Многие века ни один из великих полководцев, как и его бойцы, не обходился без верного боевого коня. Просто невозможно представить себе Дария, Кира, Александра Македонского, Ганнибала, Сципиона, Юлия Цезаря, Святослава, Александра Невского, Дмитрия Донского, Богдана Хмельницкого, Петра Первого, Пугачева, Суворова, Наполеона, Кутузова, Буденного, Чапаева, Виталия Примакова и других прославленных полководцев без боевого коня. Не зря же возникло и выражение «спешить» — лишить коня. Лишиться коня, спешиться в разгар боя, часто значило наверняка проиграть битву.
— Коня, коня! Полцарства за коня! — неистово кричал зловещий лорд Глостер — король Ричард III, кровавые деяния которого описал великий Шекспир.
Отгремели, отшумели и ушли в прошлое давние и недавние войны и баталии. И только памятники благодарных потомков напоминают нам о славных делах, совершенных под руководством великих полководцев и государственных деятелей. Как правило, они представляют единую художественную композицию: всадник на коне. Поэтому можно сказать, что памятник полководцам — это и памятник их любимым коням. Это стало своеобразной традицией для всех стран мира — везде есть такие памятники. У нас наиболее известны памятники Петру I в Ленинграде, Богдану Хмельницкому и Николаю Щорсу в Киеве, Салавату Юлаеву в Уфе, Григорию Котовскому в Кишиневе, Михаилу Кутузову в Москве. А в степи под Каховкой установлена легендарная тачанка: четверо коней мчат ее быстрее ветра. На ней молодой красноармеец.
Самой сокровенной мечтой людей во все времена и эпохи был мирный труд. И всегда людям — скотоводам-кочевникам, оседлым земледельцам, горожанам, промышленным и строительным рабочим — в их мирном труде помогали лошади. Говоря о значении коня для трудового человека, П. П. Ершов в своей сказке «Конек-горбунок» писал:
Живя и работая бок о бок с людьми, лошади постоянно подвергались стихийной дрессировке, приучались к выполнению всяких работ и самых разнообразных команд. Обладая хорошо развитыми органами чувств и прекрасной памятью, умные и понятливые лошади нередко сами, как бы по собственной инициативе, приходят на помощь человеку. Таких примеров известно очень много. До сих пор помню, как мне помогал спокойный, рослый гнедой конь Кобзарь.
Накануне Великой Отечественной войны мне пришлось вести наблюдения за дикими копытными животными в заповеднике-зоопарке Аскания-Нова на юге Украины. Целые дни, а иногда и ночи, я проводил с Кобзарем в целинной нетронутой степи, где выпасались разные антилопы, зебры, олени, яки. После объезда Большого загона я иногда делал привал. Слезал с Кобзаря, снимал с него седло, отстегивал с одной стороны повод от уздечки, удлинял его кнутом и отпускал пастись в высокой траве. А сам располагался на плаще, положив под голову седло, и наблюдал за животными. Там же, в Большом загоне, паслись и огромные африканские страусы. Тогда я и обратил внимание на одну странность в их поведении. Каждый раз, когда мы с Кобзарем делали в степи привал, самка-страусиха оказывалась возле нас. Не успеешь как следует расположиться на отдых, как неслышно подходит страусиха и неожиданно хватает клювом за кольцо от повода, за стремя или футляр от бинокля. И все это пытается проглотить. Очевидно, ей не хватало минеральных веществ, а может быть нужны были разные предметы в качестве «жерновов» — чтобы перетирать в желудке корма. Порой страусиха интересовалась «вкусом» моих ботинок, пуговиц на плаще или какой-нибудь складкой в одежде. Приходилось отгонять надоедливую птицу. Часто мне в этом помогал Кобзарь. Он сам, по своей воле, без всякой злобы и даже с какой-то игривостью, устремлялся за длинноногой страусихой, а та убегала от него прочь. Но никаких попыток укусить или лягнуть страусиху Кобзарь не предпринимал. Просто помогал мне отгонять назойливую «пичугу» и вновь принимался за траву. Впрочем и страусиха не проявляла особого страха перед ним: через минуту-две она возвращалась и опять клевала какую-нибудь пуговицу на плаще.
Самое интересное во всей этой повторявшейся и в другие дни истории было то, что Кобзарь помогал мне отгонять страусиху сам, без всякого научения или команды с моей стороны. Кто же надоумил его помогать человеку? Какие мысли были в это время в его большой голове с умными темными глазами? Этого мы не можем знать.
О том, что лошади могут по-настоящему помогать пастухам пасти скот, рассказывал натуралист Анатолий Онегов. В юные годы ему приходилось работать подпаском. С пастухом-наставником они пасли молодых бычков. Юноша ехал на преданной ему кобыле Сороке и замыкал шествие бычков на пастбище. И никогда он особенно не следил за тем, чтобы бычки не отставали — это за него делала сама Сорока. Стоило лишь какому-нибудь бычку-лентяю остановиться или шагнуть в сторону, как Сорока тут же оказывалась рядом и не очень сильно, но, наверное, все-таки чувствительно, кусала провинившегося. Бычок моментально приходил в себя и торопился занять свое прежнее место в колонне. На выгоне пастухи слезали с лошадей и отпускали погулять по мягкой утренней траве, покрытой росой. Лошади отходили от пастухов, но все время следили за стадом. Причем следили очень внимательно и строго. Каждый провинившийся бычок тут же знакомился с крепкими зубами Сороки или другой, столь же замечательной лошади, Стрелки. И что самое удивительное, так это то, что ни главный пастух, ни подпасок не обучали лошадей, ремеслу пастьбы скота. А может быть, вспоминал позже натуралист, у наших лошадей, так же, как у деревенских собак, вроде бы сама собой развивалась способность во всем помогать своим хозяевам?
Жители городов все больше отдаляются от живой природы, все меньше общаются с дикими и даже домашними животными, в том числе и с лошадьми. Лошадей многие из них видят лишь изредка на боковых улицах больших городов, а чаще — на ипподромах, в цирке, в кино или по телевизору. В большинстве своем горожане плохо знают лошадей и совсем не умеют обращаться с ними. Им легче завести машину и поехать на ней, чем запрячь лошадь. Все это побуждает некоторых людей делать мрачные прогнозы в отношении будущего лошадей.
И в самом деле, какова же будет судьба лошадей? Неужели у них останется только богатое прошлое и — никакого будущего? Не исчезнут ли они постепенно совсем? Нет. Этого не произойдет. Если в городском транспорте роль лошади сведена до минимума, то в селах, несмотря на обилие автомашин, тракторов и комбайнов, лошади еще очень и очень нужны. И не только для работы нужны лошади. Во многих местах — это и важный источник получения дешевого и питательного мяса. А разве можно иметь хороший кумыс, не имея лошадей? Наконец, в наши дни есть и еще одна область, где значение лошади не только не уменьшается, но все более возрастает. Это — конный спорт. В последнее время конный спорт становится все более массовым, и значение лошадей вновь будет возрастать. Больше у нас будет смелых и сильных джигитов. И это — очень хорошо.
Один фермер из Южно-Африканской республики нашел как-то в джунглях маленького детеныша обезьяны-бабуина. Он принес сироту домой и стал воспитывать. А когда бабуин подрос, фермер приучил его сторожить стадо овец. Каждое утро обезьяна, взобравшись верхом на овцу, идущую впереди стада, отводит овец на пастбище, а вечером пригоняет стадо на ферму. Бабуин и спит среди овец и никогда не оставляет их без присмотра. Благодаря такому заботливому пастуху еще не было ни одного случая, чтобы пропала хотя бы одна овца. Даже львы теперь не режут овец. Раньше у этого фермера львы убивали в отдельные годы до 47 овец. А теперь бабуин не дает львам разбойничать. Конечно, он не бросается на льва и не прогоняет его. Просто при малейшей опасности, угрожающей стаду, он начинает пронзительно кричать, давая знак людям. Льву ничего не остается, как уйти подальше от стада с таким стражем. Интересно и то, что этот бабуин обходится без помощников-собак.
Обезьяны-пастухи в Южной Африке, можно сказать, явление обычное. Местные жители уже более ста лет приручают обезьян-павианов и бабуинов и используют их в качестве помощников при выпасе коз и овец как бесплатных пастухов. Многие из таких обезьян приобрели широкую известность своими успехами на этом поприще. Прославилась в этом отношении и обезьяна-павиан Эла.
С двухлетнего возраста Эла воспитывалась на небольшой ферме в саваннах Юго-Западной Африки, близ города Окахандья. Ее хозяйка, мисс Астон, вообще отличалась стремлением иметь в качестве пастушек для своих коз обезьян-павианов. Эта была уже третьей. Две ее предшественницы — их тоже звали Элами — пасли стадо коз в течение 5–6 лет и погибли при трагических обстоятельствах: одну умертвила бродячая собака, другую застрелил невежественный охотник-чужестранец. Первые дни новую обезьянку держали на привязи в загоне вместе с новорожденными козлятами и поили ее жирным козьим молоком. Позже ей стали давать еще кукурузное зерно. Вскоре ей дали полную свободу, но в дом ее не брали, и никто из людей с ней не играл. Привыкнув к козам, обезьяна-павиан сама последовала за стадом на пастбище, а потом стала выполнять обязанности пастуха. В этом ей помогала еще и собака.
Каждое утро с восходом солнца, после кормления новорожденных козлят, Эла и собака вели стадо к водопою, а потом на пастбище, расположенное в 5–6 километрах от фермы. Обычно собака бегала вокруг стада, а Эла оберегала фланги, не давая козам разбрестись. Постепенно между обезьяной и козами установилась вполне понятная им звуковая сигнализация. В случае опасности предостерегающий крик Элы заставлял коз настораживаться и сбиваться в кучу.
В качестве «спальни» Эла избрала дерево, росшее в середине двора на ферме. Спала она очень чутко и, обнаружив появление леопарда, шакалов или бродячих собак, сразу же поднимала крик, предупреждая людей об опасности.
Эла очень трогательно заботилась о новорожденных козлятах. Правда, в первое время она пыталась утаскивать козлят к себе в «постель» на вершину своего дерева, но от этого ее отучили. Когда козленок рождался на пастбище, то Эла сама уносила его домой на ферму. Если козленок был слабый и сам не мог добраться к вымени козы, то обезьяна поддерживала его под животом у матери. Бывали случаи, когда пригнав стадо домой, Эла по крику козы обнаруживала пропажу козленка. Тогда она отправлялась обратно на пастбище и после длительных поисков возвращалась с найденным козленком. Однажды Эла отогнала стадо на пастбище и уже через полчаса вернулась на ферму очень взволнованная. Оказалось, что работник, который каждое утро кормил новорожденных, забыл выпустить со стадом двух козлят. Их отсутствие и заметила Эла — ведь она знала «в лицо» всех коз в стаде, хотя их было восемь десятков. Лишь в начале своей службы Эла иногда ошибалась, когда не знала, что в стаде появилась новая коза. Обезьяна кусала ее и отгоняла от водопоя. Разумеется, за такое чрезмерное усердие ей попадало от хозяев.
На пастбище Эла следила за порядком, не давала козам далеко разбредаться. Если козы забирались в кусты, где их могла подстерегать всякая опасность, Эла вскакивала на спину самого большого козла, урчала, шлепала его лапами и возвращала обратно на поляну. Во время отдыха стада Эла выискивала у коз клещей или бродила неподалеку, разыскивая себе пищу — насекомых (она с удовольствием съедала даже скорпионов), луковицы и клубни растений, ягоды, сочные листья. Вечером она получала лишь горсть кукурузы.
Эла-пастушка стала знаменитостью в своей округе, и о ней проведали газетчики. Тихую ферму начали навещать журналисты и туристы, а затем в газетах появились заметки и фотографии хозяйки фермы и ее помощницы. Печатались такие фотографии Элы и в наших газетах и журналах.
Несколько позже в печати появилось описание аналогичной службы обезьяны-бабуина Алы своему хозяину из деревни Виндхук в Юго-Западной Африке. Пастушка Ала знает всех своих подопечных коз и внимательно наблюдает за ними на пастбище с дерева или усевшись на самую большую и высокую козу. Если коза отбивается от стада или идет куда ей не положено, Ала возвращает ее обратно в стадо, пользуясь прутиком. Обезьяна внимательно следит за козлятами, помогает им найти мать. Когда коза-мать зовет своего козленка, Ала тотчас же бежит за ним и приводит к матери. Случалось, что хозяин стада по ошибке подводил козленка к чужой козе, тогда неутомимая обезьяна сразу же наводила необходимый порядок в стаде. В награду за труды Ала получает гроздь бананов.
На Дальнем Востоке, в живописных лесах, созданы особые животноводческие совхозы. Только разводят в них не коров или свиней, а пятнистых оленей. Среди оленей пятнистые — самые мелкие представители этого семейства. Летом у них с обеих сторон туловища среди ярко-рыжей шерсти четко вырисовываются светло-белые пятна. Как будто солнечные зайчики играют по телу оленя. За это и прозвали красивого таежного зверя олень-цветок. А вдоль спины по хребту у него проходит темный ремень.
Пятнистые олени ценны не столько своей шкурой и мясом, сколь пантами. Пантами называют молодые, еще не окостеневшие рога самцов-оленей, покрытые нежной бархатистой кожицей и наполненные кровью. Тронешь такие рога рукой — чувствуешь живое тепло. Когда панты достигают определенного развития, как говорят — созревают, их срезают, подвергают специальной обработке и сушке, а затем отправляют на фармацевтические фабрики. Там из них изготовляют ценное лекарство — пантокрин, — обладающее свойством тонизировать организм больного человека.
Как-то в весенний туманный день егерь и ветеринарный врач одного оленеводческого совхоза нашли в лесу замерзавшего и, похоже, осиротевшего олененка. Взяли они его на руки и принесли домой. Отогрелся малыш, напился молока, повеселел. Вскоре олененок освоился в доме, а потом и во двор стал выходить. Познакомился с ребятами, не испугался собак и стал заигрывать с ними. А потом он подружился со всеми дворняжками и породистыми псами.
Людям Олешек доверял. И не только своим воспитателям, но и соседям и даже незнакомым. Поманила его одна работница совхоза — он за ней, в дом вошел, поднялся на второй этаж, молоком угостился.
Когда Олешка подрос, он стал помогать работникам совхоза. Нужно было взвешивать оленей. А они, полудикие, боятся, не идут на весы. Позвали Олешку. Он смело застучал копытами и прямо на площадку весов. За ним и другие олени пошли. В другой раз, когда пришла пора срезать панты, Олешка также всем пример показал — первым вошел в панторезный станок.
Еще одну услугу оказал людям ручной олень перед отъездом из совхоза. Большую группу оленей нужно было перевезти на остров, где создавали новый оленеводческий совхоз. Доставили оленей на пристань для погрузки на пароход. Все для них тут новое, незнакомое, пугает. Стоят, сбились в кучу, не хотят идти на палубу. А время бежит, пароход простаивает. И тут выручил Олешка. Осмотрелся, гордо поднял красивую рогатую голову вверх и смело двинулся за своим воспитателем, ветеринарным врачом, по сходням на палубу. А за ним, как за предводителем, осторожно пошли и другие олени. Ведь у стадных животных пример имеет большую силу.
У диких животных совместная жизнь, жизнь коллективом — семьей, группой, стаей или стадом — имеет множество преимуществ в борьбе за существование. Там, где один может погибнуть в борьбе с силами природы или в единоборстве с врагами, коллектив выстоит, и вид этих животных будет процветать, даже несмотря на гибель отдельных особей. Вместе безопаснее, легче отражать врагов, пропитаться и воспитывать потомство. Не случайно разные звери и птицы собираются в постоянные или временные группы. У таких животных выработались соответствующие стадные инстинкты, особое стадное или стайное поведение. Большую роль в жизни всей группы у стадных животных играет вожак. Члены стада не только подчиняются своему предводителю, но и подражают ему.
Подражание развито и у домашних животных, особенно у детенышей. Опытные животноводы, наблюдая за пасущимися овцами, замечали, что ягнята безукоризненно копируют поведение маток. Если овца находит участок с хорошей травой, то и ягненок попробует ее на вкус. На участках, где трава плохая, выбита или есть ядовитые растения, овца не задерживается и проходит дальше. Так же поступает и ягненок, приучающийся распознавать хорошие и плохие пастбища и узнавать ядовитые растения.
Вообще у овец стадные инстинкты развиты очень сильно. Свойство этих животных бросаться куда попало вслед за первой шарахнувшейся овцой овцеводам известно с давних пор. Интересно описал это французский писатель XVI века Франсуа Рабле в знаменитом сатирическом романе «Гаргантюа и Пантагрюэль».
Проявлению стадного инстинкта у овец способствуют некоторые их физиологические особенности. Оказывается, взрослые овцы — животные близорукие, а слух у них на 30 % хуже, чем у большинства млекопитающих. Поэтому слабое зрение и неважный слух овцы в какой-то степени компенсируют стадными инстинктами, которые представляют собой своего рода врожденный оборонительный рефлекс. Следствием этого и является определенная пугливость овец, стремление их следовать за вожаком. Чабаны часто в качестве вожака берут в стадо коз и козлов, как более чутких, храбрых и смышленых животных. Куда бы ни гнали отару — на пастбище, с пастбища, а то и на мясокомбинат — козлы всегда впереди.
У одного чабана в стаде овец был козел Васька. Когда чабану нужно было перегнать стадо вброд через речку, он заходил в воду и звал своего бородатого помощника. Козел осторожно следовал за хозяином, а за ним тянулось и все стадо. Было и такое. Чабан как-то задремал, а к стаду стали подбираться волки. Почуяв их, Васька подскочил к чабану и начал скрести его ногой — будил. Чабан проснулся, увидел волков и выстрелил из ружья. Хищники убежали. Так козел спас отару от волков.
В деревнях жители часто пасут коров, овец и коз вместе. Козлы и тут норовят шагать впереди стада.
Как показывают наблюдения, в стаде коров также есть предводительницы и подчиненные. Первые в любом случае могут пустить в ход рога, а вторые покорно убегают. Коровы-предводительницы задают тон поведению стада, с чем нередко приходится считаться животноводам, особенно пастухам.
Стадные инстинкты хорошо развиты у диких свиней-кабанов, ведущих групповой или стадный образ жизни. В определенной степени такие инстинкты сохранились и у домашних свиней. Им также требуются предводители, а при некоторых условиях — проводники. Это, кстати сказать, находит практическое использование на транспорте. При перевозках свиней погрузить их на пароход или в вагоны бывает далеко не просто. Они часто упираются, боятся и не идут на трап. Заталкивать их по одной дело слишком канительное. В некоторых странах Востока погрузку свиней проводят с помощью чучела свиньи. Свиную шкуру натягивают на бамбуковый каркас, обшивают, и «свинья» готова. Рабочий тянет такое чучело за веревку по трапу, а за ним спокойно идут свиньи. Важно, чтобы кто-то проложил дорогу, показал пример. Еще проще идет дело, когда пользуются услугами дрессированных свиней-проводниц. Изредка оглядываясь на следующих за ней свиней, проводница идет по трапу в вагон или на палубу парохода, затем становится в сторону и пропускает приведенных соплеменников. По окончании погрузки проводница самостоятельно возвращается на склад, где отдыхает до прибытия следующей партии свиней.
Мирная жизнь была нарушена. С севера в Италию вторглись полчища галлов, разбили римлян при Аллии и захватили Рим. Это было в 390 г. до нашей эры. Только Капитолий — крепость на высоком неприступном холме — галлы не могли взять. Потянулись дни осады.
Однажды для связи с осажденными римский военачальник послал храброго и сильного воина Понтия. Ночью тот пробрался через лагерь галлов и по отвесной скале поднялся на капитолийский холм к осажденным римлянам. На другой день галльский дозор обнаружил следы ног, осыпавшиеся комья земли, обломанные ветки кустарника, за которые цеплялся Понтий. Предводитель галлов Брен внимательно осмотрел склон холма, затем велел собрать воинов, наиболее искусных в лазании по горам, и обратился к ним с речью:
— Воины, мы давно здесь стоим и не знаем, как овладеть цитаделью Рима. Сейчас враги сами показали путь, который мы не могли отыскать. На ту скалу поднялся римлянин, значит, может подняться и галл. Где смог пройти один человек, пройдет другой, третий, пройдет много людей. Сегодня ночью мы овладеем Капитолием.
В полночь большой отряд галлов собрался у подножья капитолийского холма. Молча, помогая друг другу, они полезли на скалу. Скоро первые несколько человек достигли вершины. За ними поднялись другие и стали скапливаться у стены. Внутри цитадели стояла тишина: усталые защитники крепости крепко спали. Заснули и дозорные. Не почуяли ничего и сторожевые собаки. Галлы готовы были уж подняться на стену, как вдруг в Капитолии послышалось гоготанье. Это закричали священные гуси при храме богини Юноны, услышав бряцанье оружия. Гогоча и хлопая крыльями, птицы подняли громкий крик и шум. Римляне проснулись и отразили нападение врагов.
Так гуси спасли Рим. В знак благодарности римляне в честь гусей учредили специальные празднества.
Прошли века. Сейчас повсюду, даже и в самой Италии, гусей оценивают по их хозяйственным достоинствам. Заслуги и знатность предков, спасших Рим, к ним отношения не имеют. Об этом недвусмысленно высказался еще И. А. Крылов словами прохожего из басни «Гуси»:
И тем не менее, хороший слух и осторожность гусей помогали им в разное время и в разных местах совершать немало более мелких подвигов и позже. Главные из них — отпугивание криком воров и хищников от хозяйского двора. Но все это было, так сказать, непреднамеренно. А вот администрацию завода алкогольных напитков в шотландском городе Думбартоне, как сообщалось несколько лет тому назад в печати, осенила мысль использовать гусей в качестве сторожей. Вместо увеличения штата сторожей она приобрела 80 гусей. Они охраняли территорию площадью в 50 акров, где хранилось 30 миллионов галлонов виски. Караул гуси несли вполне исправно: стоило лишь появиться в их владениях чужому, как они поднимали страшный крик и бросались на пришельцев. Весной 1972 года одна американская газета поместила информацию об использовании гусей для охраны склада, сопроводив ее фотографией птиц-сторожей. В заметке сообщалось, что если среди гусей оказывались нерадивые сторожа, — то хозяин использовал их по прямому, гастрономическому назначению.
Нужно сказать, что гуси — птицы не только чуткие, но и смышленые. Это выяснилось при изучении автодорожных происшествий. Во всех странах мира птицы и звери вынуждены постоянно иметь дело с таким достижением цивилизации, как быстроходный транспорт. Но именно здесь и кроется причина массовой гибели животных на дорогах — ведь они не знают правил движения и научить их соблюдать эти правила невозможно. И в результате в разных странах ежегодно под колесами автомашин погибает огромное количество зверей и птиц. Жертвами становятся олени, лисицы, барсуки, ежи, горностаи, кроты, крысы, мелкие мышевидные грызуны, разные птицы. Число жертв составляет многие тысячи, а в некоторых странах — миллионы ежегодно. Большое число погибающих на дорогах животных побудило зоологов США изучить степень предусмотрительности их при переходе через улицу. На первое место вышел гусь, который, как показал опыт, почти никогда не гибнет под колесами транспорта. За ним следовали свинья и кошка. Следующее место разделили курица и собака. Человек, как ни странно, занял последнее место.
О чуткости, наблюдательности и смышлености гусей свидетельствует и такой пример. Курсанты полицейского училища в Гонконге решили попробовать ставить на ночной пост у входа в свою казарму гуся. Результат превзошел всякие ожидания. Уже после трех-четырех занятий новый часовой прекрасно усвоил свои обязанности и не пропускал в казарму никого из посторонних. Когда же гусю сшили на заказ новенькую форму, то его рвение еще более усилилось, и он перестал пускать в казарму даже курсантов, если те приходили после отбоя.
В начале 1973 года в печати было еще одно сообщение о сторожевой службе гусей. Американская фирма «Трак эквипмент», занимающаяся перевозками грузов, имела немало забот: сотни грузовых автофургонов с товарами нередко являлись ночью объектом любителей легкой наживы. Сторожа не могли уследить за искусными жуликами. Кто-то из сотрудников, припомнив, что некогда Рим спасли обычные гуси, в шутку предложил применить это старинное средство. И опять-таки шутки ради были куплены четыре гуся, которых разместили по краям охраняемой территории. И сверх всякого ожидания опыт удался. Гуси прекрасно охраняли вверенную им территорию. Как только кто-нибудь появлялся около фургонов, они неистово гоготали.
«Страусы-пастухи», «Страусы-сторожа», «Страусы вместо собак». Под такими заголовками наши газеты одно время печатали заметки, в которых сообщали об использовании африканских страусов для охраны стад.