- Не переживай, твоя гордость, твой ведущий специалист из отдела аналитики сейчас в относительном порядке. Я её насколько это возможно, настолько и загрузила работой, так что ей, о суициде и думать некогда. Правда сейчас с её работы толка ничтожно мало: она так напичкана транквилизаторами, что ходит по ангару как сонная муха и засыпает там, где только присядет. Относительно других членов экспедиции, так они полностью подчинились мне и на данный момент работают с полной самоотдачей....
Кларисса улыбнулась, хотя вышло это не очень естественно - в её глазах читалась горестная тревога.
- ... Так что будь добр, принимай скорее бразды правления. Я за эти неполные сутки так устала: что буквально падаю. Эти полночи и большая часть дня: когда я утихомиривала некоторых истеричных придурков и, пытаясь не допустить анархии, меня сильно измотали...
Сидч только сейчас окончательно понял причину, по которой у его жены появились под глазами 'мешки‟ и оказывается, виной этому были не только пролитые ею при встрече слёзы. Рив проклинал своё решение взять Кларисс в эту экспедицию: хотя нет, больше всего он ругал себя за решение лечь в этот проклятый биорегенератор:
- Бог с теми болями в теле, которые сейчас мучали бы моё тело. - Думал он, с тоской глядя на свою жену. - Главное, что это позволяло избежать перенесённого Клариссой стресса. Ещё будучи подростком, я часто изнурял себя работой в спортзале и всегда стоически терпел последствия таких занятий. А сейчас настолько изнежился, что поддался всеобщему соблазну...
Кларисс, как будто подслушав мысли своего любимого мужчины, снова прижалась к нему и тихо прошептала - на самое ухо:
- Успокойся милый, не переживай так за меня: я сама напросилась к тебе в экспедицию. И я прекрасно понимала все связанные с этим риски. И я очень рада, что пока ты был в медблоке, мне удалось взять всю ситуацию под свой контроль. - Молодая женщина на секунду замолчала, задумалась и, как будто решившись на большее откровение призналась. - Больше всего я боялась, что пока ты будешь восстанавливаться в капсуле, на связь выйдет этот маньяк Каан и как победитель, потребует от нас полного подчинения его правлению. Меня мучали сомнения: смогу ли я подавить его скрытых сторонников, которые находятся среди нас и решатся его поддержать.
- Не бойся. - Мило улыбаясь и обняв жену, как будто собирался этим жестом отгородить её от всех возможных неприятностей, проговорил Сидч. - У этого безумного Каана: даже если он решится на переворот, нет ни единого шанса на победу. Да, он и его последователи могут натворить много бед на борту звездолёта. Но, попасть в рубки управления у них не получится, а значит им и не добиться полного контроля над кораблём. Самое уязвимое место на нашем звездолёте это пост связи с нами, однако, и там его ожидает фиаско: его просто обесточат. Иначе уже через час после переворота, мы бы слушали его истерические призывы присоединиться к нему и лозунги о попираемой всеобщей справедливости.
- Ты думаешь, что связь отключили с командного центра управления?
Хотя в душе у Сидча были большие сомнения в достоверности той версии, что он только озвучил жене, однако Рив ответил как можно увереннее:
- Да. Иначе этот безумец начнёт передавать нам сплошную дезу и призывать нас присоединиться к его перевороту. Подумай. Насколько силам правопорядка будет труднее подавить его бунт, коли его сфера влияния распространится и на наш лагерь.
- Но это же его всё равно не спасёт.
- Не забывай. Что мы с тобой, взяв за основу самый страшный из сценариев воображаемых событиях, и только теоретически рассуждаем о его возможном развитии. А скорее всего, это банальный сбой видеосвязи - ведь вся другая аппаратная связь работает отлично. А ты, как раз оставила своих сотрудников без присмотра: так что твои подчинённые, привыкшие работать только по твоей указке, просто растерялись и поэтому работают на устранении поломки с мизерной эффективностью.
- Если это так. То после их переселения и окончания строительства нашего земного поселения, я первым делом заставлю их построить отдельный учебный корпус с тренажёрами. И буду еженедельно гонять их на предмет поиска всевозможных аварий и неисправностей оборудования и скорейшего устранения оных.
Группа Сти Вана немного замедлила шаг. Впереди уже отчётливо слышались крики и чётко выделялись характерные звуки ударов чего-то тяжёлого о прочный пластик полицейских щитов. Зам начальника департамента безопасности старался понять: толи это сопротивляются толпе те подразделения, которые несли дежурство пока его отряд находясь на казарменном положении отрабатывал технику усмирения разбушевавшейся толпы, толи это О Лин продвинулся так далеко и приступил к подавлению мятежников. Уточнять это по связи не хотелось: вдруг Лин ещё не вышел на позиции и, отвечая на вызов упустит виду что либо важное, мало ли какая у него может складываться ситуация. Но ещё через пару шагов Сти понял, что впереди находятся не его бойцы: было ясно, что те смельчаки хоть и старались сдерживать толпу, но делали это весьма не организованно и их поражение, было только вопросом времени.
- Шире шаг! - Сти Ван не собирался таиться: он понимал, что чем скорее его бойцы вмешаются в это побоище, тем больше жизней им удастся спасти. - Работаем максимально жёстко! Эти выродки, убивали беззащитных людей и, судя по всему напали на наших коллег! Этого прощать нельзя!
Взору вышедших из-за поворота бойцов правопорядка открылась весьма страшная картина. Как и в предыдущих коридорах, по которым прошли нелюди Каана везде виднелись следы погрома: отметины от ударов чем-то тяжёлым по стенам и осветительным приборам; следы попыток вскрытия запертых дверей и несколько растерзанных тел лежащих в лужах собственной крови. Если судить по обрывкам одежды, на сей раз это были трупы только служителей правопорядка.
Повинуясь командам Сти, шеренги подравняли свои ряды и первый ряд, гулко ударил по своим щитам дубинками. И затем, каждый шаг бойцов сопровождался такими же ударами.
- Всем лечь! При невозможности это сделать: стать на колени и держать руки на затылке! Иначе против вас будет применены меры силового воздействия!
Это Сти Ван обратился по громкой связи к толпе, но одурманенная Кааном людская масса повела себя неадекватно. Несколько человек развернулись к шеренге только что появившихся в коридоре бойцов угрожающе замахали руками и самодельными дубинками: трое из них, обезумивши выпучив глаза, с воем понеслись на встречу. Как только эти безумцы врезались в щиты, то моментально получили весьма ощутимые удары дубинками. Немного опешив от того что получили отпор, нападавшие замерли и пока они не опомнились, щиты разомкнулись; в образовавшийся проход выскочило трое служителей правопорядка в полной экипировке, но без щитов; и, скрутив бунтовщиков, затащили их за спины своих товарищей. Щиты снова сомкнулись, а пленённые, получив ещё несколько ощутимых ударов по рёбрам, были закованы в одноразовые наручники и зафиксированы за уцелевшие коридорные скобы. То что арестованные полу весели на этих скобах: еле касаясь пола ногами, ни у кого не вызывало сочувствия.
Вот ещё несколько безумцев повторили атаку на шеренги служителей правопорядка, и эта попытка закончилась пленением нападавших. И только после этого вся толпа полностью переключила своё внимание на новую силу посмевшую дать им достойный отпор. 'Застывшая‟ было людская масса, снова зашевелилась, это сквозь неё весьма бесцеремонно протискивались шестеро весьма крепких парней. В отличие от остальных бунтовщиков, они были весьма спокойны и экипированы облегчёнными щитами и дубинками служителей правопорядка: а на головах у них были одеты лёгкие полицейские шлемы.
Сти, внимательно наблюдавший за толпой заметил, что находившийся в ней мужчина: в нелепо ярко-красном комбинезоне подавал жестами какие-то сигналы, и выдвинувшиеся к ним боевики, явно действовали по его команде. И ещё. Таких сигнальщиков было как минимум трое.
- Внимание всем! - Как можно спокойней обратился к своим подчинённым Сти Ван. - Видите жестикулирующих людей: ну тех, кто в ярких комбезах? При первой же возможности их надо нейтрализовать. А выдвигающихся к нам боевиков, подавляем показательно жёстко: пусть видят, что мы с такими 'героями‟ не церемонимся.
- Сделаем командир. - Ответил кто-то из его людей. - Эта шваль быстро поймёт, что сопротивляться нам, значит навлекать на свою голову лишние неприятности.
Тем временем боевики выстроились перед полицейскими в шеренгу: перекрыв коридор, и приняли такую же стойку, как, и служители правопорядка. Сквозь прозрачный пластик щитов было видно, как осклабились их лица в кривых усмешках; а толпа: руководимая 'дирижёрами‟ в яркой одежде, стала потихоньку подходить вплотную к спинам своих экипированных бойцов: точнее её теснили в нужном направлении боевики 'растворённые‟ среди массовки. Причём в первые ряды 'группы поддержки‟ по-прежнему пробирались весьма крепкие молодые люди.
Сти обратил внимание на то, как самоуверенно, организовано действовали бунтовщики. Поэтому, решив уменьшить всевозможные риски, отдал новую команду:
- Задние шеренги охраняйте тылы! Мы пока не знаем кто стоит за Кааном, и на какие действия против нас он способен!...
Пока толпа не подошла вплотную к своим боевикам, щиты полицейской шеренги снова разомкнулись, только на сей раз вперёд никто не выскочил.
- Бац, бац, бац....
Послышалась быстрая серия негромких хлопков, это сработала пневматика нескольких шокер-парализаторов. Так как облегчённые щиты участников переворота не прикрывали всё тело, то выброшенные сжатым воздухом иглы мгновенно преодолев относительно небольшое расстояние разделяющие противников, впившись в ноги самодовольных боевиков: и те, сотрясаемые конвульсиями повалились на пол. Только один здоровяк старательно, можно сказать почти успешно сопротивлялся электрическим разрядам проходящим по его телу: боевик стоял на коленях и, уронив щит, безрезультатно старался освободившейся рукой выдернуть впившиеся в него электроды. Сделать ему это не позволили: подскочившая к нему пара полицейских нанесла пару ударов дубинками. Первым ударом была сбита не застёгнутая полицейская каска, второй удар отправляя бандита в нокдаун рассёк кожу на затылке. Так что когда следом за его товарищами, крепыша утаскивали в тыл служителей правопорядка; то за ним оставался кровавый след.
Замершая от такого развития событий толпа онемела и в коридоре жилого отсека повисла гнетущая тишина. Впрочем, продлилось это не долго - ярко одетые 'дирижёры‟ завопили:
- Сатрапы! Душегубы! Они убили нашего брата!
Через несколько секунд, эти кричалки, неистово вопили уже все участники переворота. Бунту нужна была праведная жертва и она появилась.
- Твари, - кто-то из отряда Вана 'шипя‟ сквозь стиснутые зубы озвучил общую для его товарищей мысль, - скольких людей вы только что убили, и скольких собирались ещё, так после этого вы значит не душегубы? А как только мы за эти безобразия настукали вам по голове: так мы моментально стали сатрапами и убийцами.
- Не 'кипи‟ так. Я не удивлюсь, если у них уже были заранее назначены жертвы из числа боевиков, или массовки. А сейчас, они только воспользовались подвернувшимся поводом. - Глухо ответил ему О Лин. - Любой переворот не может обойтись без героических жертв: иначе невозможно утверждать, что этим так сказать 'героям‟ противостоял 'кровавый‟, 'диктаторский режим‟. Им как воздух нужен жертвенный символ способный оправдать все совершённые во время переворота злодеяния. Да и первое время необходимо чем-то поддерживать назначенный образ свергнутого коварного врага...
Дискуссия закончилась неожиданно: так как боевики предприняли атаку, постаравшись навалиться сразу всей толпой. С диким рёвом, вышедшая из временного ступора толпа врезалась в щиты и, не смотря на организованное противодействие: не обращая внимания на удары дубинок и применение против них парализаторов, сумела немного потеснить служителей правопорядка. На этом, фортуна отвернулась от так называемых 'Бойцов за справедливость‟. И служители правопорядка стали оттеснять толпу: выхватывая из её рядов самых активных боевиков...
Настоящая брюнетка, чья фигура была предметом завести всех её подруг, а уверенность в своих силах зашкаливала все мыслимые и не мыслимые пределы Роз сидела на полу как испуганный ребёнок и дрожала как осиновый лист. Шок, заставивший её действовать быстро и чётко, уже прошёл, и сменился жуткой апатией. Впрочем, и это состояние продлилось не долго: из него её вывел испуганный, истерический плач её десятилетних близняшек. Обе её красавицы дочери также сидели в углу небольшого тамбура их прихожей, и их худощавые тельца судорожно содрогались от рыдания. Ли, всегда бывшая заводилой во всех детских шалостей сестёр, и сейчас как неоспоримый лидер, неосознанно - как могла опекала Энжи: обе девочки беспомощно сидели на полу и только Ли, прижимала свою двойняшку к себе так, чтоб та, даже если захочет, не смогла посмотреть на экран домофона. А сама смотрела туда своими округлёнными от ужаса карими глазками с раскрасневшимися от слёз белками: смотрела не в силах оторвать взгляд от жуткого, разрушительного хаоса, творимого бунтовщиками возле их двери.
Роз, обессиливши сползшая по стене на пол, увидела этот ошарашенный взгляд дочери и на уровне материнского инстинкта осознала, что если она немедленно ничего не предпримет. То у её Ли может помутиться рассудок. Женщина сделала над собой усилие, с трудом поднялась с пола и выключила экран домофона. Но её дочь всё также заворожённо продолжала смотреть на погасший монитор. Поэтому, мать на непослушных, полусогнутых ногах подошла к нише с аптечкой; взяла её и активировала настройки автоматического шприца предназначенные для её дочерей, затем выбрала пункт: - 'Успокоительное при сильных стрессах‟.
Обе дочери Роз: обычно жутко боявшиеся любые инъекции, на сей раз не обратили на мамины манипуляции с автоматическим шприцом никакого внимания. И когда девочки постепенно успокоились и погрузились в медикаментозный сон, то Роз Ви неуклюже беря дочерей непослушными руками, по очереди отнесла их на их кроватки. После чего молодая женщина вышла в центр зала, потерянно осмотревшись и запоздало осознав всю горечь постигшей её потери, схватилась руками за волосы - окончательно всклокочив уже растрёпанную причёску, и завыла как раненая волчица.
Разум молодой женщины отказывался верить в реальность постигшей её беды, ведь ещё час назад она была если и не счастлива - то вполне довольна своею жизнью. И в той жизни она позволяла Рику - её мужу выказывать свою преданную любовь и дозволяла ему предугадывать и выполнять все её капризы. А временами: когда её подруги рассказывали о достоинствах и силе характера своих мужей, такая собачья преданность Рика её сильно раздражала, и по возвращению с таких посиделок, Роз закатывала этому невзрачному тюфяку очередную истерику или грандиозный скандал. Вот и сегодня, возвращаясь с семейного похода в спортзал, она собиралась отправить дочерей к их подружкам и высказать мужу все, что она о нём думает. Однако. Её планам не было суждено сбыться.
Стоило им покинуть спортивную зону, как зазвенел негромкий сигнал, обозначающий что двери экстренно закрываются, и приятный женский голос из репродукторов посоветовал немедленно разойтись по своим жилым ячейкам и заблокировать входные двери. Восприняв это как очередную учебную тревогу, чета Фокс поспешила выполнить требуемое: тревога хоть и была учебная, но как обычно, наказание за невыполненный норматив было строгим и весьма реальным.
Понимание что эта тревога не была учебной, пришло тогда, когда Роз и её семья достигли своего жилого этажа. Здесь возле выхода с лестничной площадки были чётко слышны шум и крики беснующейся толпы: что послужило мощным стимулом для ускорения движения - все члены семьи Фокс, бросив сумки, устремились прочь от шума. Однако их появление на этаже заметили и мятежники, которые тут же устремились за ними в погоню. А когда до спасительной двери было метров десять и подбежавшая к ней первою Ли её открыла, послышался запыхавшийся, сбивчивый - с посвистыванием голос мужа:
- Роз! ... Меня не жди! ... Закрывай и блокируй дверь! ... Я их задер....
Уже вбегающая в дверной проём Роз оглянулась и мельком заметила как толпа буквально смела: поглотила остановившегося на её пути Рика, но этот поступок подарил его жене драгоценные, спасительные секунды столь необходимые для полного закрытия створки двери.