– Вот так, молодец! – подбодрил ее Ден и потрепал по щеке.
– Эй, девчонка, а перец у вас в доме есть? – вдруг спросил Серый. – Красный перец, сушеный или молотый.
– Кажется, есть, – ответила малышка, – в кладовке, на полочке. И еще связкой висит там же.
– Сейчас достану,– сказал Серый и вышел из комнаты.
– А ты, маленькая, встань вот тут!– Ден поставил чуть захмелевшую Маринку напротив себя. – Ну-ка, спусти трусики, посмотрим на тебя всю!
– Нет! – воскликнула девочка и отрицательно затрясла головой.
– Быстрее, а то отшлепаю!
– Нет!
Ден быстро подтащил девочку к себе, перегнул через колено и шлепнул по мягкой попке. Схватил трусики за резинку и стянул, обнажив розовые ягодицы. Потом снова звонко шлепнул. Потом, возбуждаясь, еще и еще. Девочка скулила от боли, вертя своей покрасневшей попкой, а Ден все бил и бил, пока ладонь не перестала чувствовать нежную кожу девочки. После этого он поставил девочку на пол и, повернув к себе лицом, строго спросил:
– Будешь теперь слушаться?
– Бу-у-уду! – всхлипывая и размазывая по щекам слезы, ответила девочка.
– Тогда спускай трусики.
Маринка послушно спустила трусики ниже колен, и они упали на пол, прикрыв белые носочки. Девочка стыдливо прикрыла ладошкой голенький лобок.
– Встань ровно и руки опусти! Теперь подойди сюда!
Ден положил голенькую девочку спиной на диван. Она плотно сжала колени, испуганно глядя на парня.
– Если хочешь, чтобы я тебя больше не бил, слушайся меня. Поняла? Раздвинь ноги и растопырь свою щелочку. Я хочу посмотреть, что там, внутри.
– Нет! – отчаянно зарыдала девочка. – Не буду!
Ден не сильно, но чувствительно шлепнул ее ладонью по ляжке. Девочка нехотя, развела коленки и пальцами раздвинула половые губки.
Ден склонился, рассматривая нежные лепестки и складки детских половых органов. Ему хотелось оттрахать девочку, порвать ее нежное лоно, однако, то ли сыграл злую шутку алкоголь, то ли организм еще не восстановился, но член парня не обрел упругости, необходимой для того, чтобы прорваться в узкое лоно малышки, и, поняв это, Ден поднял плачущую девочку, и снова поставил на пол.
– Надень трусики и встань в тот угол. Это тебе наказание за непослушание.
Девочка покорно выполнила все, что сказал ей парень.
– Смотри, что я принес! – сказал Серый, войдя в комнату и раскладывая на столе сушеные стручки красного перца.
– А зачем это? – спросил Длинный.
– Да я хочу расшевелить эту дохлятину, – парень кивнул в сторону Лены, – Сейчас засуну ей кое-куда эту штучку, ох она и завертится!
– Я ее и без этого смогу расшевелить, – сказал Ден.
Лена тем временем уже натянула трусики и отрешенно сидела у стены, опустив плечи и потупив взгляд. Катерина забилась в угол между стеной и тумбочкой, и, размазывая кровь и слезы, сидела тихо, как мышка, боясь привлечь к себе внимание мучителей. Она твердо решила не перечить, и выполнять все, что скажут парни. Ей очень хотелось спасти себя и своих дочерей, и ради этого была готова на любые унижения.
– Мне кажется, что ЭТО уже не расшевелить! – сказал Длинный, кивая в сторону Лены.
– На что спорим? – спросил Ден.
– Спорим на пузырь?
– Спорим! Серый, разбивай!
Ден, не спеша, поднялся с дивана и сел на корточки возле Лены. Он взял ее голову за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Ленка, обслужишь нас всех троих одновременно?
Девушка укоризненно взглянула на парня и отвела взгляд.
– Значит, не хочешь? А что если мы возьмемся за твою маленькую дочку? Вон, как Серый говорит, засунем ей в писюльку перца стручок? Не жалко дитя?
Лена впилась взглядом в лицо парня. В ее глазах снова вспыхнула надежда. Она почувствовала, как быстро забилось ее сердце, возвращаясь к жизни. Неужели дочь жива?
– Чего неровно задышала? В бане я ее запер, чтобы не мешала. А ты что думала? Впрочем, сейчас ее жизнь зависит от тебя. Да и твоя в общем-то тоже. Ну, так что, ты согласна?
– Да! – еле слышно ответила Лена.
– Тогда – вперед! А то вон, Серый неудовлетворен остался!
Лена подошла к дивану, на котором сидел Серый, и опустилась перед ним на колени.
– Эй, эй! Да ты уже на все готова? Ну, ты, Ден, даешь! Ленка, а ты для нас и стриптиз станцуешь? – восхищенно воскликнул Серый.
– И станцует, и споет! – ответил за Лену Ден.
– Эй ты, коза пузатая, давай музыку!
Катерина послушно поднялась с пола. Она достала из тумбочки магнитолу, трясущимися руками вставила кассету и щелкнула кнопкой. Лена вышла на середину комнаты. Песня «Ласкового мая», старая и давно забытая, зазвучала в наполненном запахом перегара, блевотины и страха домике. Лена помедлила секунду, ловя ритм, и начала танцевать. Движения ее были точны и грациозны.
– Пой, давай! – прикрикнул Серый.