— Лиловые. Их мой отец разводил. Такие же, как у нас в Милвилле. Эти цветы все равно что люди, Нэнси. И это они огородили Милвилл барьером.
— Но цветы не могут быть как люди, Брэд!
Like I was a kid. Like she had to humour me. Asking me if it was a nice world and telling me that flowers never could be people. All sweet reasonableness.
I held in my anger and my desperation.
“I know they can't,” I said. “But just the same as people. They are intelligent and they can communicate.”
Она говорила со мной, как с маленьким. Как с младенцем, которого надо успокоить. Надо же: спрашивает, хорошо ли здесь, и объясняет, что цветы — не люди. Уж эта мне милая, деликатная рассудительность.
Я постарался подавить злость и отчаяние.
— Сам знаю. Но это все равно. Они разумные и вполне общительные.
“You have talked with them?”
“Tupper talks for them. He's their interpreter. “
“But Tupper was a drip.”
— Ты с ними разговаривал:
— За них говорит Таппер. Он у них переводчиком.
— Да ведь Таппер был просто дурачок.
“Not back here he isn't. He's got things we haven't. “
“What kind of things? Brad, you have to be... “
“You will tell your father?”
“Right away,” she said. “I'll go down to your place... “
“And, Nancy...”
— Здесь он не дурачок. Он может многое, на что мы не способны.
— Что он такое может? Брэд, послушай...
— Ты скажешь отцу?
— Скажу. Сейчас же еду к тебе домой.
— И еще, Нэнси...
“Yes.”
“Maybe it would be just as well if you didn't tell where I am or how you got in touch. I imagine the village is pretty well upset.”
“They are wild,” said Nancy.
— Да?
— Пожалуй, ты лучше не говори, где я и как ты меня отыскала. Наверно, Милвилл и так ходит ходуном.
— Все просто взбеленились, — подтвердила Нэнси.
“Tell your father anything you want. Tell him everything. But not the rest of them. He'll know what to tell them. There's no use in giving the village something more to talk about.”
“All right,” she said. “Take care of yourself. Come back safe and sound.”
“Sure,” I said.
— Скажи отцу, что хочешь. Скажи все, как есть. Но только ему одному. А уж он сообразит, что сказать остальным. Не к чему будоражить их еще больше.
— Хорошо. Береги себя. Возвращайся целый и невредимый.
— Ну, ясно, — сказал я.
“You can get back?”
“I think I can. I hope I can.”
“I'll tell Father what you said. Exactly what you said. He'll get busy on it.”
— А ты можешь вернуться?
— Думаю, что могу. Надеюсь.
— Я все передам отцу. Все в точности, как ты сказал. Он этим займется.
“Nancy. Don't worry. It'll be all right.”
“Of course I won't. I'll be seeing you.”