– Не сомневайтесь в этом, – горячо заверил господин
Миклеско, воодушевленный надеждой завербовать нового приверженца. – Эти условия очень просты, и их всего четыре. Первое – платить скромный ежегодный взнос. Это –
главное.
– Разумеется, – смеясь подтвердил господин Йегер.
– Второе – это любить уженье. Третье – быть приятным компаньоном, и мне кажется, что это третье условие уже выполнено.
– Очень любезно с вашей стороны! – заметил господин
Йегер.
– Что же касается четвертого, то оно состоит во внесении своей фамилии и адреса в список Общества. Имя ваше известно, и когда я буду иметь ваш адрес…
– Вена, Лейпцигерштрассе, номер сорок три.
– …вы будете полноправным членом Лиги за двадцать крон в год.
Оба собеседника рассмеялись от чистого сердца.
– И больше никаких формальностей? – спросил господин Йегер.
– Никаких.
– И не надо удостоверения личности?
– Ну, господин Йегер, – возразил президент, – чтобы ловить рыбу на удочку!.
– Это верно, – заметил господин Йегер. – Впрочем, это неважно. Ведь все должны знать друг друга в «Дунайской лиге».
– Как раз наоборот, – заверил господин Миклеско. – Вы только подумайте! Некоторые из наших товарищей живут здесь, в Зигмарингене, а другие на берегу Черного моря. Не так-то легко поддерживать добрососедские отношения.
– В самом деле!
– Так, например, нашего поразительного лауреата последнего конкурса…
– Илиа Бруша?
– Его самого. И что ж? Его никто не знает.
– Невозможно!
– Но это так, – уверил господин Миклеско. – Ведь он всего две недели назад вступил в Лигу. Совершенно для всех Илиа Бруш удивительное… – что я говорю! – подлинное откровение.
– Это то, что на скачках называют «темная лошадка»?
– Именно.
– А из какой страны эта темная лошадка?
– Это венгр.
– Так же, как и вы. Потому что вы венгр, как я полагаю, господин президент?
– Чистокровный, господин Йегер, венгр из Будапешта.
– А Илиа Бруш?
– Из Сальки.
– Где эта Салька?
– Это местечко, маленький городок, если хотите, на правом берегу Ипеля, реки, которая впадает в Дунай на несколько лье2 выше Будапешта.
– С ним, по крайней мере, господин Миклеско, вы можете считаться соседями, – смеясь заметил Йегер.
– Не раньше, чем через два или три месяца, – таким же тоном возразил президент «Дунайской лиги». – Столько времени ему понадобится для путешествия…
– Если только оно состоится! – ядовито молвил веселый серб, бесцеремонно вмешиваясь в разговор.
Другие рыболовы придвинулись к ним. Йегер и Миклеско оказались в центре маленькой группы.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил господин
Миклеско. – У вас блестящее воображение, Михаил Михайлович!
– Простая шутка, господин президент, – ответил спрошенный. – Впрочем, если Илиа Бруш, по-вашему, ни полицейский, ни преступник, почему он не может посмеяться над нами и оказаться просто хвастуном?
Господин Миклеско взглянул на дело серьезно.
– У вас недоброжелательный характер, Михаил Михайлович, – возразил он. – Когда-нибудь он сыграет с вами скверную шутку. Илиа Бруш производит на меня впечатление человека честного и положительного. Кроме того, он член «Дунайской лиги». Этим все сказано.
2 Старинная французская мера длины, около четырех километров.
– Браво! – закричали со всех сторон.