Иначе у П<астернака> жизнь будет испорчена на месяц, — зачем?
Если тот, кто поедет — настоящий человек, он поймет и без особого нажима. Некоторые вещи неприятно произносить.
Письмо — без единой строчки политики, — точно с того света. На Ваше большое милое письмо, только что полученное, отвечу на днях.
Адр<ес> Пастернака:
Москва, Волхонка, 14, кв<артира> 9.
Тот знакомый (к<отор>ый поедет) м<ожет> б<ыть> просто назначит ему где-нибудь свидание?
Впервые — Новый журнал, 1959, № 58, С. 183. СС-6, С. 534. Печ. по СС-6.
Прага, 8-го апреля 1924 г., понедельник
Мой родной,
Встретимся с Вами не 29-го, а 15-го, после Вашего экзамена, в Русском Доме , где я Вас буду ждать до 3 ч<асов>.
Пойдем в какой-нибудь сад, или за́-город, — сейчас уже хорошо. Если бы Вы знали, как я вчера близко от Вас была!
Итак — до 15-го, — в понедельник, — ровно через неделю.
Если никак не можете (чего не предполагаю) — черкните открыточку.
Впервые — Письма к Константину Родзевичу, С. 155. Печ. по тексту первой публикации.
Прага, 9-го апреля 1924 г., среда
Дружочек,
15-го — во вторник, а не в понедельник, как я Вам писала. Никогда не знаю чисел.
Радзевич, будет чудно! Непременно на пароходике. Хотелось бы в новое место куда-нибудь, Вам ваши уже надоели.
Пленительное, с Вами, чувство: тогда как другим всего много (боятся), Вам, мой волчий голод — всего мало! С Вами никогда не «передашь».
Глажу по головочке (бело-волчьей).
Радзевич, а ведь Вы со мной белый волк!
— Во вторник, к 2 ч<асам> — да? не позже! А то — сразу домой!
Впервые — Письма к Константину Родзевичу, С. 159. Печ. по тексту первой публикации.
Прага, 10 апр<еля> 1924 г.
Дорогой Гуль, Вы очень добры, спасибо. Письмо отсылайте почтой своему знакомому, если можно — заказным. Знакомому напишите, что нужно. Был у нас здесь Степун, — замечательное выступление . Хочет сделать меня критиком, я артачусь, ибо не критик, а апологист. Деньги за письмо (заказное) перешлю 15-го, тогда же напишу и стихи пришлю. Еще раз спасибо за доброту, Вы хороший друг.
Хороша — набережная?
Впервые — Новый журнал, 1959, № 58, С. 184. СС-6, С. 534–535. Печ. по СС-6.
Прага, 11 апреля 1924 г.
Дорогой Гуль,
Просьба у меня к Вам следующая: переговорите с берлинским председателем Госиздата относительно моей новой книги стихов «Умыслы» .
Книга за́ два года (1922 г.-1924 г.), — все, написанное за границей. Политического стихотворения ни одного.
Пусть он, в возможно скором времени, запросит московский Госиздат (там у меня друг — П.С. Коган и, если не сменен, благожелатель — цензор Мещеряков , взявший мою Царь-Девицу, не читая, по доверию к имени (к<оммуни>ст!). По отношению к Госиздату я чиста: продавая им перед отъездом «Царь-Девицу» и «Версты» (I), — оговорилась, что за границей перепечатаю. (Что и сделала, с «Царь-Девицей».)
Книга «Умыслы» здесь не только не запродана, но из всех составляющих ее стихов (большая книга!) навряд ли появилось в печати больше десяти .
Стало быть, могут рассчитывать и на заграничный рынок.
Одновременно с ответом Госиздата пусть сообщит мне и условия: 1) гонорар 2) количество выпуск<аемых> экз<емпляров> 3) срок, на к<отор>ый покупается книга.
Деньги — мое условие! — при сдаче рукописи, все целиком.
Есть, для Госиздата, еще другая книга: «Версты» (II) — стихи <19>17 г. — <19>21 г. (Первую они уже напечатали.) М<ожет> б<ыть> и эту возьмут. Предложите обе.
Теперь трудности: переписывать и ту и другую я могу только наверняка, — большая работа, тем более, что переписывать придется по новой орфографии, что́, в случае отказа для заграницы не пригодится, ибо здесь печатаюсь по-старому. Книги им придется взять по доверию. «Умыслы» Вы, по берлинским стихам, немножко знаете, остальные не хуже.
«Версты» (II) вполне безвредны, продолжение первых. «Политические» стихотворения все отмечу крестиками, захотят напечатают, захотят выпустят. Думаю, первое, — есть такое дуновение.
Все дело в сроке. На лето очень нужны деньги. 2 года в Чехии и ничего, кроме окрестностей Праги, не знаю. В Праге я до конца мая, не дольше, и дело нужно закончить в мою бытность здесь. Не настаивайте на двух книгах, можно «Версты» (II), можно «Умыслы» — что́ захотят.
Желательна, просто скажу: необходима хотя бы одна авторская корректура и, в случае опечаток, лист с опечатками, указанными мною. Эти два условия должно включить в контракт. Пусть, на всякий случай, представ<итель> Госиздата в своем запросе в Москву обмолвится и об этом.
Вы спрашивали о сыне Блока . Есть. Родился в июне 1921 г., за два месяца до смерти Блока. Видела его годовалым ребенком: прекрасным, суровым, с блоковскими тяжелыми глазами (тяжесть в верхнем веке), с его изогнутым ртом. Похож — более нельзя. Читала письмо Блока к его матери, такое слово помню: — «Если это будет сын, пожелаю ему только одного — смелости». Видела подарки Блока этому мальчику: перламутровый фамильный крест, увитый розами (не отсюда ли «Роза и Крест» ), макет Арлекина из «Балаганчика» , — подношение какой-то поклонницы. (Пьеро остался у жены.) Видела любовь H.A. Коган к Блоку. Узнав о его смерти, она, кормя сына, вся зажалась внутренне, не дала воли слезам. А десять дней спустя ходила в марлевой маске ужасающая нервная экзема «от задержанного аффекта».
Мальчик растет красивый и счастливый, в П.С. Когане он нашел самого любящего отца. А тот папа так и остался там — «на портрете».
Будут говорить «не блоковский» — не верьте: это негодяи говорят.