1. Избыточное потребление рафинированного сахара и продуктов из пшеничной муки, стимулирующее воспалительные процессы и рост клеток посредством выброса инсулина и индукции синтеза ИФР.
2. Избыточное потребление омега-6 жирных кислот в маргарине, растительных маслах (включая модифицированные жиры); животных жирах (мясе, молочных продуктах, яйцах), ставших несбалансированными вследствие отступления от натуральных методов ведения сельского хозяйства.
3. Контакт с химикатами, загрязняющими окружающую среду, накапливающимися в животных жирах, и (хотя результаты пока не полностью однозначны) воздействие электромагнитных полей мобильных телефонов.
Первые два указанные здесь фактора являются главными виновниками воспалительных процессов, способствующих развитию рака. Поэтому первый шаг в любом процессе детоксикации заключается в существенном сокращении потребления сахара, изделий из пшеничной муки и животных жиров и сокращении потребления продуктов, не имеющих этикетки «натуральный продукт». «Ненатуральную» пищу полностью исключать из рациона не следует, но ее нужно употреблять только время от времени, не делая из нее основу нашего питания. Бифштекс с небольшим количеством овощей по краям тарелки нам нужно заменить на съедаемый время от времени маленький кусочек хорошо сбалансированного по омега-3 жирным кислотам мяса в большой тарелке овощей. Это традиционная средиземноморская кулинария: вспомните к примеру, итальянские закуски (antipasti) с большим количеством овощей, бобовых и небольшим количеством мяса. Так питаются вьетнамцы, индийцы, китайцы, случаев рака у которых много меньше, чем на Западе.
Если бы мы все усвоили этот натуральный, сбалансированный способ питания, мы бы не только помогли нашему организму вывести токсины, но также помогли бы планете вновь обрести равновесие. В докладе ООН 2006 года о питании и сельском хозяйстве сделан вывод о том, что используемые в настоящее время методы разведения скота для нужд человека являются одной из главных причин глобального потепления. Влияние животноводства на парниковый эффект даже больше, чем влияние транспорта. Животноводство ответственно за 65% выбросов закиси азота — газа, который влияет на глобальное потепление в 296 раз больше, чем углекислый газ. Метан, который выпускают коровы как побочный продукт плохого усвоения ими кукурузы, влияет на потепление в двадцать три раза больше, чем углекислый газ. 37% метана в мире производит скот. Треть обрабатываемой земли отведена для выращивания кукурузы и сои на корм скоту. Поскольку обрабатываемых площадей для этого не хватает, вырубаются леса, в результате чего способность земли усваивать углекислый газ уменьшается еще больше. В докладе ООН также говорится, что разведение скота является одним из тех видов деятельности, которые наиболее отрицательно сказываются на водных ресурсах из-за массового сброса удобрений, пестицидов и экскрементов в реки и ручьи.
Средний индиец потребляет 5 кг мяса в год, и состояние здоровья у него лучше, чем у европейца его возраста. Американцу требуется 123 кг мяса в год — в двадцать пять раз больше, чем употребляет индиец (123, 124). Наши способы производства и потребления животных продуктов наносят ущерб планете. Все свидетельствует о том, что одновременно мы уничтожаем и себя.
В конце каждого дня я записываю несколько слов в дневник, обобщая все то, что принесло мне наибольшую радость. Обычно это очень простые вещи. Часто с удивлением отмечаю то удовольствие, которое я почувствовал, если ел в течение дня только овощи, горох, фрукты и немного хлеба из разных злаков. Я замечаю, что весь день при этом испытывал большую бодрость и легкость. Мне приятно думать, что я не отягощаю планету, которая питает меня.
За двадцать лет, посвященных заботе о больных раком, Майкл Лернер повидал уже достаточно людей тридцати — сорока лет, которые не должны были бы участвовать в его программе. Сегодня эта программа продолжается, но Майкл посвящает значительную часть своего времени защите окружающей среды: он хочет предотвратить болезнь, добравшись до корня проблемы. Он обобщает ситуацию следующими простыми словами: «Мы не можем быть здоровыми на больной планете».
В 1854 году Сиэтл, вождь северо-западных племен американских индейцев, торжественно передал свою территорию и своих людей под власть Соединенных Штатов. Речь, которую он произнес, вдохновляет экологов даже спустя полтора столетия, настолько проницательны слова, прозвучавшие в ней. Она адресована всем нам — и она действительно актуальна.
«Учите своих детей тому, чему мы учили своих, тому, что Земля — это наша мать. То, что происходит с Землей, происходит и с детьми Земли. Если люди плюют на землю, они плюют на самих себя.
Мы знаем это: Земля не принадлежит человеку — человек принадлежит Земле. Вот это мы знаем. Все вещи связаны, как кровь, которая объединяет одну семью. Все взаимосвязано».
ТАБЛИЦА 5. Основные принципы оздоровления вашего повседневного рациона
ТАБЛИЦА 6. Наиболее и наименее загрязненные фрукты и овощи
ТАБЛИЦА 7. Вредные и безопасные хозяйственные товары
После моей первой операции прошло несколько лет. Казалось, все вернулось в норму. Однажды днем я пил чаи с одной из немногих моих знакомых, которые знали о моей болезни. Мы говорили о будущем, когда она нерешительно произнесла:
— Давид, я должна спросить тебя: что ты делаешь для того, чтобы следить за своим... образом жизни?
Ей было известно, что я не разделяю ее энтузиазма по поводу лечения травами и гомеопатии. Понятие «образ жизни», о котором я никогда не слышал в мединституте, выходило за рамки научной медицины и совершенно меня не интересовало. Я ответил, что я в хороших руках и что мне остается просто надеяться, что опухоль не вернется. И сменил тему.
Я помню, как я тогда питался. Чтобы не терять времени, я выбирал себе на обед что-нибудь, что можно проглотить на лекции или даже в лифте. Почти всегда это было мясо в остром соусе и фасоль, рогалик и банка кока-колы — набор, который с высоты прожитых лет ошеломляет убойным сочетанием животных жиров, перегруженных омега-6 жирными кислотами, гормонов, токсинов, белой муки и сахара. Подобно большинству людей, я предпочитал относиться к своей болезни как к воспалению легких или перелому.
Я сделал то, что должен был сделать, и все уже было в прошлом. Погруженный в работу и заботы, связанные с рождением сына, я стал гораздо меньше двигаться. Мой мимолетный интерес к медитации, пробужденный чтением Юнга, бесследно исчез. Но главное даже не это: мне никогда не приходило в голову, что если у меня был рак, то, вероятно, в моей жизни было что-то, что позволило ему развиться, и что мне нужно заняться собой, чтобы ограничить риск рецидива.
Несколько месяцев спустя одна из моих пациенток, принадлежавшая к индейскому племени, предложила мне сопровождать ее на церемонию, где собрались ее родственники и ближайшие друзья. «Врачеватель» призывал духов помочь ей справиться с болезнью. Он произвел на меня большое впечатление своей человечностью, искренностью и деликатностью. Он нашел простые и ясные слова, чтобы сказать о каждом из собравшихся и дать почувствовать больной, насколько сильно каждый из них поддерживал ее желание жить. У меня не было ни малейших сомнений в том, что уже одно присутствие этого шамана имело огромный терапевтический эффект.
Меня заинтриговала приписываемая ему таинственная сила. Позже я попросил его коснуться моей головы и сказать, чувствует ли он что-либо. Он мягко положил руку мне на макушку, закрыл глаза на несколько секунд и затем произнес:
— Там, возможно, что-то и было, но сейчас это ушло. Теперь там ничего нет.
Признаться, его слова меня не очень впечатлили. В конце концов, я и сам знал, что «там ничего нет», поскольку проходил ежегодные обследования.
Скорее всего, он уловил легкую самоуверенность, с которой я себя вел, но все-таки добавил с некоторым лукавством в глазах:
— Люди обычно обращаются за помощью ко мне, но моя мать... Она знает и умеет гораздо больше!
На следующий день мы пошли на встречу с его матерью. Это была сухонькая хрупкая женщина лет девяноста. Она едва достигала моего подбородка. Несмотря на преклонный возраст, она жила в трейлере одна. Ее лицо было испещрено морщинами, и у нее почти не было зубов. Но едва она улыбнулась, ее пронзительные глаза зажглись молодым огнем.
Она положила руку на мою голову и на мгновение сконцентрировалась. Потом сказала:
— Здесь что-то не так... У тебя было что-то серьезное, и оно возвратилось. Но ты не беспокойся, у тебя все будет хорошо. — Тут она сказала, что устала, и мы простились.
Я не придал большого значения этому предсказанию. Я гораздо более склонен был доверять результатам осмотра, а последний осмотр, состоявшийся три месяца назад, не давал повода для беспокойства. Однако нечто во мне, должно быть, откликнулось на ее предупреждение, поэтому я не стал дожидаться следующего планового осмотра и проверился раньше. Целительница была права: мой рак вернулся...
Узнать, что у тебя рак, — это шок. Ты чувствуешь, что предан и жизнью, и собственным телом. Но узнать о рецидиве — это катастрофа. Такое чувство, что чудовище, которое ты считал побежденным, никуда не исчезло. Оно шло, прячась, за тобой по пятам и в конце концов снова настигло тебя. Значит, теперь так будет всегда?
Отменив все свои дневные встречи, я вышел на улицу и пошел пешком. Голова гудела, и я отчетливо помню смятение, охватившее меня. Мне хотелось поговорить с Богом, но я не верил в Него. Наконец мне удалось сконцентрироваться на дыхании и привести мысли в порядок. Я шел и твердил про себя, как молитву: «О мое тело, мое существо, моя жизненная сила, поговорите со мной! Помогите мне почувствовать, что с вами происходит. Помогите понять, почему вы не справляетесь. Подскажите, что вам нужно. Скажите, что питает, укрепляет и защищает вас. Скажите мне, как мы сможем действовать сообща, потому что одному, только своей головой, мне это не удалось, и я больше не знаю, что нужно делать...»
Через некоторое время я собрался с силами и готов был еще раз выслушать мнения медиков.
Пациенты часто удивляются, что врачи, с которыми они консультируются, могут рекомендовать совершенно разное лечение. Но рак принимает такие разные формы, что медицина оправданно стремится умножить углы атаки. Каждый врач придерживается методов, которые он освоил лучше всего и которым доверяет. Поэтому сами врачи и их родные никогда не следуют первой полученной рекомендации, а консультируются по крайней мере с двумя-тремя специалистами. В зависимости от принадлежности врача к той или иной медицинской школе лечение существен но варьируется. Так, в Соединенных Штатах, например, долго считалось, что при всех случаях рака молочной железы нужно проводить обширную операцию, состоящую из удаления не только всей груди, но также и лимфоузлов затронутой стороны и даже мышц, которые формируют подмышку. Эта техника казалась необходимой для предотвращения рецидива. В то же самое время французские и итальянские хирурги удаляли только саму опухоль, после чего проводили курс радиотерапии (1). Позже оказалось, что в долгосрочной перспективе результаты были аналогичными, но при европейском подходе причиняемый пациенткам физический и психологический ущерб намного меньше (2).
Как это часто бывает в случаях с раком, хирург, с которым я консультировался, сказал мне, что нужна операция, радиолог — что стоит прибегнуть к облучению, а онколог посоветовал рассмотреть вариант химиотерапии. Не исключалась также комбинация различных методов лечения. Но у всех этих вариантов были серьезные недостатки.
Хирургия требовала существенного вмешательства в здоровые ткани, для того чтобы оставить как можно меньше раковых клеток — при данном типе рака их невозможно удалить все. При радиотерапии мозга существовал небольшой, но все же существенный риск через десять — пятнадцать лет стать слабоумным. Когда шансы на выздоровление минимальны, часто склоняются к этому варианту. Но я рассчитывал на значительно более продолжительную и, главное, полноценную жизнь. Один из блестящих неврологов, с которым я работал, стал страдать слабоумием через несколько лет после радиотерапии, а ведь опухоль у него не была даже злокачественной. Ему не повезло, хотя вероятность была очень мала. Я не хотел закончить подобно ему. Что касается химиотерапии, то это, по определению, яд. Да, это так — химиотерапия убивает в первую очередь те клетки, которые быстро размножаются, то есть раковые клетки, но также иммунные клетки и волосяные мешочки (от чего человек лысеет). Кроме того, она может привести к бесплодию. Меня не прельщало несколько месяцев жить с ядом в теле. И у меня не было уверенности в успехе, потому что я слышал, что опухоли головного мозга быстро теряют чувствительность к химиотерапии.
Естественно, я получил много советов по поводу альтернативных способов лечения, которые казались слишком хорошими, чтобы быть правдой. Однако я понимаю тех, кто все-таки хочет поверить в возможность полного исцеления, избежав неприятных методов лечения и тяжелых побочных эффектов.
Как и большинство пациентов, чем больше информации я получал, тем больше запутывался. Каждый врач, который меня консультировал, каждая научная статья, которую я прочитывал, каждый веб-сайт, который я просматривал, — все приводили серьезные, убедительные аргументы в пользу того или иного подхода. Как тут можно выбрать? Только обратившись к самым глубинам своего существа, я в конце концов интуитивно ощутил, что мне подойдет.
КАК РАСПОЗНАТЬ ШАРЛАТАНОВ
Есть несколько простых правил, позволяющих избежать шарлатанов и ловушек. Избегайте целителей, которые:
- отказываются работать в сотрудничестве с онкологом и советуют вам прекратить обычное лечение;
- предлагают лечение, эффективность которого не была доказана, но был доказан его риск;
- предлагают лечение, цена которого несоизмерима с его доказанной пользой;
– обещают, что их подход гарантированно даст результат, если только вы по-настоящему захотите излечиться.
Я решительно отказался от новейших методов лечения, когда движениями хирурга управляет компьютер. Хирург, который предлагал мне это, взахлеб говорил о технической стороне дела, и казалось, что его больше интересовал сам процесс, чем мои страхи, сомнения и надежды.