Воздвиженский по третьему заходу принялся изучать картинки «вольво» и «ауди», а Олеся принялась шептаться с Оксаной, обсуждая, как и что надеть на концерт певички Русланы во Дворце Спорта в эту субботу.
Захлебываясь восторгами собственной незаменимой значимости, имиджмейкеры докладывали.
— Растяжки со слоганом «Янушевич надежен» будут висеть по самым важным магистралям уже завтра, — сказала Ганна Герман.
— Наружка у нас вообще хорошо схвачена, — добавил ее помощник, — портреты со слоганом на брандмауэрах и на тумбах по городу, потом в метро на лайт-боксах, стикеры в метро и в вагонах пригородных электричек.
— Добро, — довольно кивал Янущевич, — хорошая работа.
— Тебе бы, Витя, полностью перейти на украинский, — посоветовал Лёвочкин, — а то эти, Ильченко у западненских за то и славятся.
— Перейду, дай срок, — кивнул Виктор Васильевич, — не так прытко, а то подозрительно даже выйдет, еще вчера по русски шпарил, а теперь…
— Нет, ты не понял, — встрял Клюев, — ты и в Донбассе теперь выступать будешь, говори только по ридной мове.
— Ладно, — отмахнулся Янушевич, — вам, оно, может и виднее.
— И ни в коем случае более не ссылайтесь на Москву, — добавила Ганна Герман, — это не нравится избирателям, им оскорбительно, и что Москва давала дотации на повышение пенсионерам, и что дисконт по газу дала…
— Ну, это я и сам без тебя понимаю, — махнул рукой Янушевич.
— И еще, — сказала пресс-секретарь, — Ринат Ахметов звонил, сказал, что с деньгами все нормально.
— Хорошо, а ролики для теле-еле как? — спросил Янушевич.
— Ролики завтра-послезавтра пришлют, ротацию по каналам тэ-вэ мы уже оплатили.
— Виктор Васильевич, — просунула голову в кабинет волоокая Олеся, — там что этому Воздвиженскому из Москвы сказать? Он уже второй час там сидит.
— А? Ну, зови, — кивнул Янушевич, — посмеемся…
И посмеялись.
Давно Воздвиженский не чувствовал себя таким оплеванным.
Только он начал было излагать свой план с параллельным референдумом, как имиджмейкеры откровенно стали поднимать Евгения Васильевича на смех.
— Ну, снова поехала Москва учить, как запрягать! — шлёпнув себя по ляжке, выкрикнул Левочкин, — тоже мне, Глеб Повлонский нашелся, у нас своих Погребинских на это хватает, вашего Гельбаха только что выгнали, теперь вот разве тебя еще обратно в Москву выслать!
— Вы же проиграете, — бессильно опустив руки, тихо сказал Воздвиженский, вы неадекватны, вы не понимаете.
— Чего мы такого здесь у себя дома не понимаем, что ты из Москвы там себе понимаешь? — вскричал Клюев.
— То, что вы только лишь вторично реагируете на движения ваших политических соперников, а инициатива при этом полностью у них, поэтому, вы проиграете, — шептал Воздвиженский.
Ему было больно и обидно. Обидно и больно. За потерянное время. За потраченные деньги. За то унижение, которому эти не очень умные люди подвергли его.
— Все, ноги моей больше у них не будет, — твердо сказал себе Евгений Васильевич выходя из штаба Янушевича.
На улице шел дождь.
Даже ливень.
Сильный-пресильный ливень.
— Ну, все! Перечисляй бабло, тушонка в Ванкувере уже в порту на пирсе в контейнерах. Ждет погрузки. Переводи бабло срочно, понял?
Это звонил Ксендзюк. И надо было действовать.
Ну так и что же? — сам себя спросил Воздвиженский, — вся жизнь это борьба, так ведь нас учили!
Американське сало «Лярд» це смачне живильне і корисне блюдо у вашому раціоні. Сало «Лярд» не викликає целюліту і алергії.
Алла была снова в Москве.
Ничего не успевала.
Надо бы и к врачу сходить, да где там!
Некогда даже к маме заехать — гостинцев киевских ей отвезти.
Главный дважды ставил ее украинские материалы на полосу. И практически ничего не правил и не выбросил. Но теперь, чтобы читателю газеты картина стала бы ясней, главный попросил Аллу съездить — взять интервью у Марата Гельбаха.
Алла ехала теперь в такси и сидя на заднем сиденье желтой «волги», выстукивала на ноутбуке свои вопросы к Марату…
И первым из них был: «почему вас выгнали из предвыборного штаба Янушевича»?
— Вопрос хороший. Почему? Во-первых, наверное потому, что это не такие демократические выборы, как нам бы хотелось, — хриплым, простуженным голосом стал отвечать Марат, как только Алла, наконец, смогла задать этот вопрос, — нам было обещано, что это будут самые свободные, самые непредсказуемые выборы в украинской истории. Но мы видели лишь самые дорогие выборы. При таких деньгах, которые были потрачены на выборах, а Украина, говорят, опередила, всего лишь, Европу и США по затратам, сама дискуссия была бы значительно интереснее. А работать, когда соревнуются одними лишь деньгами не так интересно. Ведь совсем не было дискуссии по экономическим проблемам.
Компания была пропагандистской и не интересной. Ни одна украинская партия или блок не предложили России свою программу сотрудничества.
Марат лежал больной. Грипповал, не адаптировавшись еще к смене климата. И, наверное, к темпу жизни тоже.
Ноги его были укрыты пледом, а горло повязано шерстяным шарфом.
— Как вы оцениваете предвыборный марафон Виктора Янушевича. Ведь с ним работали американские политтехнологи, — спросила Алла.