— Кхм, Яся, ты уверенна? Может, на них какой амулет был? — попыталась я отбрехаться от ее эксперимента. Не получилось.
— Слухай у оба уха, а не у одно, — рыкнула она. — Не было там ничего такого. Оборачиваются они свободно.
— Ясечка, а скажи-ка мне душа моя, я вот об этом ничего не знаю, а ты в курсе про фейские превращения. С чего бы? Ммм? — спросила я подозрительно.
— Ну, как тебе сказать, — заюлила она. — Поклянись, шо никому и ничего не расскажешь, вас, неслухи, это тоже касается!
Она посмотрела на нас подозрительно и подождала, пока каждый принесет клятву.
— Я ведь и сама феей была, да потом мне романтики захотелось, и пошла я в фейский кадетский корпус. Там меня заметили и стали тренировать как агента под прикрытием. Заслали вот сюда, наблюдать за Кощеевыми экспериментами. Только вот та контора, на которую я работала, давно приказала долго жить, так что я теперь фея в отставке, — она горестно вздохнула и подперла голову кулачком, вспоминая былое.
— Ядвига, а чего ты домой не вернешься? — спросила я.
— Знаешь, — она как-то грустно на меня посмотрела, — мой дом давно тут, к своему телу я привыкла, да и ведьмой быть намного приятнее, чем заурядной фейкой, вынужденной выполнять все что скажут. Ведьме никто не указ, что хочу то и ворочу!
Под конец она задорно улыбалась. Да, дела, вот никогда не думала, что такое возможно. Нет, про кадетский корпус я слышала, готовят там элитный спецназ, который фейской силой поддерживает равновесие в мирах, где дрыном, а где и базукой. Но чтобы такое! А мысль обернуться человеком была неплохой, она как нельзя лучше пришлась по душе моей бунтарской натуре. А почему нет? Попробую как-нибудь уговорить Ягу на эксперимент.
Алена и Ади слушали наш разговор, открыв рты. Еще бы тут такое разворачивается и на их глазах, феи секретами делятся.
— Ба, это шо и я на четверть фей? — изумился внучок.
— Таки да, — кивнула она головой.
— И шо я могу? — он посмотрел на нее с такой надеждой, что Яге стало как-то не по себе, но культивировать у внука необоснованное повышенное самомнение она не собиралась.
— Ничего, — развела она руками.
— Как это? — было ощущение, что у ребенка отобрали конфету.
— А вот так, твои фейские гены пассивны, активны более сильные — оборотнические. Либо одно, либо другое. А волков с крылышками, едящих пыльцу у нас еще не было, да и противно это самой природе, — попыталась она успокоить внука.
— Ба, ну хоть что-то, хоть немножечко, — заныл он.
— Нет, смирись, — и столько печали было в ее взоре, что надувшийся было Ади, почувствовал насколько был неправ и несколько успокоился.
Алена же благоразумно молчала, оглядывая нашу компанию задумчивым взглядом. Умнеет девочка прямо на глазах. Наверно вот то самое пресловутое похищение заставило ее задуматься о том, что не все в жизни так просто и не все решает волшебный дрын.
— Ладно, что с рекой-то делать будем? — решила я вернуть их к действительности.
— А что с ней делать? — Ядвига выглянула в окно и призадумалась. Такую реку мы не переедем по мелководью, а что делать непонятно. Мы синхронно почесали в затылках и растерянно переглянулись.
— Будем плот строить? — спросила я.
— Будем морозить? — озадачилась Яга. — Какой плот? Разиш он выдержит такую махину? И потом, как им управлять на таком течении?
— А что ты предлагаешь? — я посмотрела на нее с недоумением.
— Пошли, посмотрим на реку вблизи, там и решим.
Река впечатляла, она была полноводной, с быстрым течением, с омутами, которые так и норовили затянуть в свою глубину незадачливого пловца.
— Только морозить, — буркнула Яга. — Причем быстро и глубоко, чтобы лед выдержал наш дом и более теплые воды, не успели его размыть.
— А может с водяным договориться? — внесла конструктивную идею Алена. Я от нее даже не ожидала, может же когда хочет.
— Не получится, я с ним на ножах, — покаялась Ядвига. — Он нас скорее утопит, чем поможет.
— А давай все же попробуем, — не отставала я. Представить себе, что придется посреди лета вымораживать такую массу воды, а вместе с ней и рыбы было как-то муторно. Рыбку жалко.
— Пробуй, — Ядвига махнула на меня рукой и ушла в домик.
— Водяной! — гаркнула я во всю силу своих легких. — Выходи, разговор есть!
— Чавой-то ты разоралась? — у самой кромки воды сидело бородатое, зеленоватое нечто, сильно напоминавшее бородавчатую, пупырчатую жабу с рыбьим хвостом.
— Уважаемый, дело есть, — начала я издалека.
— Нашо мене дело есть, у меня у реке знаиш скока еды? — решил попридуриваться речной хозяин.
— Як вас зовут, милейший, — попробовала я зайти с другой стороны.
— Меня не зовуть, я сам прихожу, — ответил он известной фразой.
— Имя, сестра, имя! — взвыла я, понимая, что с этим вредным созданием каши точно не сваришь. Это он тебя, скорее, в котелок определит, посолит, поперчит, добавит специй овощей, риса и сварит харчо.
— Ой, болезная, — он посмотрел на меня с жалостью, — выросла, а усе не знаишь чем мальчик от девочки отличаеся!
Я начинала звереть, еще парочка таких фраз и я сама выморожу всю реку от истока до устья.
— Слухай сюды, дед! По-хорошему ты не понимаешь, значит, будет по-плохому, — я нацелила на него дрын и начала наступать на водяного, яростно махая крылышками. Вид у меня было поистине грозный. — Нам нужно на тот берег. Либо ты нам помогаешь перебраться, либо тебе и реке придет кирдык!
— Ой, шо ты мне угрожаешь! Та шо ты можешь, мелочь литючая, я тебя на руку положу и хвостом прихлопну! — ярился он.
— Та шоб вы лопнули, как вы говорите глупостей! Яга, — крикнула я, — работаем по плану «Б». Местное население не оценило хорошего отношения!
— Ты это чего? — засуетился дедок, услыхав имя грозной ведьмы. — Шо же ты мовчала, шо ты з Ягусею знакома. Та рази ж я ей откажу у чем? Разиш я пройду мимо и не пройтягну руку помочи? А? Та разиш я зверь какой?