— Если нам веры нет, к Молле пойдите. А можно к Кази. Уж им-то нельзя не верить.
Пошли к Кази, впереди гости, за ними народ толпой. Домрул-удалец в сторонке стоит, на верблюдов поглядывает.
Кази вышел гостям навстречу.
— Милости прошу, рабы божьи!
Гости вперед выступили. Тут Мельник и спрашивает:
— Скажи, Кази, да пошлет тебе Всевышний благополучие, на чем эти люди к нам пожаловали? — И показывает на тех, у кого ишаки.
— На ишаках, — отвечает Кази.
— А эти? — спрашивает Мельник и на тех показывает, у кого кони были.
— Эти на конях прибыли.
Показывает на тех, чьих быков съели:
— А эти? Они говорят, на быках.
— Эти рабы Божьи пешочком прибыли. Быков у них не было.
Отправились к Молле. Тот, как увидел их, сразу встал:
— Знаю, люди добрые, знаю, чего пришли. Не было у вас быков. — Поглядел строго на тех, кто на быках приехал, и говорит: — Молитесь, рабы Божии! Скажите: «Грешны мы: пришли пешими, а теперь быков требуем!»
Те руки к небу, просят у Бога милости:
— Прости и помилуй нас, Господи, за грехи наши! Пешими пришли, пешими! Не было у нас никаких быков!
Раз Молла такие слова сказал, значит, и вправду не было быков.
Забрались старики на верблюдов, вознеслись на четвертое небо. Конные на коней сели, те, что на ишаках приехали, — на ишаков. А здешние люди все верблюдов, коней да ишаков за уздечки хватают, уговаривают гостей: не уезжайте, мол, погостите.
Не послушались гости, уехали. Едут в четыре этажа: в четвертом, самом верхнем, — старики на верблюдах, третий этаж — конные, второй — что на ишаках, а те, что на быках приехали, — теперь в первом — пешком идут. Старики на верблюдах у пеших спрашивают:
— А что у вас, и правда быков не было?
Пешие отвечают:
— Не было у нас быков, так пришли, пешие.
Замолчали аксакалы.
Ехали, ехали, вдруг слышат голос из-под скалы:
— Спасите, люди добрые! Не дайте пропасть живой душе! Скала обвалилась! Задавит!..
Бросились пешие к скале. Видят, стоит человек, плечами скалу подпер, а сам криком кричит:
— Держите, падает! Ой, раздавит!..
Схватились люди за скалу, держат. Других на помощь зовут:
— Помогите, не удержать! Скала на человека падает!..
Соскочили всадники с коней, с ишаков, подбежали, подлезли под скалу, держат. А человек под скалой кричит, надрывается:
— На помощь! Не удержать! Сейчас упадет, всех раздавит!..
Аксакалы приказали верблюдам лечь.
Легли верблюды, старики слезли, тоже за скалу схватились, держат. А человек как выскочит из-под скалы, вскочил на верблюда, а тут и другие такие же из-за скал повыскакивали. Вскочили на верблюдов, на коней, на ишаков — и поминай как звали. А гости как держали скалу, так и стоят, держат — боятся, рухнет на них…
…Деревня сытая, довольная, опять Шайтан гостинчика им послал. Порезали верблюдов, мясо едят. Наелись, веселиться хотят.
— А ну, Бекир, попляши!
— Бекир! Покажи, как Акчу целовал.
— Вот молодец!.. Что за парень!..
Акча всю деревню обошла, мужа своего ищет. Вдруг видит, стоят люди, в ладоши хлопают, а Бекир ее в середке пляшет. Схватила его за руку, дала подзатыльник, домой гонит.
— Навязался на мою голову. Чтоб ты сдох!..
Так и жил Шайтан месяц за месяцем, все она его по голове лупила.
В деревне любят над дураками смеяться. Так и с Шайтан-Бекиром. Соберутся вокруг него, пляши да пляши. Раз как-то ребятишки черешню ели, давай в него косточками плевать. Один озорник прямо в глаз угодил. То ли от боли, то ли со страха, взвился Шайтан чуть не до небес, закрутился вихрем… Да упал на землю и прямо на Акчу угодил. А та опять как даст ему по макушке.
— Чтоб ты сдох!..
Стала она очаг топить, а тут Шайтан под руку. Наподдала она ему, а он захохотал да прямо в огонь! И из трубы дымом вылетел. Все с перепугу на колени попадали. Который год никто Бога не вспоминал, а тут сразу:
— Спаси и помилуй, Всевышний!..