Наступил седьмой день. Священники с семью трубами, носильщики с Ковчегом Завета и армия снова обошли вокруг города шесть раз, но на седьмом круге затрубили трубы, «воскликнул народ громким голосом, и обрушилась стена [города] до своего основания»{215}.
Увидев это чудо, армия вошла в город и захватила его, убив всех мужчин, женщин и детей. В живых остались только домочадцы блудницы Раав, которая укрывала у себя шпионов Израиля; лишь она и ее семья избежали гнева Господня.
Этот удивительный рассказ о падении стен Иерихона содержится в Книге Иисуса Навина. Иудеи и христиане воспринимают Ветхий Завет как неопровержимое слово Божие, но есть ли основания считать, что эта история имеет отношение к историческим событиям? Действительно ли стены Иерихона были разрушены таким образом? Мы точно знаем, что, в то время когда народ Израиля якобы переправился через реку Иордан и вступил на землю Ханаана, история крепости Иерихон насчитывала, по меньшей мере, уже 7000 лет. Его стратегическое значение объяснялось тем, что город стоял на пути любого завоевателя, который намеревался вторгнуться в страну вдоль северного побережья Мертвого моря{216}.
Последние 150 лет археологи пытались найти подтверждение триумфального вступления Иисуса Навина с 40-тысячной армией израильтян в Ханаан. В 30-х годах двадцатого века британская экспедиция под руководством профессора Джона Гарстанга вела раскопки в Древнем Иерихоне и в конечном итоге обнаружила фрагмент городской стены, которая, по всей видимости, обрушилась наружу — в точном соответствии с известным библейским рассказом, в котором орудием разрушения послужили трубы{217}. Напротив этого участка стены Гарстанг также обнаружил свидетельства большого пожара, что указывало на крупное сражение, в результате которого город был стерт с лица земли{218}.
Гарстанг торжествовал, представляя свои находки как убедительное доказательство того, что археология может подтвердить историческую достоверность Библии. К сожалению, его радость была недолгой, поскольку в 50-х годах известный английский археолог Дейм Кэтлин Кеньон обнаружила в Иерихоне еще один фрагмент той же каменной стены. На этот раз было сделано более подробное описание соседних культурных слоев, и вскоре стало ясно, что Гарстанг жестоко ошибался. Рухнувшая стена датировалась не тринадцатым веком до нашей эры, а примерно 2350 годом до нашей эры, то есть была на 1100 лет старше предполагаемого вторжения армии израильтян в Ханаан.
Кэтлин Кеньон не обнаружила в Иерихоне никаких свидетельств более поздних разрушений. Она выяснила, что вершина холма, на котором был расположен город, полностью разрушилась в результате эрозии, и поэтому более поздних культурных слоев в этом месте попросту не существует. В конечном итоге Кэтлин Кеньон нашла свидетельства того, что город был уничтожен пожаром в первой половине шестнадцатого века до нашей эры{219}, а также разрозненные фрагменты одной стены и глиняной печи здания, датируемого концом четырнадцатого века до нашей эры{220}. С точки зрения библейских событий, это была более важная находка, и с учетом датировки различных предметов из высеченных в скале могил, обнаруженных Гарстангом, Кэтлин Кеньон сделала вывод, что «на холме существовало поселение в период примерно с 1400 до 1325 года до нашей эры, а возможно, и немного дольше»{221}. Затем это место оставалось необитаемым — вплоть до одиннадцатого века до нашей эры, когда царь Давид основал царство Израильское.
Для тех, кто сохранял верность библейской хронологии, согласно которой израильтяне пришли в Ханаан примерно в 1200 году до нашей эры, открытия Кэтлин Кеньон стали серьезным ударом. Тем не менее — и мы вскоре в этом убедимся — революционные открытия, касающиеся даты Исхода, дают основания предположить, что взятие Иерихона армией израильтян произошло несколько раньше, примерно в 1270 году до нашей эры, что. как нельзя лучше согласуется с имеющимися археологическими данными.
Какие же выводы — с учетом крайней скудости археологических данных — мы можем сделать из содержащегося в 6-й главе книги Иисуса Навина рассказа о том, как израильтяне при помощи всего лишь семи труб, сделанных из бараньих рогов, разрушили стены города? В Библии больше нет подобных историй — то есть это событие нельзя считать обычным проявлением гнева Господа, обрушившегося на врагов избранного им народа, а также распространенным в ветхозаветные времена способом разрушения городских стен.
Совершенно очевидно, что нельзя просто подуть в трубы и от этого звука рухнут стены крепости. С другой стороны, мы знаем, что, если тон достаточно сильного человеческого голоса совпадет с резонансной частотой, скажем, стеклянного бокала, бокал может разбиться. Строители пирамид и тибетские монахи, а также живший в девятнадцатом веке изобретатель Джон Эрнст Уоррел Кили, по всей видимости, использовали этот принцип для разрушения камня.
Идея использования звука в качестве оружия вполне логична, но во времена окончательного оформления Ветхого Завета, то есть в седьмом веке до нашей эры, она просто не могла появиться. Должны ли мы из этого сделать вывод, что древние израильтяне обладали соответствующими знаниями и умели применять их — чтобы использовать звук труб для разрушения стен Иерихона?
Давайте проанализируем рассказанную в Библии историю. На протяжении первых шести дней семь священников обходили стены города, неся перед собой трубы, сделанные из бараньих рогов. За ними несли Ковчег Завета, а на некотором расстоянии от Ковчега шла половина армии израильтян. На седьмой день процессия обошла стены не один, а семь раз, и, когда в последний раз раздался протяжный звук труб, вся 40-тысячная армия издала громкий крик.
Есть ли у нас какие-либо основания предполагать, что после этих действий крепостные стены рухнули? Можно ли найти научное обоснование этому утверждению? Теоретически звук способен разрушить крепостные стены. Вполне возможно также создать протяжный звук, который в сочетании с громким криком нескольких тысяч человек заставит рассыпаться каменную кладку. Все это возможно, но не доказано. До настоящего времени не найдено свидетельств того, каким образом были обрушены стены Иерихона. Разумеется, это не значит, что данное событие не происходило вообще, — просто сегодня единственным его свидетельством является изложенная в Ветхом Завете история. С другой стороны, сам факт, что составители Библии в первом веке до нашей эры сохранили этот необычный рассказ, может указывать на то, что в основу легенды положены реальные события. Как говорится, не бывает дыма без огня. Другими словами, такого рода событие вполне могло иметь место в эпоху формирования израильского народа, хотя никаких подробностей о нем не сохранилось.
Если данная гипотеза верна, то причиной разрушения стен Иерихона могло быть только глубокое знание акустики, а не случай или чудесное вмешательство высших сил. Ключ к осознанию этого может заключаться в том обстоятельстве, что подробные инструкции о том, как израильтянам захватить Иерихон, исходили не от Иисуса Навина и не от священников, а от загадочного человека с мечом, называвшего себя «вождем воинства Господня».
Кем же был этот «человек», обладавший глубоким знанием запретных разрушительных сил, далеко выходящим за границы того, что было известно народам Ближнего Востока во втором тысячелетии до нашей эры? Богословы скажут, что это посланник Господа, который должен был сообщить Иисусу Навину, как победить врагов и ступить на Землю обетованную. То есть это был ангел в образе человека, обретший материальное тело, чтобы иметь возможность говорить с Иисусом.
Термин «вождь» или «вожди» многократно встречается в Ветхом Завете, но наш загадочный «вождь воинства Господня» появляется лишь единожды — по крайней мере, в таком обличье. Тем не менее я убежден, что «человек», открывший израильтянам тайное знание, имеет отношение к Моисею, который вывел свой народ из Египта. В таком случае как еще это тайное знание повлияло на избранный богом народ в первые годы его формирования?
Анализ ветхозаветных историй, связанных с историей израильского народа, больше ничего дать не мог. Если Моисей, а впоследствии и Иисус Навин во времена Исхода из Египта и многолетних скитаний по пустыне действительно имели с кем-то тайные сношения, то для выяснения личности этих загадочных людей следует внимательно изучить жизнь и окружение великого пророка Моисея, давшего Закон народу Израиля. Таким образом, все дороги снова ведут в Египет.
Для того чтобы выяснить, откуда у армии израильтян под командованием Иисуса Навина могли взяться знания, которые мы связываем с древними богами Египта, следует обратиться к истории еврейского народа. Необходимо определить, когда именно и при каких обстоятельствах евреи покинули Египет. Кроме того, нужно проанализировать исторические свидетельства жизни самого Моисея, который якобы воспитывался при царском дворе и овладел тайными знаниями и магическим искусством египтян задолго до того, как стал великим духовным лидером израильтян.
Вне всякого сомнения, Моисей — самая важная фигура в религиозной истории иудеев, и память о нем бережно сохранена в Ветхом Завете. Однако, несмотря на его роль как пророка и законодателя, о его жизни почти ничего не известно. Более того, мы очень мало знаем о событиях, связанных с предполагаемым Исходом евреев из Египта. Сохранились лишь отрывочные сведения, например сообщение в 3-й Книге Царств, что Храм Соломона был построен «в четыреста восьмидесятом году по исшествии сынов Израилевых из земли Египетской, в четвертый год царствования Соломонова над Израилем». В исправленном издании Библии утверждается, что первый Иерусалимский храм был сооружен в 977 году до нашей эры{222}, и тогда Исход из Египта должен датироваться 1457 годом до нашей эры.
Дополнительную информацию мы можем почерпнуть в книге Исход, где говорится, что «сыны Израилевы» жили в Египте четыреста тридцать лет{223}. Большинство теологов считают, что первые евреи были кочевым народом, пришедшим в Египет из родной Палестины, из библейского Ханаана, в царствование фараона Третьей Династии Сенусерта III, примерно в 1878–1843 году до нашей эры — предположительно после голода, опустошившего их земли{224}. Поскольку эта привлекательная, но неподтвержденная теория согласуется с известной библейской историей о том, как знаменитый предок Моисея Иосиф, сын Иакова (или Израиля), был продан своими коварными братьями в египетское рабство, многие специалисты убеждены, что начало пребывания евреев в Египте приходится на период правления фараона Сенусерта III. Если эта теория верна, то Исход из Египта имел место на 430 лет позже, то есть в период между 1448 и 1413 годом до нашей эры.
«…Вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли [нашей]. И поставили над ним начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами. И он построил фараону Пифом и Раамсес, города для запасов»{225}.
Этот отрывок демонстрирует, что в то время община израильтян процветала, и на протяжении нескольких поколений ее численность увеличивалась. Более того, евреев не обратили в рабство до тех пор, пока фараон, «который не знал Иосифа»{226}, не стал опасаться растущего богатства и влияния этого народа. Египтологи долго спорили о возможном местонахождении этих так называемых «городов для запасов». В конечном итоге большинство специалистов пришли к согласию, что они располагались где-то в восточной части дельты Нила, неподалеку от современной Палестины, то есть в библейской «земле Гошен», где по преданию во времена Иосифа поселились израильтяне.
Пифом (у египтян слог «пи» обозначал «владение» или «поместье») обычно отождествлялся с городом, который когда-то располагался в восточной дельте и назывался Пи-Атум. Из сохранившейся надписи, датируемой тринадцатым веком до нашей эры, известно, что город был окружен крепостной стеной, а окружавшие его земли использовались общинами кочевников для выпаса скота{227}. Однако точное местонахождение Пи-Атума так и осталось загадкой, и ученым еще предстоит выяснить, действительно ли он был одним из тех «городов для запасов», построенных израильтянами.
С большей уверенностью мы можем указать местоположение другого «города для запасов», Раамсеса, или Пи-Раамсеса, как его называют в египетских текстах. Специалисты полагают, что он находился в восточной дельте Нила в окрестностях двух соседних деревень, Кантира и Тель-эль-Дабы. В результате раскопок, проводившихся на этом месте в период с 60-х по начало 80-х годов двадцатого века под руководством доктора Манфреда Биетака, были обнаружены убедительные свидетельства существования Пи-Раамсеса: многочисленные храмы, административные здания и частные дома, датируемые эпохой царствования Рамсеса II, правившего с 1290 по 1224 год до нашей эры{228}.
Египтологи рассматривают эти находки как убедительные доказательства того, что могущественный Рамсес II, руины построек которого до сих пор разбросаны по всему Египту, и есть фараон-угнетатель, «который не знал Иосифа» и поставил «начальников» над израильтянами, чтобы они построили «города для запасов». В таком случае его сына и наследника, фараона Меренптаха, занимавшего трон с 1224 по 1214 год до нашей эры, можно отождествить с фараоном Исхода, утонувшим вместе со своей армией, когда он безуспешно пытался вслед за Моисеем и израильтянами перейти Красное море, воды которого по велению Господа расступились перед избранным народом.
Тем не менее убедительных свидетельств этой смелой гипотезы не существует. Она была тут же подвергнута сомнению благодаря вызвавшим долгие споры упоминаниям о народах «Израиля», найденным на стеле, которую в 1895 году обнаружил Флиндерс Петри. Победная стела была обнаружена с западной части Фив (современный Луксор), древней египетской столицы, и датируется пятым годом 10-летнего правления Меренптаха. Надпись на ней, в которой перечисляются победоносные военные походы фараона, гласит:
«Цари повергнуты и просят пощады. Нет никого, возносящего свою главу среди девяти племен; опустошены левийцы, хетты спокойны; в плену Ханаан, как всякий злой, уведен Аскалон; попал под власть Гезер; Иеноам приведен в небытие; Израиль — его людей нет, его посевы уничтожены»{229}.
Это первый из известных нам текстов, в котором упоминается название «Израиль», что само по себе очень важно. Тем не менее так называемая «стела Израиля» содержит утверждения, которые в настоящее время считаются не совсем точными — например, об «усмирении» империи хеттов в Анатолии (на территории современной Турции) и Северной Сирии. Отец Меренптаха Рамсес II приказал исписать 20 стен храма рассказом о поражении хеттов в решающем сражении, которое произошло в эпоху его правления, а не царствования его сына Меренптаха, который просто присвоил себе славу отца. Более того, дошедшие до нас другие документы свидетельствуют, что на самом деле битва при Кадеше, на севере Сирии, не принесла победы ни одной из сторон{230}.
Таким образом, остается неясным, действительно ли Меренптах разорил земли Израиля. Для нас важнее тот факт, что на пятом году его царствования еврейский народ прочно обосновался в Ханаане. Однако в Ветхом Завете утверждается, что евреи целых сорок лет скитались по пустыням Синай и Паран. Это значит, что Исход из Египта должен был произойти как минимум за 35 лет до вступления Меренптаха на престол — скорее всего, за много десятилетий до этого события. Поэтому мы вынуждены отодвинуть начало Исхода назад, во времена правления Рамсеса II, хотя и у этой гипотезы имеются серьезные недостатки.
В процессе недавних раскопок в Кантире и Тель-эль-Дабе, на месте древнего египетского города Пи-Раамсеса, Манфред Биетак убедительно доказал, что первые жители пришли в город как минимум за 500 лет до правления Рамсеса II{231}. Другими словами, он не был тем «городом для запасов», который построили обращенные в рабство евреи. Более того, есть все основания отождествлять его с городом Аварисом, древней столицей Гиксосов, этих «фараонов-пастухов» из Ханаана, кочевых племен, правивших Египтом на протяжении 155 лет с 1730 года до нашей эры. Таким образом, несмотря на то что Рамсес II приложил руку к сооружению основных зданий Пи-Раамсеса, сам город существовал задолго до его восшествия на престол и просто был переименован в честь этого фараона. Более того, поскольку относящиеся к семитской группе народов гиксосы были предшественниками, а возможно и предками евреев, их присутствие в Пи-Раамсесе никак не было связано с принудительным трудом. Это была родина предков, на которой их праотцы обосновались много веков назад.
Из содержащейся в Ветхом Завете информации можно сделать лишь следующий вывод: Исход из Египта и сорокалетние скитания еврейского народа по пустыне произошли в период между 1450 годом до нашей эры и серединой 67-летнего правления фараона Рамсеса II. Однако в последнее время появляется все больше фактов, свидетельствующих о том, что все эти события были как-то связаны с бурным периодом египетской истории, получившим название Эры Амарны, которая началась в 1367 году до нашей эры с восшествия на престол загадочного фараона Аменхотепа IV.
В последние годы жизни своего отца, Аменхотепа III, египетский трон занял фараон Аменхотеп IV, который почти сразу же предпринял беспрецедентную попытку ввести в стране монотеистическую религию (веру в единого бога). Единственным изображением безымянного божества в ней был солнечный диск с многочисленными лучами, или Атон, который рассматривался как всемогущая, дающая жизнь сила двойного горизонта. В сохранившихся до наших дней барельефах он предстает перед нами в виде красно-оранжевого шара, окруженного уреем, или змеей — символом вечности, — на шее которой висит анк, или крест, который считался в Древнем Египте символом жизни. Во все стороны от солнечного диска расходятся узкие лучи, причем некоторые из них заканчиваются ладонями, несущими жизнь в форме крестов.
Фараон не только объявил солнечный диск единственным символом бога, но и сменил имя Аменхотеп — прославлявшее бога Амона — на Эхнатон, которое означало «слава», или «дух», Атона. Он также перевел столицу из города Фивы на новое место, расположенное в 277 километрах ниже по течению Нила, известное в настоящее время как Тель-эль-Амарна. Здесь он построил прекрасные дворцы, огромные административные центры и открытые храмы Солнца, не имеющие аналогов во всем Египте. Новый город получил название Ахетатон, что переводится как «горизонт Атона», и в осуществлении этого дерзкого проекта к фараону присоединились чиновники, жрецы, скульпторы, архитекторы, художники, строители и преданные сторонники со всех концов страны.
Проводившиеся в Амарне интенсивные раскопки заставили многих ученых смотреть на Эхнатона как на величайшего художника, поэта, мистика и философа. Вне всякого сомнения, он не был похож ни на одного фараона, правившего Египтом. Художники изобразили его самого и его семью в естественных позах, что резко контрастировало с торжественным и воинственным искусством, безраздельно властвовавшим на протяжении предыдущих 1700 лет. В бытовых сценках мы видим Эхнатона и его знаменитую супругу царицу Нефертити, отдыхающих в обществе шести своих дочерей. Эхнатон также изменил весь стиль своих изображений на барельефах и статуях. Фараон (и его ближайшие родственники, хотя и в меньшей степени) теперь представал перед зрителем с увеличенным черепом, удлиненными чертами лица и непропорционально большими губами. Увеличенными также были бедра и груди женщин. Существует множество гипотез, объясняющих причину такого выбора. Некоторые ученые предполагают, что фараон страдал каким-то заболеванием эндокринной системы, обусловленным постоянными близкородственными браками. Такая болезнь могла привести к различным аномалиям внешности — например, укрупненным чертам лица. Против этой версии говорит тот факт, что ни один из симптомов болезни не был обнаружен у мумифицированных останков людей, которые, как полагают, относятся к ближайшим родственникам Эхнатона.
Эхнатон правил всего 17 лет, и 12 или 13 из них он провел в городе своей мечты, Тель-эль-Амарне, прежде чем навсегда исчезнуть из анналов истории. Предполагается, что он умер от чумы, которая свирепствовала в Египте и на Ближнем Востоке во вторую половину его царствования{232}. На несколько месяцев Эхнатона сменила загадочная личность по имени Сменхкара, соправитель фараона в последние два года его правления. После безвременной кончины Сменхкары, умершего в молодом возрасте, египетский трон унаследовал фараон-мальчик Тутунхатон, который под влиянием жрецов Амона из Фив сменил свое имя на Тутанхамон. Степень родства между этими тремя правителями Египта так и осталась невыясненной, хотя вполне вероятно, что Сменхкара и Тутанхамон приходились друг другу братьями, а их отцом был отец Эхнатона Аменхотеп III, который вполне мог играть роль соправителя вплоть до одиннадцатого года царствования своего сына{233}.
Юный Тутанхамон занимал престол всего девять лет, а после его смерти в 18-летнем возрасте власть перешла сначала к старому визирю Эхнатона Эйе, а затем к военачальнику Тутанхамона Хоремхебу. Он немедленно принялся уничтожать все следы правления не только Эхнатона, но и других так называемых фараонов Амарны — Сменхкара, Тутанхамона и Эйе. Хоремхеб запретил упоминать их имена, а период правления Эхнатона стали называть просто временем «мятежа», «бунта»{234} и «преступника из Ахетатона»{235}.
Хоремхеб постарался уничтожить абсолютно все, что был связано с правителями Амарны и их отвергнутой новой религией. Он разрушил их храмы, сбросил их статуи, уничтожил их барельефы и стер их надписи. Более того, усыпальницы семьи Эхнатона и его придворных, построенные среди скал на окраине города, систематически разорялись и грабились, а находившиеся в них священные мумии были осквернены и брошены под палящее солнце пустыни. Последним действием Хоремхеба, направленным против фараонов Амарны, было разрушение сверкающей белой крепости города, который к концу его правления, в 1335 году до нашей эры, превратился в город хижин, где жили лишь немногочисленные кочевники. Каменные здания систематически демонтировались, а блоки, из которых они были сложены, увозились в другие районы страны и использовались там в качестве строительного материала.
Действия Хоренхеба были оскорблением памяти фараона, который попытался сплотить Египет при помощи единой веры. Как бы то ни было, а фанатичное уничтожение всего, что имело хоть какое-то отношение к эре Амарны, просто демонстрировало, какой сильный след оставил монотеизм Эхнатона в истории Египта. Но зачем прилагать столько усилий для того, чтобы стереть память о прошлом?
Почему Эхнатона и его последователей объявили фараонами-еретиками?
Возможно, именно с этими мыслями некоторые ученые начали проводить параллели между верой Эхнатона в единого бога Атона и религией Моисея, в которую обратились евреи во время Исхода из Египта. Так например, выяснилось, что один из гимнов Атону, который, как считалось, был сочинен самим Эхнатоном, очень похож на 104 псалом, впервые записанный во времена царствования Соломона, то есть примерно в 980 году до нашей эры{236}. Считать ли этот факт совпадением или один из гимнов оказал влияние на другой?
В 1937 году престарелый Зигмунд Фрейд, один из отцов современной психологии, опубликовал любопытную статью, в которой высказал предположение, что Моисей был египтянином, имевшим связи с двором Эхнатона{237}. В поддержку своей гипотезы он привел интересные аргументы, в том числе следующий: еврейское слово «Господь», которое звучит как «Адонай», при написании египетскими ие-роглифами превращается в «атон»{238}. Это придает смысл странному утверждению в главе 12 Книги Исход, когда Господь сообщает Моисею об умерщвлении первенцев в ночь праздника Пасхи: «…Над всеми богами Египетскими произведу суд. Я Господь»{239}. Поскольку слово «Господь» в оригинале звучит как «Адонай», то на самом деле эту фразу нужно понимать так «…Над всеми богами Египетскими произведу суд. Я Атон».
Фрейд также указал, что обряд обрезания, который по законам народа Израиля требовалось проводить каждому младенцу мужского пола, впервые появился именно в Египте, а не в какой-либо другой азиатской или ближневосточной культуре. Он считал совершенно очевидным, что евреи через Моисея унаследовали эту традицию от древних египтян{240}.
Спорные идеи Фрейда были встречены в штыки религиозными кругами, и, когда в 1939 году стало известно, что он собирается выпустить книгу с подробным обоснованием своих нетрадиционных взглядов, влиятельные религиозные деятели заставляли его отказаться от публикации, боясь, что книга подорвет основы этики иудаизма{241}. Фрейд умер через несколько месяцев после появления книги «Моисей и монотеизм» на прилавках магазинов, и его мнение — независимо от того, являлось ли оно верным, — вне всякого сомнения, задало тон научной дискуссии, заставив ученых пересмотреть жизнь и идеи Эхнатона с точки зрения формирования иудейского варианта монотеизма. И только в 90-х годах двадцатого века на прилавках книжных магазинов появилась самая авторитетная работа по этой проблеме. Книга «Моисей, фараон Египта» египетского историка Ахмеда Османа вызвала настоящую бурю, которая не шла ни в какое сравнение с тем вежливым неодобрением, которое испытал на себе Фрейд за пятьдесят лет до этого.
Осман, ныне живущий в Лондоне, открыто заявил то, что большинство людей, включая Фрейда, даже не осмеливались предположить, что Эхнатон и Моисей — это одно и то же лицо. «Возмутительная» теория Османа вызвала ярость у мусульманского духовенства, и особенно на его родине в Египте. Поскольку в Коране Моисей называется одним из величайших пророков, а Осман был по рождению мусульманином, его крайние воззрения были восприняты как богохульство. Книгу ждала та же судьба, что и «Сатанинские стихи» Салмана Рутттди в 1989 году, — ее открыто жгли на улицах Каира. По всей вероятности, именно такую цену приходится платить тем, кто ставит под сомнение общепринятый взгляд на персонажи и события, описанные в Коране.
Чем же помогут нам необычные взгляды Османа?