Так что, возможно, много датчан хотели моей смерти, но я не мог себе представить, чтобы какой нибудь датчанин нанял мерсийских преступников для засады на меня.
Саксонцы тоже хотели бы увидеть в могиле мой труп.
Мой кузен Этельред, лорд Мерсии, хорошо бы заплатил за то, чтобы увидеть меня в могиле, но он определенно послал бы воинов, а не бандитов. И все же, скорее всего, это был именно он.
Он был женат на Этельфлед, дочери Альфреда из Уэссекса, но я наставил ему рога, и он, полагаю, решил отплатить мне, послав тринадцать бандитов.
- Лорд Утред! - снова позвал юноша, но единственным ответом было внезапное блеянье перепуганных овец.
Овцы неслись вниз по тропинке через рощу, подгоняемые двумя собаками, которые набрасывались на их лодыжки, быстро направляясь к тринадцати мужчинам, и как только овцы достигли людей, собаки начали бегать вокруг, продолжая нападать, собирая животных в узкий круг, который опоясывал разбойников. Я смеялся.
Я, Утред Беббанбургский, убил Уббу у моря и уничтожил армию Хэстена у Бемфлеота, но в это холодное воскресное утро пастух оказался лучшим полководцем.
Его паникующее стадо тесно сбилось вокруг разбойников, которые едва могли пошевелиться. Собаки завывали, овцы блеяли, а тринадцать человек приуныли.
Я вышел из-за деревьев.
- Вы меня звали? - спросил я.
В ответ юноша двинулся было ко мне, но сбившиеся в кучу овцы помешали ему.
Он пинал их, рубил мечом, но чем больше он старался, тем испуганнее становились овцы, а собаки, тем временем, теснили их внутрь.
Юноша чертыхнулся, а затем схватил Уиллибальда.
- Отпусти нас, или мы убьем его, - сказал он.
- Он - христианин, - ответил я, показывая молот Тора у себя на шее, - так какое мне дело, если вы его убьете.
Уиллибальд в ужасе уставился на меня, затем обернулся, когда один из мужчин закричал от боли. Снег опять окрасился красной, как ягоды остролиста, кровью, и на этот раз я увидел, в чём причина.
Ни боги, ни убитый святой, а вышедший из-за деревьев пастух с пращой в руках.
Он взял камень из мешочка, вложил его в кожаный карман пращи и вновь раскрутил ее. Послышался свист, пастух отпустил один шнур и следующий камень отправился в полет, чтобы поразить человека.
Они в страхе развернулись, и я жестом показал пастуху, чтобы тот позволил им уйти. Он свистнул, отзывая собак, люди и овцы разбежались.
Люди разбежались, все, кроме первого лучника, который по прежнему лежал на земле, сраженный камнем, угодившим ему в голову.
Юноша, оказавшийся храбрее остальных, подошел ко мне, наверное, думая, что его компаньоны помогут ему, но вскоре понял, что он остался один.
Страх исказил его лицо, он обернулся как раз в тот момент, когда сука прыгнула на него и вонзила клыки ему в руку.
Он закричал, а затем попытался стрясти ее, в это время другая собака рванулась к своей товарке.
Он все еще кричал, когда я ударил его по затылку плашмя своим мечом.
- Теперь ты можешь отозвать своих собак, - сказал я пастуху.
Первый лучник был ещё жив, но волосы вокруг правого уха были окровавлены. Я сильно пнул его под рёбра, мужчина застонал, но был без сознания. Я отдал его лук и колчан пастуху.
- Как тебя зовут?
- Эгберт, господин.
- Теперь ты богат, Эгберт, - сказал я ему. Хотел бы я, чтобы это было правдой. Я бы щедро заплатил Эгберту за его утреннюю работу, но у меня больше не было денег. Я потратился на людей, доспехи и оружие, чтобы одержать победу над Хэстеном, и был беспросветно беден в ту зиму.
Остальные разбойники исчезли, ушли на север. Уиллибальд дрожал.
- Они искали тебя, господин, - сказал он, стуча зубами, - им заплатили за твою смерть.
Я склонился над лучником. Камень проломил ему череп, и я увидел раздробленный осколок кости среди окровавленных волос. Одна из собак подошла, чтобы обнюхать раненого, и я погладил её густую жёсткую шерсть.
- Хорошие собаки, - сказал я Эгберту.
- Волкодавы, господин, - ответил он, затем поднял пращу, - но это лучше.
- Ты умеешь пользоваться ею, - сказал я. Это ещё мягко сказано: мужчина был мёртв.
- Я упражняюсь уже двадцать пять лет. Ничто не отгоняет волка лучше, чем камень.
- Им заплатили за мою смерть? - спросил я Уиллибальда.
- Это их слова. Им заплатили, чтобы они убили тебя.
- Иди в хижину, - сказал я, - согрейся!. - Я обратился к юноше, которого охраняла большая собака: - Как тебя зовут?
Он замялся, затем нехотя ответил:
- Вэрфурт, господин.
- И кто тебе заплатил, чтобы ты убил меня?
- Я не знаю, господин.
Похоже, что он не знал. Вэрфурт и его люди пришли из Товечестера - поселения, расположенного неподалёку на севере. Вэрфурт рассказал, как какой-то человек пообещал заплатить ему серебром по весу в обмен на мою смерть.