан. Передвигаясь вслед за оленями, куропатки находят съедобную траву, зернышки и семена трав, а иногда и ягодами — клюквой или морошкой — полакомятся. К тому же куропаткам возле оленей безопаснее — сюда, к стаду, не сунутся ни песец, ни горностай, ни полярная сова.
Заслуженной славой внимательных и наблюдательных пользуются и птицы из семейства врановых: сороки, вороны, галки, крупные вороны, сойки, кедровки, кукши. В лесу сорока первой замечает пришельца и громким стрекотом оповещает об этом все лесное население. За это ее и охотники не любят, хотя и знают, что сорока в общем-то птица полезная. Лесным зверям «болтливость» сорок также не всегда на пользу. Заметив, скажем, лисицу, сорока летит за ней следом, стрекочет, предупреждая всех о появлении хищницы. Где уж тут лисице охотиться? Наблюдательность сорок помогает им успешно таскать различные блестящие предметы, к которым они неравнодушны, а также добывать пищу воровством. Наблюдали однажды, как сорока обворовала лисицу. Та мышковала, но была сыта и не съедала добытых мышей, а оставляла в разрытом снегу про запас. А следом летала сорока и таскала задушенных кумушкой грызунов… Зимой сороки переселяются ближе к селениям. Привлекают их и железнодорожные станции, где им легче добывать пищу среди отбросов, оставленных пассажирами.
Издавна внимательно следят за деятельностью человека грачи — постоянные спутники земледельцев. Выбирая в бороздах и на перевернутых пластах земли всякую снедь, они постепенно приспосабливались к достижениям технической цивилизации. При сохе и плуге — ходили за ними, а сейчас столь же уверенно стайками движутся за трактором. Одни спешат схватить свежую добычу прямо около машины, другие, поотстав, ковыряются в перевернутом пласте.