Так, утешая, он повел его домой. Новость эта разлетелась по всей Венеции, и всякий сожалел о злополучном бедствии, постигшем Джаннетто. В скором времени вернулись из Александрии с большими сокровищами его друзья и, едва причалив, первым делом спросили о Джаннетто. Им все подробно рассказали, и они прибежали обнять его со словами:
— Что с тобой стряслось? Куда же ты запропастился? Мы, ничего не зная о тебе, целый день шли в обратном направлении, но ни увидеть тебя, ни понять, куда ты мог направиться, не смогли. И так нам стало горько, что в течение всего пути мы не ведали радости, полагая, что ты погиб.
Джаннетто отвечал так:
— Я находился в заливе, когда поднялся сильный встречный ветер и бросил нас на прибрежные рифы; корабль разбился вдребезги, сам я лишь чудом спасся.
Вот как он объяснил все это, дабы не раскрывать своего позора. И вместе они устроили большое празднество, вознося хвалу господу за спасение Джаннетто и говоря так:
— Будущей весной с божьей помощью мы выручим все, что ты потерял в этот раз, а покуда есть время, не станем унывать и предадимся веселью.
Но Джаннетто не покидала мечта возвратиться к той донне. Он в мыслях рисовал себе это и думал: «Мне следует во что бы то ни стало жениться на ней, иначе я погиб», — он был не в силах побороть тоску, отчего мессер Ансальдо нередко говорил ему:
— Не печалься, сынок, у нас с тобой еще столько добра, что прекрасно проживем.
На что Джаннетто отвечал:
— Мой синьор, я никогда не обрету покоя, если вновь не испытаю судьбу.
И мессер Ансальдо, видя его желание, снарядил, когда пришло время, другой корабль с товарами еще лучше, еще дороже прежних, истратив на это большую часть из того, чем владел на свете. Друзья, также нагрузив чем нужно свои корабли, вышли в море вместе с Джаннетто, подняли паруса и устремились в путь. Много дней плыли они, и Джаннетто неустанно ждал, когда появится порт той самой дамы, который назывался портом донны Бельмонте. И однажды ночью, проходя вблизи залива, Джаннетто увидел этот порт, тотчас узнал его и приказал, развернув паруса и руль, идти прямо туда, так что его товарищи опять ничего не заметили. Донна же, проснувшись утром и взглянув на причал, увидела развевающиеся флаги чужого корабля и сразу их узнала; позвав служанку, она спросила ее:
— Тебе знакомы эти флаги?
А служанка отвечала:
— Мадонна, да это, кажется, корабль того самого купца, что был здесь год назад и так щедро оделил нас своими товарами.
Тогда донна сказала:
— Ты несомненно права; и если нет другой важной причины, то он, должно быть, в меня влюбился; однако я еще не видела такого, кто наведался бы сюда более одного раза.
На это служанка ответила:
— А я еще не встречала более обходительного и более привлекательного мужчину.
Донна послала к Джаннетто пажей и щитоносцев, которые с радостью встретили юношу. Он же со всеми был приветлив и весел; и поднявшись в замок, предстал перед донной, которая ласково его обняла, а он почтительно, обнял ее. Весь день прошел в ликовании и веселье; донна пригласила баронов и дам в великом множестве, и те прибыли ко двору на торжество в честь Джаннетто. Бароны искренне досадовали, что Джаннетто не их господин; они с удовольствием согласились бы на это, зная его приятные манеры и обходительность. Дамы почти все были в него влюблены, видя, как умело он вел танец, как не сходило с его лица оживленное выражение, и все сочли, что он, не иначе, сын какого-то богатого синьора. Когда же подошло время спать, донна, взяв Джаннетто под руку, сказала:
— Не пора ли нам отойти ко сну?
Они пришли в комнату, уселись; тут появились две юные прислужницы с вином и сладостями, и они стали пить вино и вкушать эти сласти, после чего отправились спать, но едва Джаннетто оказался в постели, как в ту же минуту уснул. Донна же разделась и улеглась рядом с ним. А он за всю ночь так и не пробудился. Утром донна, проснувшись, немедля послала сказать, чтобы разгружали корабль. Как пробило три, Джаннетто очнулся от сна, стал искать донну и не нашел. Тут он увидел, что уже день, и вскочил с постели, не зная, куда деться от стыда. Ему дали денег на дорогу, коня и сказали:
— Ступай прочь!
И он с позором поехал восвояси, мрачный и скорбный, и ехал много дней без передышки, пока не добрался до Венеции, где ночью явился, как и прежде, к приятелю, который при виде его в величайшем изумлении воскликнул:
— Ох, да что же это?
Отвечал Джаннетто:
— Горе мне! Будь проклята судьба, что завела меня однажды в те края!
Приятель же сказал ему:
— Еще бы тебе не проклинать судьбу, когда ты разорил мессера Ансальдо, а ведь он был самым богатым купцом во всем христианском мире; но во сто крат хуже то бесчестье, каким его теперь покрывают.
Много дней хоронился Джаннетто в доме приятеля, не зная, что предпринять и что сказать, и уже совсем было собрался, ничего не говоря мессеру Ансальдо, отправиться обратно к себе во Флоренцию, однако, подумав, решился показаться напоследок крестному, что и сделал. Когда мессер Ансальдо его увидал, то, вскочив с места, кинулся обнимать со словами:
— Добро пожаловать, сынок мой! — И Джаннетто весь в слезах обнял его. А узнав про все, мессер Ансальдо молвил:
— Знаешь, Джаннетто, не следует горевать, таково уж это море: одних одаривает, других обирает; ты вновь со мной, и я счастлив. У нас еще осталось столько, что сможем жить потихоньку.
Новость об этом происшествии разлетелась по всей Венеции; только и разговоров было, что о мессере Ансальдо, и все не на шутку сожалели о его убытках. Самому же мессеру Ансальдо пришлось продать многое, дабы расплатиться с кредиторами, которые предоставили ему товары. Тут вернулись из Александрии с несметным богатством друзья Джаннетто и по прибытии в Венецию сразу же узнали о его возвращении и о том, что его корабль вновь потерпел крушение; немало тому подивившись, они молвили:
— Вот так казус; мы такого еще не видывали.
Затем направились к мессеру Ансальдо и, воздав ему почести, сказали:
— Мессер, не отчаивайтесь, в будущем году весь барыш будет ваш; ведь это мы стали причиной ваших убытков, ибо уговорили Джаннетто отправиться с нами в первый раз. А потому не бойтесь ничего; коль скоро у нас есть деньги, располагайте ими как своими собственными.
Мессер Ансальдо поблагодарил их и ответил, что у него хватит еще на жизнь. Но Джаннетто с утра до вечера не покидали раздумья, он не ведал покоя; мессер Ансальдо спросил его, в чем дело, и тот отвечал:
— Я никогда не успокоюсь, ежели не верну того, что потерял.
Тогда мессер Ансальдо молвил:
— Сынок мой, мне не хочется, чтобы ты снова отправлялся куда-то; лучше будем жить потихоньку, довольствуясь тем немногим, что у нас осталось, нежели ты вновь станешь рисковать.
Отвечал Джаннетто:
— Я твердо намерен сделать все, что в моих силах, иначе жизнь станет для меня величайшим позором.
Видя его решимость, мессер Ансальдо вознамерился продать все, чем владел на свете, и купить еще один корабль; так и сделал, продав последнее, что у него осталось, и снарядил прекрасный корабль с товарами. А поскольку недоставало десяти тысяч дукатов, то он отправился к одному иудею в Местре и взял у него взаймы эти деньги на тех условиях и с таким уговором, что если не возвратит их ко Дню святого Иоанна в июне будущего года, то иудей может отрезать от любой части его тела, откуда захочет, фунт мяса. Мессер Ансальдо с готовностью согласился, и тогда иудей пожелал составить о том достоверную бумагу яри свидетелях, торжественно и с подобающей осмотрительностью, лишь, после чего отсчитал десять тысяч золотых дукатов; на которые мессер Ансальдо приобрел все необходимое, чего не хватало для оснастки корабля; и если прежние два корабля были великолепны, то третий был куда богаче и лучше. Друзья же нагрузили свои корабли с расчетом на то, что барыш целиком отойдет Джаннетто. И когда настало время отправляться в путь, перед самым расставанием мессер Ансальдо сказал ему:
— Сынок мой, видишь сам, в каких долгах я остаюсь; об одной лишь милости прошу: ежели и случится тебе вернуться домой горемыкой, то покажись мне на глаза, я хоть взгляну на тебя перед смертью и буду тем доволен.
На что Джаннетто отвечал: