Минуту спустя дверь открылась, и вошли трое мужчин: сержант Слейд и два дежурных сержанта, назначенных на расследование убийства Альбана.
— Докладывайте, пожалуйста, — кивнул Англер.
Один из них вышел вперед.
— Сэр, мы закончили изучение документов Администрации Транспортной Безопасности.
— Продолжайте.
— Как вы и поручили, мы просмотрели все доступные записи за период в восемнадцать месяцев в поисках любых свидетельств того, что жертва могла предпринимать поездки на территории США помимо четвертого июня этого года. И мы нашли такие упоминания. Жертва, используя то же самое фальшивое имя — Тапаньес Ландберг — въехала в страну из Бразилии примерно год назад, семнадцатого мая, отметившись в аэропорту Джона Кеннеди. Пять дней спустя, двадцать второго мая, он вернулся в Рио.
— Что-нибудь еще?
— Да, сэр. Используя данные Агентства Национальной Безопасности, мы обнаружили, что мужчина, используя то же имя и паспорт, летал из Ла-Гуардии в Олбани восемнадцатого мая и обратно двадцать первого мая.
— Фальшивый бразильский паспорт, — хмыкнул Англер. — Он, должно быть, был отличного качества. Интересно, откуда он его взял?
— Без сомнения, такие вещи легче достать в такой стране, как Бразилия, чем здесь, — ответил Слейд.
— Несомненно. Что-нибудь еще?
— Нет, это все, сэр. В Олбани его след простыл. Мы проверили все возможные пути его следования через местные правоохранительные органы, туристические фирмы, автобусные терминалы, региональные аэропорты и авиакомпании, гостиницы, компании по прокату автомобилей, но не нашли никаких записей о Тапаньесе Ландберге, пока он не сел на обратный самолет в Ла-Гуардию двадцать первого мая, а оттуда на следующий день — в Бразилию.
— Спасибо. Отличная работа. Вы свободны.
Англер подождал, пока эти двое покинут кабинет. Затем он кивнул Слейду и указал ему на стул. Порывшись в одной из стопок бумаг, размещенных по краям его стола, он достал большую папку негабаритных карточек, которые содержали сведения о Пендергасте, найденные сержантом Слейдом за последние несколько дней.
— Зачем наш друг Альбан ездил в Олбани? — спросил Англер.
— Понятия не имею, — ответил Слейд. — Но я держу пари, что эти две поездки как-то связаны.
— Это маленький городок. Аэропорт и Центральный автобусный вокзал объединены административным портовым залом ожидания. Альбану было бы трудно замести там свои следы.
— Откуда ты так много знаешь об Олбани?
— У меня родственники на северо-западе, в Колони, — Англер снова обратил внимание на карточки. — Ты дотошный парень. В другой жизни, ты мог бы стать превосходным журналистом-разоблачителем.
Слейд улыбнулся, и эта улыбка не сходила с его лица, пока Англер медленно перетасовывал карточки.
— Налоговая декларация Пендергаста и учет его имущества. Могу представить, как трудно было это достать.
— Пендергаст — весьма закрытая личность.
— Я вижу, что он владеет четырьмя объектами недвижимости: двумя в Нью-Йорке, одним в Новом Орлеане, и еще одним неподалеку. Тот, что в Новом Орлеане — это некая автостоянка. Странно, — он посмотрел на Слейда, но тот лишь пожал плечами. Англер качнул головой. — Я не удивлюсь, если ему принадлежит и какая-нибудь оффшорная недвижимость.
— И я бы этому не удивился, только вот боюсь, что возникнут затруднения, если я продолжу и дальше рыть в этом направлении.
— Уверен, это не относится к делу, — Англер отложил эти карточки, и принялся изучать другой комплект. — Его послужной список арестов и обвинительных приговоров, — он просмотрел их. — Впечатляет. Действительно, очень впечатляет.
— В статистике, которую я нашел, наиболее примечательным было то, что несколько подозреваемых погибло в процессе задержания.
Англер поискал упомянутую статистику, нашел ее и удивленно приподнял брови. Несколько секунд он размышлял над увиденным, затем вернулся к изучению.
— Я вижу, что Пендергасту было высказано почти столько же официальных выговоров, сколько и благодарностей.
— Мои друзья в Бюро говорят, что Пендергаст — персона противоречивая. Одинокий волк. Он достаточно обеспечен, получает жалование один доллар в год только для того, чтобы все было официально. В последние годы высшие эшелоны ФБР придерживаются в отношении него политики невмешательства, учитывая его успешность, так как он не делает ничего слишком вопиющего. Судя по всему, у него есть могущественный, невидимый друг, большая шишка в Бюро. Может быть и не один.
— Хммм, — Англер просмотрел еще несколько карточек. — Служил в спецназе. Что именно он там делал?
— Засекречено. Все, что я узнал, так это то, что он получил несколько медалей «За мужество», несколько раз оказавшись под обстрелом. Дальнейшие сведения никто не разглашает, говорят только, что Пендергаст выполнял некие тайные операции наивысшей степени важности.
Англер сложил карточки в стопку, выровнял их, постучав ребром по рабочему столу, и отложил в сторону.
— Что скажешь, Лумис? Всё это сбивает с толку, да?
Слейд вернул взгляд Англера.
— Да.
— Меня тоже. Что же это все значит?
— Вся эта история дурно пахнет... сэр.
— Не поспоришь. Ты это знаешь, я это знаю. И мы знаем все это уже некоторое время, поэтому и решились все это собрать, — Англер провел рукой по стопке карточек. — Давай-ка все проясним. В последний раз, когда Пендергаст видел своего сына живым, по его собственному признанию, они встречались в Бразилии восемнадцать месяцев назад. Год назад Альбан под вымышленным именем ненадолго вернулся в США, поездил по северной части штата Нью-Йорк, потом вернулся в Бразилию. Около трех недель назад он приехал в Нью-Йорк и на этот раз был убит по неизвестной причине. В его теле был найден кусок бирюзы. Агент Пендергаст утверждает, что этот кусок бирюзы привел его в «Солтон Фонтенбло», где на него, якобы, напал тот же человек, который, выдавая себя за ученого, возможно, убил лаборанта в музее.
Слейд кивнул.
— Далее. Неожиданно после своего отказа сотрудничать и уклонения от расследования Пендергаст становится приветливым… это случилось сразу, как он узнал, что мы нашли «Тапаньеса Ландберга». Но затем, вывалив нам кучу сомнительной информации, он снова замолкает и перестает сотрудничать. К примеру, ни он, ни лейтенант д’Агоста не удосужились рассказать нам, что липовый профессор покончил с собой в тюрьме Индио. Мы должны были узнавать это сами. И когда мы послали сержанта Доукинса изучить «Фонтенбло», он вернулся, сообщив, что изнутри это место выглядит так, как будто его не посещали в течение многих лет, и этот город явно не мог стать сценой недавней схватки. Ты совершенно прав, Лумис — это дело скверно попахивает. А если быть точным, то вонь долетает до Небес. Неважно, какие аргументы рассматривать, я прихожу к одним и тем же выводам: Пендергаст отправляет нас то по одному ложному следу, то по другому. И я могу найти этому только одну причину: он сам является соучастником смерти своего сына. Вдобавок ко всему есть еще кое-что, — подавшись вперед, Англер вытащил из одной из стопок статью на португальском языке. — Это репортаж одной бразильской газеты. Туманный и непроверенный, да, но он описывает некую бойню, которая произошла в джунглях Бразилии с участием одного неназванного гринго, который упоминается здесь просто как мужчина «de rosto palido».
— «De rosto palido»? Что это означает?
— «Бледный ликом».
— Вот дерьмо!
— И все это произошло восемнадцать месяцев назад — именно тогда, когда Пендергаст сам находился в Бразилии.