- Да-да, решением исполкома нам выделили списанные детали весом до 150 килограмм, - сказал один из них, пожилой мужчина с усталым, но добрым и умным лицом.
- Но ведь это платы от ЭВМ, что вы с ними будете делать? – спросил другой.
- Как это – что? Прежде всего, выпаяем детали. Это тоже существенно – пусть дети учатся паять!
- А потом? На что они годны? – они остановились как раз возле нашего ящика. Пожилой протянул руку, и взял из ящика одну плату:
- Очень на многое! Вот, смотрите – это ведь транзисторы П416. Высокочастотные! Они прекрасно подойдут для транзисторных приемников. Не говоря про генераторы высокой частоты, ГИРы и прочее. Да это же просто клад для радиолюбителей!
- Ну, как знаете! Забирайте, что хотите.
Пожилой мужчина ходил вдоль полок, выбирал и помечал ящики с демонтированными платами ЭВМ, а двое хмурых грузчиков выносили ящики и ставили их за дверью склада. И наш ящик вынесли одним из первых! Ура! Что бы нам не предстояло, но это не утилизация! Жизнь продолжается!
Отобранные платы погрузили на грузовик и куда-то повезли. Мы ехали по городу и смотрели по сторонам. Вдоль улиц стояли пятиэтажные жилые дома, окруженные деревьями, возле подъездов были разбиты клумбы с цветами… После поездки мы, наконец, остановились, а затем въехали через ворота во двор большого здания, на котором красовалась вывеска: «Школа № 4». И как только машина остановилась, раздались звонкие детские голоса:
- Николай Иванович! Привезли?
- Да-да, ребята, привезли! Давайте разгружаться!
И множество детей выстроились в цепочку, платы стали передавать из рук в руки, и, наконец, мы все очутились в какой-то комнате, на полках, тянущихся вдоль стен.
- Вот, смотрите! – Николай Иванович брал платы в руки и показывал собравшимся вокруг детям. – Это транзисторы. Мы будем собирать из них карманные приемники! А это – конденсаторы. Они тоже пригодятся. В качестве блокировочных, переходных… Вот получим еще кое-какие заказанные детали, и приступим.
Я чувствовал, с каким интересом смотрели на нас обступившие преподавателя дети.
- Когда, Николай Иваниович? Когда первое занятие кружка?
- А вот получим паяльники, канифоль, пинцеты…
- Когда, когда?
- На следующей неделе. Постановление исполкома уже есть, в понедельник едем на склад.
- Скорее бы…
Через неделю состоялось первое занятие радиокружка. После школы больше двух десятков детей разного возраста собралось в комнате, где на полках лежали полученные на складе платы. Николай Иванович подождал, пока все расселись за столами. На каждом столе был паяльник, пинцет, маленькие кусачки, плоскогубцы.
- Вот, ребята, - сказал Николай Иванович. – Вот платы от ЭВМ БЭСМ-6. Давайте займемся их демонтажем. Я вам покажу, как это делается.
Все столпились вокруг стола преподавателя, а он взял одну плату (не нашу, другую такую же) и с помощью паяльника стал поддевать выводы деталей и отгибать их от платы.
- Обратите внимание: когда вы греете ножку транзистора, держите ее пинцетом между паяльником и корпусом. Это – теплоотвод. Иначе вывод транзистора может перегреться, и транзистор выйдет из строя. Так же желательно делать и при выпаивании других деталей.
В ловких руках преподавателя один за другим освобождались из печатной платы выводы транзисторов, конденсаторов, сопротивлений… Но все они оставались на плате, ведь плата была покрыта лаком.
- А теперь нужно снять детали с платы. – Николай Иванович взял в руки отвертку и ловко поддел транзистор. Щелчок – и транзистор упал на стол.
- Вот, смотрите: это тип транзистора. Что тут написано?
- П416Б!
- Правильно. Это высокочастотный германиевый транзистор. Проводимость его – p-n-p. Мы разбирали это на прошлой неделе. Кто скажет, что это значит?
- Это значит – дырочно-электронно-дырочный переход! – уверенно заявил долговязый мальчик в очках.
- Верно, Женя! А подробнее?
- Это означает, что в транзисторе слои полупроводника чередуются. Вначале следует полупроводник p-типа, в нем преобладают положительные заряды, «дырки», затем – n-типа, в нем преобладают электроны…
- Правильно, молодец! Ну, хватит разговоров, давайте работать…
Все вернулись за столы, включили паяльники, разобрали из ящиков платы, и работа закипела. Наша плата опять осталась в ящике…
Николай Иванович ходил между столами, наблюдал за работой детей (среди них были и две девочки), подсказывал, поправлял. Выпаянные детали дети складывали в картонные коробочки – отдельно транзисторы, сопротивления, конденсаторы.
Через два часа занятие радиокружка закончилось, дети разошлись.
- А когда мы будем собирать радиоприемники? – спросил один из них.
- Не так скоро… Сначала нужно кое-чему научиться. А, кроме того, у нас нет многих деталей. Я подал заявку, она рассматривается. Нам должны выделить с радиозавода конденсаторы переменной емкости, телефонные капсюли… Всего этого на платах, как видите, нет. А мы пока распаяем побольше плат, чтобы все остальные детали были под руками.
- Фу, неинтересно… - пробормотал мальчик, направляясь к дверям.
Через неделю, на следующее занятие, он не пришел. А на следующем занятии дети опять распаивали платы, Николай Иванович рисовал на доске схемы усилительных каскадов на транзисторах, объяснял их устройство и работу.
Так и пошло. Каждую неделю кто-то уходил и не возвращался, иногда появлялся кто-то новенький. Николай Иванович не огорчался, он говорил, что это – естественный процесс отбора. Не всем быть радиолюбителями! Только долговязый мальчик в очках – Женя, и одна из девочек, высокая смешливая Саша, продолжали упорно ходить на занятия кружка, остальной состав сменился несколько раз.
Они уже собирали простенькие схемки на двух транзисторах – мультивибраторы, подключали к их выходам телефонные капсюли, и те издавали смешной писк. А потом Женя подключил несколько резисторов и кнопок, и получился простейший электромузыкальный инструмент. Саша захлопала в ладоши, и они стали подбирать простейшие мелодии: «Чижик», «Собачий вальс»… Что-то получалось, что-то – не очень. Но инструмент засунули в коробочку, его показали в классе на уроке, и число желающих заниматься в радиокружке резко возросло. Однако большинству из них скоро надоедала бесконечная возня с паяльником, и они уходили. Только Женя и Саша неизменно появлялись на каждом занятии.
И вот, наконец, был собран первый транзисторный приемник с магнитной антенной. Он принимал радиостанции в диапазонах длинных и средних волн. Это было настоящее событие! Собрал его, конечно, Женя. А Николай Иванович сказал, что каждый, кто соберет такой приемник, может забрать его себе домой. И вот тут начался настоящий ажиотаж! Желающих заниматься в кружке стало столько, что не хватало мест за столами. Николай Иванович не справлялся с обучением всех желающих, ему стали помогать Женя и Саша. Не у всех, конечно, хватало терпения, многие бросали работу на полдороге. Не было нужных деталей, их негде было брать. Что-то заказывали через «Посылторг», что-то добывали через родственников, работающих на местном радиозаводе. В конце концов, все, кто хотел и смог, собрали себе приемники, и «радиобум» снова пошел на спад.
А наша плата все так же лежала в ящике, на разборку она так и не попала. Я не знал, радоваться мне или печалиться – с одной стороны, было скучно просто так лежать, но с другой – стать усилителем высокой частоты в чьем-нибудь приемнике тоже не прельщало. А что дальше? Приемник сломается или просто надоест, будет заброшен или попадет на свалку… Не впечатляет…
Прошло несколько лет. Николай Иванович ушел на пенсию, но продолжал вести радиокружок. Состав его все время менялся – одни приходили, другие уходили. А ящик с платами от ЭВМ все так же стоял на полке. Никому мы были не нужны…
Женя и Саша по-прежнему помогали вести кружок, хотя школу уже закончили и поступили в институт, по специальности «Компьютерные системы и комплексы». Я слышал, что они учатся в одной группе и по-прежнему дружат. По крайней мере, занятия радиокружка они проводили всегда вместе. Наконец, они закончили институт и распределились – надо же! – на завод по сборке ЭВМ. Нет, конечно, не на тот, откуда мы родом, а на завод в нашем же городке. Кстати, городок этот за прошедшие годы сильно разросся.