— Ты в курсе, что в очень далеком прошлом грязевики всерьез воображали, будто Вселенная вокруг их планеты вертится?
Она делает паузу, но я не отвечаю.
— Потом люди узнали об устройстве мира больше и поняли, что это не так.
— Ну? — ворчу я.
— Но поняли это не все, — продолжает она. Снова выжидает моей реплики. — Арки, да ладно тебе. Ты подумай, разве им повезет воочию увидеть Океке-Хайтауэр?
— Хорошо бы они все на комете прокатились, — отвечаю я.
— Нет уж, никто из них сюда, к мерзостным нелюдям, не полезет. Они там в грязи будут куличики лепить из собственного говна. Пока не выполнят единственную задачу, которой от них ждет Вселенная, а именно — вымрут.
Я отпираю.
— Ты такими речами их не по-детски раздразнишь. Ты отдаешь себе в этом отчет?
— Кто кого дразнит? Никто же не слышит. Никто, кроме суси, — отвечает она, ухитряясь вложить в эти слова одновременно полную невинность и крайнюю обиду. Ох уж эта Глайнис.
Я отправляю Дав сообщение через ВнешКомм, пишу, что мы по крайней мере два Ю-дня проведем глубоко внизу. Население внешней части системы, особенно окрестностей Сатурна, за последние два Ю-года удвоилось и наверняка удвоится снова за куда меньшее время. Гражданские комм-сети проложены ниже плоскости эклиптики, там ни правительственного, ни военного траффика — только малый бизнес, сфера развлечений и общий треп. Ну, может, кто-нибудь и мечтает их подчинить себе, да рук не хватает.
ВнешКомм — предприятие с ледяных гигантов, первоначально обслуживавшее только Сатурн, Уран и Нептун с их спутниками. Насколько я в курсе, никто не знает, где их штаб-квартира, на какой луне. Если начали аж на Уране, то должны были, по идее, расшириться до самого Титана к моменту, когда решили выйти на юпитерианский рынок.
В любом случае, технологии у них сказочные. Да, все еще требуется около сорока минут, чтобы с Большого Юпа на Сатурн долетело Алло?, и еще сорок с небольшим, чтобы в ответ донеслось:Ты кто, блин? — но помех при этом меньше, чем при звонке по локальной сети ЮОпа. Юоповцы были не слишком рады, что сфера развлечений пересаживается на ВнешКомм, и у них наметились терки. Но вроде бы достигли компромисса: ВнешКомм забирает себе всю развлекуху, а в образование и науку не лезет, по крайней мере на спутниках Юпитера. Пока все чики-пики, юоповцы им помогают, чем могут, как могли бы помогать грязевики могущественному, но благодушному соседу, однако проблемы остаются. Поводов для срача в теории полно. Самых разных.
Юпитер и его спутники — граница между внутренними и внешними планетами. Наши власти заигрывают то с внутренними, то с внешними. Сейчас правительство склоняется к тому, чтобы потребовать официального признания Большого Юпа внешней планетой, а не просто союзным миром. Сатурн против, они подозревают, что Большой Юп замутит переворот и учредит Внешнюю Империю.
Собственно, то же самое говорили на Марсе и Земле, когда предыдущее правительство попросилось во внутренние миры. Земля выразилась несколько цветастей; некоторые двуногие начали блажить, что мерзкие чудовища — сиречь мы — замыслили-де извести всех нечестивцев с неправильным числом отростков на мясо. Если бы Большому Юпу дали внутренний статус, то, по их мнению, людей бы выгнали на улицы и увезли в концлагеря, чтобы силком переделать в нелюдскую форму. За исключением только самых красивых женщин, которых бы оставили в прежнем облике и загнали в бордели. Ну, вы вкуриваете идею.
Одного этого для меня достаточно, чтобы проголосовать за внешников, вот только Большой Юп на самом-то деле ни внешний мир ни внутренний. Мне кажется так: существуют внутренние планеты, внешние и мы. В картину мира двуногих подобная классификация не укладывается, ведь она не бинарная.
Пока мы работали с коммом, я продолжала обо всем этом размышлять, но уже рассеянно. Я думала и про Фрай, как она там, в какой форме я ее увижу в следующий раз. И узнаю ли?
Если вам этот вопрос кажется глупым, то наверняка потому, что вы бы не узнали, даже сильно напрягшись, человека, которого никогда прежде не видели. Тут вопрос духовной близости. Мне казалось, что если бы я влетела в комнату, полную суси, самых разных суси, и в их числе Фрай, я бы поняла, что она там. И, если бы мне дали немного времени привыкнуть, я бы ее узнала в толпе без подсказок.
Я любила двуногую Фрай, без вопросов. А теперь она станет суси, и я задумалась, получится ли заняться с ней любовью. Трудно было понять, нравится мне эта идея или нет. Обычно все просто: секс только с теми, кто нравится. И все в порядке. Но любовь вносит осложнения. Начинаешь думать про брачный союз, семью и все такое. И тут уже не так все гладко, ведь мы неспособны к размножению. К нам поступают новые суси, свежатинка, но детей-суси не существует.
Мы все еще озабочены только выживанием здесь, но так будет не всегда. Я проживу достаточно долго, чтобы увидеть, как положение меняется. Блин, да некоторые из Исходного Поколения еще в эфире, но я с ними не пересекалась. Они все у внешников, на ледяных гигантах.
Мы возвращаемся за полдеки до первого удара Океке-Хайтауэр, вроде бы достаточный запас времени, но я нервничаю. Расстояния здесь коварны, даже с лучшим оборудованием ЮОпа. В любом случае, я ненавижу жестянки. Может, когда-нибудь придумают желюков, пригодных для перемещений на большие расстояния: я тогда стану лучшей подругой изобретателей. Но даже в жестянке приходится дозаправляться на трех оазисах. Когда летишь по расписанию, с этим проблем нет, но только если не отклоняешься от графика. А выбиться из графика неебически просто. Если дозаправка доступна, все окей. Если нет, придется ждать и надеяться, что воздуха хватит, пока нас не спасут.
Бэйт разработал план полета так, чтобы оставался приличный задел на каждое окно, но вы ж понимаете, как оно: именно в тот момент, когда все должно работать идеально, возбухают проблемы, потому что именно этот момент они себе выбрали, чтобы созреть и лопнуть. В последнюю ночь полета мне приснилось, что мы вот-вот вернемся в ЮОп, но тут Ио взрывается и испепеляет все на полрадиана вокруг. Пока мы пытаемся сообразить, что делать дальше, в нас врезается какая-то хрень и посылает по смертоносной спирали прямо на Большое Красное. Я проснулась, и тете Хови со Сплэтом пришлось меня от стенки отдирать — так неудобно перед ними было... После этого сна мне больше ничего не хотелось, только добраться домой, прыгнуть в желюка и посмотреть, какую встречу Большой Юп приготовил Океке-Хайтауэр.
Комета уже фактически разрушилась. В местных сетях только о ней и говорят, без перерывов, словно в остальной Солнечной системе или Вселенной больше ничего не происходит. Эксперты говорят, она следует тем же маршрутом, что старая Шумейкеров-Леви, и много треплются о том, что это может означать. Некоторые полагают, что это не совпадение, что Океке-Хайтауэр на самом деле послана какими-нибудь разумными существами из облака Оорта или даже из-за его пределов, и что нельзя позволять ей брякнуться на Большого Юпа, а нужно попытаться перехватить хотя бы обломки.
Ну да, в принципе это допустимо. ЮОп объявляет бесполетную зону — только желюки, никаких жестянок. Шерлак предполагает, что юоповцы направят спецмиссию на перехват фрагментов, но это все равно хреновая идея. В смысле, пускай они даже туда жестянку запустят — если она на такое способна, ее так и так будет видно, плюс обломки кометы тут на десятки квадратных дек разлетятся. Есть места куда удобней, чтобы подхватить обломок, но все эксперты сходятся во мнении, что сканы ничего достойного внимания не показали, а значит, и миссию затевать смысла нет. Забавно, что многие старательно это игнорируют, словно скидку себе у продавца выбивают. Но я лучше не буду о политике.
Я оставляю сообщение для Дав, что мы вернулись и готовы посмотреть спектакль. Приходит автоматически сгенерированный ответ: ее нет на работе, ответит, как только сможет. Наверное, с Фрай возится, если у той такая же кометная лихорадка, как и у всех остальных, а еще вероятнее, что даже сильней, ведь в этот драматический момент у Фрай фактически новый день рождения. Если она не в больнице, надеюсь, что смотрит все на большом экране.
Мы все хотим увидеть столкновение невооруженными глазами. Ну, и в телескопы, я имею в виду. Глайнис обеспечит экран каждому, кто пожелает посмотреть в лучшем качестве. Учитывая, что все шоу займет около часа, может, идея и неплохая: глаза расслабим малость.
Когда падает первый обломок, я ловлю себя на мысли о тех сенсорах в атмосфере. Они уже наверняка уничтожены, а если и нет, способа вытащить с них данные никакого. Сплошной шум пойдет.
На половине спектакля вылезает сообщение от правительства, автоматическое, в записи, не требующее ответа: военное положение, всем вернуться по домам, кто ослушается — распылим.
Это значит, что мы пропустим последние столкновения. Чертовски неприятно, хотя смотреть в любом случае было бы особо не на что. Возвращаемся, а там даже повтора падений нет. Начинаем это обсуждать на повышенных тонах. Чудикам из правительства лучше будет объясниться как можно скорей, иначе на следующих выборах мы им жопы поджарим — и потом, с каких это пор юоповцы у правительства на побегушках? В новостях ничего — то бишь вообще ничего, одни повторы более ранних выпусков, словно столкновение уже двухдневной давности, а с тех пор ничего и не происходило.
— Ладно, — говорит Фред, — а что у внешников?
— Мыльных опер не насмотрелся? — злится Дюбонне. — А впрочем, почему нет.
Мы листаем меню, но тут что-то новенькое: специальное прощальное выступление Соледад-и-Готтмундсдоттир. Я уж думаю, мы Фрай увидим неизменившейся, двуногой, но на экране появляется двухкамерный наутилус.
— Всем привет, — говорит Фрай, — как я вам в новом прикиде?
— Ты что, на юриста решила выучиться? — шокирована тетя Хови.
— Простите, что у нас такое скомканное прощание получится, вы были реально классные, — продолжает Фрай, и я сплетаю конечности в тугой узел, чтобы не выключить передачу. У меня настойчивое ощущение, что ничего хорошего мы не услышим. — Еще до прибытия сюда я знала, что выйду за суси. Я просто не решила, какую форму принять. Вы, ребята, заставили меня всерьез задуматься про осьмушку — у вас отличная жизнь, вы тут занимаетесь чертовски важной работой. Будущие поколения — тут будет шикарно. Жизнь, адаптированная к условиям космоса. Кто знает, может, настанет день, и обитатели Юпитера смогут менять тела, как двуногие меняют одежду. Такое возможно. Но, как и многие двуножки, я нетерпелива. Я понимаю, понимаю, я больше не двуножка, я теперь проживу куда дольше, так что гнать нет смысла. Но я такая. Мне хотелось стать частью чего-то более важного, более грандиозного, сделать следующий шаг — следующий большой шаг — прямо сейчас. Я уверена, Юпитерианская Колония — то, что мне надо.
— Юпитерианская Колония? Да они ж там все психи! Самоубийцы чокнутые! — Глайнис взлетает до потолка, рикошетирует от стены и снова опускается.
Фрай распутывает щупальца и позволяет им заколыхаться свободно.
— Кто бы там ни жаловался, успокойтесь, пожалуйста, — говорит она вдохновенно. — Я вышла с ними на связь задолго до того, как встретилась с вами. Я знала, что они затевают. Они мне не сказали, когда, но нетрудно было прикинуть, что падение Океке-Хайтауэр — лучшая возможность. Мы забрали некоторых желюков, заглушили их и привязали друг к дружке. Не знаю, как будет работать этот караван, но мы, во всяком случае, собираемся прокатиться верхом на комете — я не астрофизик. Если сработает, увидим облака. Мы все станем двухкамерными наутилусами для этой поездочки. Идеальная форма для упаковки больших объемов данных. Но мы внесли и еще одно маленькое дополнение: мы все сцеплены, раковина к раковине, у всех доступ к данным друг от друга. Приватностью придется пожертвовать, но мы ведь и так не собирались отшельничать в изгнании. На верхних уровнях атмосферы наверняка еще бултыхаются какие-то сенсоры: у Колонии есть единомышленники, они их туда втихаря накидали. Попробуем построить облачную колонию из доступных материалов.
Она добавляет:
— Мы до сих пор не уверены, что дело выгорит. Может, нас всех размажет гравитацией в кашицу. Но если продержимся достаточно долго, чтобы желюки перешли в режим параглайдеров — не спрашивайте меня, как, это инженеры придумали, — то, наверное, получится не только выжить, но и успешно закрепиться там. К сожалению, я не смогу вас об этом известить. Ну, пока проблему интерференции не решим. Я про нее тоже мало что знаю, но если выживу, то научусь. А, вот Дав говорит, что вы там, глубоко внизу, на маршрутизаторе ВнешКомма. Я посылаю это сообщение так, чтобы оно некоторое время пропутешествовало между ледяными гигантами, а потом, если вы его получите, мы уже будем в атмосфере. Вы только на меня не сердитесь, хорошо? Ну, по крайней мере, не таите обиду потом. Нельзя ведь полностью исключать, что мы когда-нибудь встретимся снова. Если встретимся, то лучше уж как друзья. Особенно если движение за независимость Юпитера успешно... — Она смеется. — Я хотела сказать: оторвется от земли. Если движение за независимость Юпитера приведет нас на устойчивую орбиту или что-нибудь в этом роде. Думаю, идея реально крутая. А пока пока.
Ее щупальца идут резкими волнами.
— Ах да... Арки, я и не представляла себе, что червячкой быть так прикольно!
Мы успели прокрутить ролик еще только один раз, а потом его заглушили. Федералы нас всех потащили на допрос. Ну, что уж тут удивляться. Но федералы не со спутников Юпитера, а грязевые федералы: выпрыгнули, как чертики из табакерок, некоторые лично, некоторые издалека, по коммуникаторам в функции мобиков. Последнее решение — чухня на постном масле, какой смысл в таком тормозном допросе? Даже марсианские федералы бессильны против скорости света: между вопросом и ответом проходило не менее получаса, а обычно больше.
Грязевые федералы, присутствовавшие на месте, работали под прикрытием, разнюхивали обстановку и докладывали, что удавалось выяснить, в грязевую штаб-квартиру. Нам тут всем пришлось несладко, даже двуногим. Разразился серьезнейший правительственный кризис, поскольку чинуши никак не могли придумать связную легенду. Некоторые вообще отрицали, что знали о шпионах-грязевиках, другие пытались раскрутиться на этой теме и получить политическую выгоду, чтобы-де прав нам не урезали, только не спрашивайте, каких именно, они не говорили. Множились теории заговора, и уследить за их распространением было нереально. Кончилось дело тем, что правительство в полном составе ушло в отставку, а временный кабинет почти весь набрали из суси. Это впервые.