«...Покупки Чичикова сделались в городе предметом самых различных разговоров. Пронеслись слухи, что он не более не менее, как миллионщик!.. Слово это, как известно, магически действует и на подлецов, и на людей хороших. Но особенно сильно оно действует на дам... Многие дамы города прониклись к Чичикову необычайной симпатией и стали говорить в гостиных, что он, конечно, не первый красавец, но именно таков каким следует быть мужчине...»
На последних словах автора в комнату, прервав туалет барина, вошел Петрушка. Глупо улыбаясь, он подал ему какое-то письмо и, странно захихикав, тут же вышел. Распечатав письмо, Чичиков с недоумением прочел вслух:
— Кудряво написано... — с интересом рассматривая письмо, произнес он. Любопытно бы, однако, узнать, кто такая писавшая...
Задумался было Чичиков, но и комнате опять появился Петрушка.
— Там... жандарм... — заикаясь, проговорил он.
— Какой жандарм? — испуганно вскричал Чичиков.
— Такой... с усами...
И в номер, брякая шпорами, действительно вошел усатый жандарм в полном вооружении, как будто в лице целое войско.
— Пакет от его высокопревосходительства вашему благородию! — взяв под козырек, отрапортовал жандарм.
Вручив побелевшему от страха Чичикову пакет с сургучной печатью, жандарм раскрыл перед ним разносную книгу.
— Прошу расписаться, ваше бродие...
Взяв перо и обмакнув его в чернила, Чичиков аккуратно расписался, сунув при этом жандарму мелкую ассигнацию...
— Покорнейше благодарим, ваше бродие... — рявкнул жандарм и, круто повернувшись, исчез...
Сломав печать и раскрыв дрожащими руками пакет, Чичиков облегченно вздохнул и даже рассмеялся, увидев витиевато написанный пригласительный билет на бал, «имеющий быть у его превосходительства губернатора»...
Эп. 38.
...и сразу грянул бальный оркестр. Вывертывая антраша, бешено галопируют по губернаторскому залу залихватские пары: почтмейстерша и капитан, дама с пером и исправник, дама без пера и чиновник, девица, француз Куку, князь Чипхайхиладзе, Перхуновский, Беребендровский... Все поднялось... Все понеслось... Гремит оркестр... Во всю пропалую летит галопад...
И вдруг, прорезав галопад, раздался крик... другой...
— Павел Иванович! Павел Иванович!
Оборвалась музыка. Застыли пары... Все и вся обернулись к дверям... В широком пролете дверей появился блестящий, улыбающий Павел Иванович...
Появление его произвело необыкновенное действие... Губернатор, который стоял возле дам и держал в руке болонку, увидя его, уронил болонку... Визг болонки и губернаторский крик...
— Ах... Павел Иванович... — был как бы сигналом к тому, что все, что было и не было* с восторженными криками:
— Павел Иванович! Ах! Боже мой, Павел Иванович! Почтеннейший Павел Иванович. Любезнейший Павел Иванович!
— Душа моя, Павел Иванович! — бросилось, ринулось к нему... Оркестр грянул туш... Чичикова разом схватили в несколько объятий и чуть ли не по воздуху стали передавать друг другу...
Из объятий губернатора он попал в объятия председателя, от председателя он попал к полицмейстеру, полицмейстер его сдал инспектору, инспектор прокурору, прокурор откупщику, откупщик «странной личности». Испуганно вырвавшись от «личности», Чичиков попал к дамам...
Дамы тут же, окружив его блистающей гирляндой, наперебой защебетали по-французски... Чичиков, утопая в дамских нарядах, раскланивается, улыбается, целует ручки, и все это под звуки возникшего плавного менуэта...
Эп. 39.
Небольшая гостиная. Свечи. Бра. Доносится музыка. В гостиной группа наиболее почетных гостей и губернаторша с дочкой. Неожиданно с окриком:
— Матушка! Приехал Павел Иванович! — в гостиную торопливо вбежал возбужденный губернатор. Гости двинулись в залу, а губернатор, подойдя к. дочке, взял ее за руку и повел за собой. Ухватив дочь за другую руку, губернаторша остановила его и, приблизившись, тихо, но четко сказала:
— Немедля веди его сюда...
— Но, матушка... — хотел было возразить губернатор, но полнотелая супруга грозно тряхнула головой, и губернатор, оставив дочку, повернулся и исчез...
Эп. 40.
В зале, около одной из колонн, букет дам Среди букета сияющий Чичиков. Одна из дам (знакомая нам Анна Григорьевна), проходя мимо Чичикова и прикрываясь веером, тихо говорит ему:
Чичиков радостно вздрагивает и, выскользнув из круга, устремляется за Анной Григорьевной...
Оставшись одни, дамы тотчас же закрылись веерами и, сомкнувшись в кружок, стали язвительно шептаться и хихикать...
— А где же наш любезный Павел Иванович? — подскочив к ним, спросил вспотевший губернатор. Но дамы на его вопрос почему-то дружно рассмеялись...
Эп. 41.
На террасе, среди цветов и зелени, стоят, освещенные луной, Чичиков и Анна Григорьевна.
— Верите ли вы в тайное сочувствие душ? — играя веером, кокетливо спрашивает она Чичикова.
— Душ!.. — испуганно отстраняясь, спросил он. — Каких душ?
Придвинувшись к нему ближе, Анна Григорьевна притиснула его к кустам и вдруг тихонько запела.
— Так вот вы как, Павел Иванович! — прорезал вдруг пение насмешливый голос. Чичиков обернулся, перед ним стояла сама губернаторша.
— О, помилуйте! — воскликнул Чичиков и, подскочив к губернаторше, ловко поцеловал у нее руку.
— Вы еще не знаете моей дочери? — не без гордости спросила губернаторша, метнув при этом в сторону Анны Григорьевны насмешливый презрительный взгляд. Чичиков с сожалением разводит руками...
Эп. 42.