Поскольку история Дзэн рассматривается мной как фон и почва развития его доктрины и практики, я не останавливаюсь на истории Дзэн в Японии. Труды Догена, Хакуина и Банкея ещё будут анализироваться в другом контексте.
Пример такого смешения можно увидеть в «Тай И Цзин Хуа Цунь Чи», трактате времён династии Минь или даже Чинь, для этого см. [100].
Правда, текст под названием «Цо-чжан И», или «Указания к дза-дзэн», вставлен в «Бо-чжан Чжин-куий» — «Правила дзэн-буддийской общины», приписываемые Бо-чжану (720–814), а эти правила отводят специальное время для медитации. Однако нет изданий этой книги более ранних, чем 1265 г. (Судзуки) или даже 1333 (Дюмулен). Существующий же текст обнаруживает название секты Шингон, родственной тибетскому ламаизму, которая появилась в Китае в VIII веке.
«Дао Дэ Цзин» (2).
Хотите верьте, хотите нет: в Сан-Франциско живёт один политический деятель, который настолько ненавидит своих «левых» противников, что при езде на автомобиле делает только правые повороты.
«Дзэнрин Кюсю» — это антология, собранная Тойо Эйчо (1429–1504) и включающая около 5000 двустиший. Она служит источником стихов, отдельные строфы которых выражают тему коана, решённого по-новому. Многие учителя, получив правильный ответ на коан, требуют от ученика такое стихотворение. Эти двустишия собраны из многочисленных китайских источников — буддийской и даосской литературы, классической китайской поэзии, народных песен и др.
Transcendental World Zen Notes, vol.1, no.5, First Zen Institute of America, New York, 1954.
«Шобогэндзо». Я приношу благодарность своему коллеге профессору Сабро Хасегаве за перевод этого текста.
«Шобогэндзо». Прочитано автору Сабро Хасегавой.
[11–40] Однако, как замечает У-мэн, он попался в ловушку, расставленную По-чаном, ибо променял свою лёгкую работу на гораздо более трудную!
[8-20] Это подставка для подбородка, чань-пань, которой пользуются во время длительной медитации.
Этот изящный перевод на англ. язык Рут Сасаки взят из книги [30, с.48], где автор указывает, что слово ‘одухотворённый’ (англ. spiritual) призвано передать состояние, невыразимое словами.
Я отнюдь не собираюсь чрезмерно расширять аналогию между человеческим умом и саморегулирующимися механизмами до утверждения, что ум-тело есть «не что иное как» очень сложный механический автомат. Я только хочу отметить, что система обратной связи сталкивается с проблемами, аналогичными проблемам самосознания и самоконтроля у человека. Во всех других отношениях механизм и организм представляются мне глубоко различными в своей основе, т. е. в своём действительном функционировании, ибо первый из них — сотворён руками, а второй — вырос. Само по себе обстоятельство, что некоторые органические процессы можно перевести на язык механики, свидетельствует о том, что организм является механизмом, не более, чем перевод торговли на язык арифметики свидетельствует о том, что торговля и есть арифметика.
См. увлекательное обсуждение Грегори Бейтсоном аналогий между механическими и логическими противоречиями с одной стороны, и психоневрозами — с другой, в книге Reusch & Bateson, «Communication: The social matrix of psychiatry», особенно главу 8. (Norton; New York, 1950)
«Daiho Shogen Kokushi Hago» Банкея [3]. Японский текст отредактирован Фуратой и Судзуки (Токио, 1943). Этот перевод прочитан автору профессором Хасегавой.
«Орегамата». См. [74, т.1, с.239].
«Bankii Kokushi Seppo». Прочитано автору профессором Хнсегавой.
[80, с. 73–87]. Выдержки из этого письма также есть в [74, т. З. с. 318–319].
«Bankei Kokushi Seppo». Прочитано автору профессором Хасегавой.
В двух предшествующих главах мы описывали изначальную реализацию. В этой и следующей главе мы займёмся практикой, т. е. деятельностью, вытекающей из этой реализации — сначала в жизни, посвящённой медитации, а затем в жизни каждодневной — в труде и отдыхе.
[78, с.99]. В правилах также говорится: «При наказании кейсаку покорно сложи руки и поклонись, не допускай в себе эгоистических мыслей и не питай гнева». По-видимому, кейсаку выполняет двойную роль: она служит для массажа плеч, и другой, хотя и очень вежливо формулируемой цели — наказанию. Любопытно, что Банкей отменил этот обычай в своей общине, утверждая, что человек является Буддой как в бодрствующем, так и в сонном состоянии.
Глава Зуймонки в [53, с.42]
Глава «Шодзи» в [53, с.44].
Глава «Кенбутсу» в [53, с.45].
Эта схема основана на сведениях, почерпнутых из доклада Рут Сасаки на конференции Американской Академии Изучения Азии.
Трудно переоценить значение великого буддийского символа бхавачакра, Колёса Становления. Ангелы и демоны занимают на нём самое верхнее и самое нижнее положения абсолютного счастья и абсолютного разочарования. Эти положения находятся на противолежащих участках круга, потому что они взаимосвязаны. Ангелы и демоны — это не столько реальные существа, сколько наши идеалы и страхи, поскольку Колесо на самом деле представляет собой карту человеческого ума. Человек занимает положение посредине, т. е. в левой части Колеса, и только из этого положения можно перейти к состоянию Будды, стать Буддой. Поэтому рождение в человеческом мире считается необыкновенной удачей, но его не следует путать с физическим событием появления ребёнка в мир, ибо пока ты не воспринял свою собственную человечность, до тех пор ты не «родился в человеческий мир».
Перевод Блиса в [17].
Подробное, но запутанное изложение этих пяти классов можно найти в [30, с. 25–29].
См. E.Jacobson, «Progressive Relaxation» (Chicago,1938). С этой точки зрения простая вера Банкея в «Нерожденный ум», и даже Шинрана — в Нембутсу, — также являются путями, ведущими к сатори. Чтобы «отпустить» себя — не обязательно доводить попытки цепляния до той степени, когда они становятся уже невыносимыми. Как бы в противоположность этому насильственному способу существует иной путь — дзюдо — «мягкий метод». Это понимание того, что ум, основная реальность, остаются спонтанными и «несхваченными» независимо от того, пытается ли человек схватить их или нет. То, что делает или не делает сам человек — в конечном счёте значения не имеет, ибо это просто пустяки. Думать, что человеку следует схватить или не хватать, отпускать или не отпускать — значит лишь усиливать иллюзию того, что «эго» реально, и что его махинации — серьёзное препятствие для Дао. По сравнению со спонтанным функционированием «Нерожденного ума» эти усилия или не-усилия равны нулю. Выражаясь более образным языком Шинрана, достаточно услышать «спасительный обет» Амитабхи и хоть раз назвать его имя, Нембутсу, не заботясь при этом о том, веришь ты в него, или нет, свободен ты от желаний, или нет. Все эти заботы — порождения гордыни «эго». Как говорил мистик Кичибей из Шинь-шу: (далее текст отсутствует. — прим. OCR)
Эти и следующие переводы хайку на англ. яз. принадлежат перу Р.Х. Блиса и в основном взяты из его великолепного четырёхтомного труда «Хайку», который, без сомнения, является лучшим образцом такого рода литературы на английском языке. Преимущество Блиса в том, что он специально обучался Дзэн, так что его понимание китайской и японской литературы отличается особой глубиной. См. [15].
Впечатление, особенно противное поэтическому вкусу середины 20-го века. Оно действительно связано со стилем хайку и других художественных жанров, соответствующих нашим стишкам на поздравительных открытках и картинках на коробках шоколада. Сравните, однако, сюрреалистическую смелость образов такого, например, двустишия из «Дзэнрина»: (далее текст отсутствует. — прим. OCR)
Это влияние слилось с туземным стилем, который можно и сейчас увидеть в древней святыне Синто — Исе, очень близкой культурам южных Тихоокеанских островов.
Так как я имел честь часто получать приглашения на тя-но-ю от Сабуро Хасегавы, который обладает удивительной интуицией, посылая эти приглашения в самые лихорадочные минуты, я могу засвидетельствовать, что не знаю лучшего вида психотерапии.
Книга Хуна «Разговор о корнях овощей» представляет собой описание впечатлений поэта-скитальца XI века, философия которого была смесью даосизма, Дзэн и конфуцианства.