- Скорее уж я отрежу себе вторую руку.
Вот что значит кардинально поменять жизнь. Из затюканного неудачника я превратился в мафиози, с мнением которого обязаны считаться люди сильнее и умнее меня в разы. Самое абсурдное: они не против такого положения дел. Их поведение даже говорит о том, что я - не обуза, а долгожданный хозяин. Что они... любят меня.
С этой божественной мыслью я просыпался в роскошной кровати. Первым человеком, встречающим меня в новом дне, была Селия, отчего мое настроение по утрам всегда было превосходным.
Во время утренних и вечерних трапез старейшины вели себя как одна большая семья. Казалось, они знали друг друга целую вечность, но понимание этого не заставляло нас с Эльзой чувствовать себя в их компании чужаками. Возможно, за пределами этих стен люди, меня окружавшие, становились в самом деле жестокими, беспощадными к врагам убийцами, но за общим столом они выглядели совершенно безобидно и держались, как английские джентльмены.
Я заметил, что даже Эльза, настроенная первое время враждебно, стала оттаивать и проявлять интерес к непривычному миру. Долгие прогулки в светлое время суток и ночные часы, проведенные на крыше главного здания за изучением тайного языка звездного неба, помогали ей в адаптации.
В ее новой просторной, лишь ей одной принадлежащей комнате было все, что только может пожелать девичья душа. Эльза задалась целью примерить все платья из ее бессчетного гардероба.
Что касается меня: такими же бессчетными, как и наряды Эльзы были официальные документы, с которыми я должен был ознакомиться. За время моего отсутствия утекло немало воды, и надо было за пару дней наверстать десятки лет. Конечно, это не означало, что бразды правления я взял целиком и полностью в свои руки. Свою работу я видел в том, соглашаться или нет с решением своего заместителя. К слову сказать, неприкрыто угрожающий, дикий вид Десницы не соответствовал его умеренной, сдержанной манере жизни. Он был рассудительный до чертиков и не любил попусту болтать, что вызывало мое безграничное уважение. Я пытался и Эльзу убедить в том, что Дис отличный парень, но та все равно предпочитала не попадаться ему на глаза, относясь неприязненно и боязливо.
Постепенно и осторожно я входил в оставленную и стертую из памяти пятнадцать лет назад жизнь, присматриваясь, прислушиваясь, учась. Совершенно забыв о том, что неделю назад дал обещание Фебам прислать ответ касательно предложенной ими идиотской дуэли.
Об этом за завтраком мне напомнил Дис. И настроение в трапезной резко упало ниже нуля.
Отложив в сторону приборы, я подпер голову рукой. Неуютное молчание старейшин обвиняло Десницу: он начал разговор о работе, тогда как она должна была оставаться за порогом этого помещения.
- Босс, мы разберемся с ним по-свойски, - пробасил Бартл, сильными пальцами сдавив грецкий орех, который тут же треснул. - Сегодня же. Вам вообще не надо об этом беспокоиться.
- Нет, Бартл. После этого наша репутация будет уничтожена. Мы на собственном примере должны показывать простым людям, что такое честность и справедливость. В том, чтобы нападать тайком на клан, нарушая свое обещание, и "разбираться по-свойски" нет ничего справедливого.
- Почему ты до сих пор строишь из себя героя? - спросила раздраженно Эльза. - Сними розовые очки! Ты попал не в сказку. Здесь такие методы нормальны, разве нет?
- "Здесь", не означает, что они нормальны и приемлемы вообще. - Хотя что-то мне подсказывает, что в итоге мне придется прибегнуть именно к ним. - Я уверен, что у каждого человека есть своя слабость. То, что они дают нам право выбирать оружие - большое преимущество.
- Они просто недооценивают тебя, босс! - стукнул кулачищем по столу Тартар так, что вся посуда, звякнув, подпрыгнула.
- Не без причин, - ответил я, постукивая пальцем по столу. - Кто-нибудь расскажет мне об этих Фебах и их обожаемом Адэре?
Роль рассказчика взял на себя Десница, как самый осведомленный во внешней политике клана.
Некогда мелкая рыбешка - клан Феб - была обречена на съедение хищником покрупнее, если бы не Децема - травоядная акула океана под название Эндакапей. Еще не обремененная ярмом власти Иберии, но уже предвидя столь нежелательный исход, Децема собирала союзников - это были и единомышленники и те, кому просто нужно было спрятаться за спину кого-нибудь помощнее, чтобы не быть сметенными стремительной экспансией Нойран. Как говорится, в бою любая палка пригодится. Фебы до последнего оставались никчемными слабаками, но после продолжительной, весьма расточительной войны с Иберией Децема была ослаблена, чем и воспользовались Фебы, получив ряд привилегий и территорий. Они все еще официально остаются нашими вассалами, но мечтают избавиться от своего сюзерена раз и навсегда, но с минимальными потерями.
Я покивал, после чего посмотрел на Эльзу, уставившуюся в свою пустую тарелку. Пришло время десерта. Насколько я помню, сегодня в меню значился вишневый штрудель. Эльза его обожает, потому не стоило оттягивать ее удовольствие и дальше своими мрачными разговорами, я попросил любезного слугу принести десерт.
- Они надеются, что их уступчивость касательно выбора оружия породит взаимную уступчивость с нашей стороны? - уточнил я у Диса. - Они хотят, чтобы взамен я согласился на их условия: если Адэр победит, то эта победа будет означать не исключительно мое поражение, но поражение всего клана. Я правильно понимаю?
- Похоже на то.
- Видимо, они очень уверены в своем главе, - задумчиво говорю я, слыша, как в стороне Анна возмущенно отчитывает прислугу за то, что ей положили так мало мороженого. - Он... силен? Хотя какая разница, в любом случае, он сильнее подростка-астматика. И все же, я должен знать о его слабостях.
- Он боится смерти, - голос Олафера звучал в привычной, успокаивающей, старчески-неторопливой манере.
- Это можно с легкостью сказать про каждого из нас, - пробормотал я, нахмурившись сильнее.
- Речь о другом. Истинный воин сочтет смерть в сражении за счастье. Что уж скрывать, Адэр воин неплохой. Потому он боится умереть не на поле боя, а от болезни или случайности, - посмеиваясь, продолжил Олафер, вонзая вилку в свой штрудель, выпуская из вишневых ягод бордовый, как кровь, сок.
- Да! Точно! Я что-то такое слышал! - подхватил воодушевленно Раск, набивая рот лакомством. - Он же долбаный параноик.
- Едва ли это слабость, - ответил я со вздохом. - Из всего сказанного я понял, что этот человек - отличный боец, который будет сражаться, как отчаявшийся безумец, если дело коснется его жизни или интересов его клана. Мой возраст и внешний вид его не остановят...
- Если других вариантов нет, его можно просто отравить. - Предложила негромко Анна, и я уставился на нее, как на ожившую статую. Это был первый раз за неделю, когда она решила поучаствовать в общей дискуссии. - Если ты, крошка-босс, отдашь такой приказ, я займусь этим лично.
- А это, кстати, вариант. Женщины вхожи во все двери. Анна - мастер своего дела, - рассудительно заявил Раск, взглянув на меня в ожидании.
Мы несколько минут назад говорили о честности и справедливости, а они предлагают мне травить человека, который не испугался вызывать на дуэль своего патрона. Видимо, выглядел я так, что других, честных выходов у меня попросту не оставалось. А ответ надо было дать уже сегодня.
- Мы не будем прибегать к помощи яда. Прости, Анна, но не в этот раз.
- Точно. Правильно, босс! Нам ни к чему яд! - громогласно поддержал меня Тартар, поднимаясь из-за стола, нависая над ним горой. - Я сейчас же...
- Нет. Нет, погоди, Бартл. - Поспешно остановил я его. - Я ценю твою решительность, но мы еще ничего не решили. Я уверен, что в оставшееся время что-нибудь придумаю...
Как я вообще мог забыть об этом проклятущем поединке?!
- Что ж, вы узнали о его слабостях. Знаете и о своих, - поднял голову Олафер, чтобы внимательно на меня посмотреть. - Не пришла ли пора узнать о ваших сильных сторонах?
Пардон? Говорить о моих сильных сторонах в их присутствии - это же смешно. Мои сильные стороны в сравнении с их сильными сторонами - немощность и стыд.
- С вашего позволения, я вас оставлю. Буду ждать вас на тренировочном полигоне, - многообещающе произнес Император, выходя из-за стола. - Оденьтесь в то, что не жалко будет выкинуть, босс.
Полигон?
Я вспомнил потасовку Бартла и Диса и признал, что для тренировки таких монстров действительно нужно нечто попросторнее обычной спортплощадки.
- У-у-у... когда это последний раз было? - рассмеялся Раск, провожая деда взглядом. - Олафер берет себе ученика? Как говорится - не зарекайся, не так ли?
***
У Олафера не было привычки зарекаться. Что касается того случая, когда он сказал, что больше никого не будет обучать боевым искусствам, - это был первый и, возможно, последний раз. Все дело, как несложно догадаться, заключалось в Иберии и иже с ним.
Жесточайшая битва против Нойран была проиграна. Децема накормила смерть на годы вперед. Олафер, схоронив своих павших учеников и смирившись с пленением своей госпожи, прекратил всякие тренировки молодежи и сосредоточился главным образом на своих непосредственных обязанностях: уничтожении.
Немало смельчаков мечтали сравнять ослабленную и незащищенную Децему с землей, поэтому работы у старика было выше крыши. Но не поддавался он на уговоры и слезные мольбы молодых юношей и уже взрослых мужчин обучить их секретным техникам ведения боя далеко не по причине чрезвычайной занятости. Олафер попросту устал приносить в жертву чьим-то амбициям своих сыновей, учеников и лучших друзей. Растить на заклание новых он был не намерен.