Эш отвернулась и снова уставилась на лес. На ветвях сосен тяжким грузом лежал снег. Если б не их дыхание, тишина была бы полной. За первыми же деревьями сгущалась беспросветная мгла. Эш снова взглянула на свою спутницу. Кифи наконец уселся на другое плечо Лусевен и чистил клювом перья.
Лусевен расстегнула замок своего браслета и протянула его Эш.
— Теперь это принадлежит тебе, — сказала она.
— Мне?
Эш с опаской взяла браслет. Амулеты все еще хранили тепло тела Лусевен.
— Можно мне воспользоваться каким-нибудь из них, чтобы победить Я-вау-це? — спросила она.
Лусевен покачала головой.
— Амулеты предназначены для созидания, а не для уничтожения. Ты можешь подобрать или сделать какие-нибудь еще и добавить к браслету, только помни, что они должны быть из чистого серебра и не могут символизировать никакого разрушения. Иначе браслет станет тем, чем и в вашем мире: просто еще одной побрякушкой. Как здесь, так и там.
— Я буду осторожной.
— Чтобы вдохнуть в амулет жизнь, — продолжала Лусевен, — ты должна мысленно хорошо представлять себе конечный результат. А это — она снова сделала странное движение пальцами, но на этот раз медленно, чтобы Эш запомнила, как это делается, — чтобы превратить то, что у тебя получилось, снова в амулет.
Эш с умным видом кивнула, но понимание давалось ей сейчас с трудом. Пока она держала браслет в руках, в ее памяти всплыли воспоминания, от которых нельзя было отмахнуться. Мысленно она увидела Кэсси — накануне того дня, когда начались все эти чудеса. Она сидела на мраморной скамье в Силеновых садах, разложив карты. На девятой карте, которая должна была сказать о надеждах Эш, была изображена она сама, пытающаяся вскарабкаться на вершину скалы. Ей совсем не за что было уцепиться, а сверху кто-то протягивал руку помощи. И — сейчас она вспомнила — на запястье этой руки был браслет с амулетами.
Этот самый браслет, поняла Эш. Наверняка этот самый.
А значит, там была рука Лусевен.
— Кто вы? — спросила Эш.
Лусевен улыбнулась.
— Все еще ищешь для меня полочку?
— Нет.
— Я та, кем ты, может быть, станешь.
Эш взвесила браслет на ладони.
— Вы хотите сказать, что я смогла бы стать волшебницей, такой, как вы?
— Любой наш выбор открывает тысячу — тысячу тысяч — дорог, — ответила Лусевен. — Каждая из них ведет в свой мир, где тот, кто решился на свой выбор, и продолжает жить.
— Так вы говорите, что я смогла бы?
— Как знать? В одном из них смогла бы. Ведь нет ничего невозможного — особенно здесь.
— А когда я вернусь домой? — спросила Эш. — Будет ли это продолжаться и там? Или, как в сказке, — золото превратится всего-навсего в грязные листья?
— Все зависит от того, кто и что уносит отсюда с собой, — сказала Лусевен.
Сунув руку в карман, она извлекла тот странный плод граната, закованный в ажурные серебряные обручи. Мгновение она смотрела на него, а потом протянула Эш.
— Это тоже тебе.
— Что это?
Лусевен пожала плечами.
— Чем ты захочешь, тем он и станет.
— Не говорите так. Пожалуйста. Вас не понять.
— Помнишь, что я сказала тебе насчет этого мира, когда ты наткнулась на меня?
Эш кивнула.
— Что безумен сам этот мир духов, а не люди, пребывающие в нем.
— Совершенно верно. Но он может свести с ума и тебя. Это ловушка. Он попытается переделать тебя по своему подобию быстрее, чем ты его. Нужно быть сильной.
— Но…
— Удачи, Эш.
— Подождите, — крикнула Эш. — Не уходите!
Но было поздно. Лусевен сделала шаг в сторону и исчезла, как будто проскользнула между складками занавеса-невидимки.
— Вы не можете бросить меня здесь! — крикнула Эш. — Я же всего-навсего девчонка!
Порыв ветра подхватил ее слова, обсыпав снежной пылью.
Так когда-то было и с нами всеми, почудился ей шепот, прилетевший вместе с ним.
Ветер улегся.
Снова воцарилась тишина.