— Не знаю, — отвечаю я, уткнувшись в окно. Ренни так быстро и много говорит, что у меня гудит голова. — Парням это может не понравиться. Где они, по-твоему, найдут все это на острове?
— Эй, для этого же есть интернет! — восклицает Ренни, стуча пальцами по рулю. — Ну где там Надя? Я хочу приехать пораньше, чтобы забить себе парковочное место на весь год. — С этими словами она жмет на гудок — один раз, затем второй.
— Прекрати, — отдергиваю ее. — Ты разбудишь соседей.
— Я тебя умоляю. Ближайший дом находится в полумиле отсюда.
В этот момент открывается входная дверь, и по ступенькам сбегает Надя. Она кажется такой крошечной на фоне нашего огромного белого дома. Он отличается ото всех остальных домов на острове — в нем преобладают современные линии и много стекла. Его помогала проектировать моя мама. Сначала это был наш летний домик, а потом, перед моим первым годом в старшей школе, мы навсегда переехали на остров Джар. Я умоляла родителей об этом, чтобы жить рядом с Ренни и другими друзьями.
У входной двери мама машет мне рукой, и я машу ей в ответ.
— Так ты «за» или «против» вечеринки в стиле Гэтсби? — спрашивает у меня Ренни.
Честно говоря, мне все равно, но я знаю, что мой ответ очень важен для нее — вот почему мне хочется сказать «против».
Но не успеваю я вымолвить и слово, как возле машины появляется Надя с мокрыми после душа волосами. На ней новые джинсы и черный топ, который мы купили, когда в июле втроем ходили по магазинам. Кажется, что это было целую вечность назад.
Сестра забирается на заднее сиденье.
— Нади, почему ты не высушила волосы? — отчитываю я, повернувшись к ней. — Ты же знаешь, что можешь простыть.
— Я боялась, что вы уедете без меня, — тяжело дыша, отвечает она.
— Мы бы тебя не оставили! — восклицает Ренни, выворачивая руль. — Мы же твои старшие сестры. Мы всегда будем присматривать за тобой, конфетка.
Мне так и хочется бросить в ответ какую-то колкость, но вместо этого я просто тяжело сглатываю. Если я открою рот, то отношения между нами уже никогда не будут прежними. Все станет даже хуже, чем сейчас.
Мы объезжаем дорожное кольцо возле дома и спускаемся на проезжую часть.
— Тренировка группы поддержки в четыре, — напоминает мне Ренни, пританцовывая под музыку. — Не опаздывай. Нам нужно заценить «свежее мясцо». Посмотреть, с чем нам придется работать. Ты не забыла взять видеокамеру, чтобы мы записали их выступления?
Я открываю сумку и проверяю, хотя и так знаю, что ее там нет.
— Забыла.
— Лил! Я же хотела вечером посмотреть в записи, на что они способны. — Ренни тяжело вздыхает, как будто разочаровалась во мне.
Я пожимаю плечами.
— Мы справимся.
Разве не этим мы сейчас занимаемся? Справляемся? Вот только у Ренни это выходит гораздо лучше, чем у меня.
— Нади, а кто самая красивая из твоих подруг? — интересуется Ренни.
— Патриция, — отвечает Надя.
Ренни сворачивает влево, и мы проезжаем мимо небольших коттеджей для сдачи в аренду, которые очень популярны в Каноби-Блаффс. Мое внимание приковывает один из них. Сейчас, когда там никого нет, комендант запирает его до начала нового сезона. Похоже, это отец Рива. Он закрывает на засов ставни на окнах первого этажа, но пока еще не добрался до хозяйской спальни. В ней они до сих пор распахнуты.
Я отворачиваюсь и краем глаза гляжу на Ренни. Просто чтобы узнать, обратила ли она на это внимание. Но с ее стороны ноль реакции: никакого узнавания, никакой тревоги. Ничего.
— Нади, ты гораздо красивее Патриции. К твоему сведению, я отбираю только самые сливки для футбольной команды, — говорит Ренни. — Если тебе хочется за кого-то поболеть, дай мне знать, и я все устрою.
— Алекс. Можно меня закрепить за Алексом? — тут же отвечает Надя.
— Ох, тебе лучше спросить об этом у своей сестры, — вздыхает Ренни. — Это ее хахаль.
— Ренни, успокойся. — Мой голос звучит резче, чем мне того хотелось. Ренни смотрит на Надю в зеркало заднего вида и корчит рожицу. Я делаю глубокий вдох. — Надя, за Алексом стоит целая очередь девчонок со всей школы. Мы не можем просто взять и предпочесть им тебя. Как это будет выглядеть? Кроме того, ты еще не прошла конкурс и пока даже не в команде.
— Лил права, — кивает Рeнни. — Да, номинально ты уже в команде, но мы должны относиться к тебе так же, как и ко всем остальным. Даже несмотря на то, что ты особенная. — B ответ на это Надя, как щенок, ерзает на своем месте. — И не забудь сказать своим подругам, что если они опоздают хотя бы на минуту, то отправятся домой. Никаких исключений. Как капитан я устанавливаю правила на этот сезон.
— Поняла, — заверяет Надя.
— Молодец. Будешь нашей новой звездочкой.
— Ей еще нужно поработать над обратным сальто. Оно никуда не годится, — невольно вырывается у меня.
В салоне становится очень тихо.
Я опускаю козырек и смотрю на Надю. Уголки ее губ опущены, а в темных глазах застыла боль.
Зачем я это сказала?
Я ведь знаю, как отчаянно она хочет попасть в команду. Мы тренировались все лето: сальто назад, кувырки, все наши движения и фигуры. Я сказала Наде, что когда Ренни окончит школу, то именно она будет стоять на вершине пирамиды. Сказала, что она запросто вольется в школьную жизнь. Так же как и ее старшая сестра.
Но теперь я даже не уверена, что хочу, чтобы она походила на меня или Ренни. Не после всего, что случилось.
ГЛАВА ВТОРАЯ
КЭТ
Я перелезаю через сеточный забор, огораживающий парковку старшей школы острова Джар. Внедорожник Алекса, вымытый и отполированный для первого учебного дня, стоит возле футбольного поля. Я пытаюсь не обращать внимания на то, что мое сердце стучит как сумасшедшее, отчего кровь приливает к груди, горлу и ушам.
* * *
В субботу был мой восемнадцатый день рождения. Мы втроем — я, мой брат Пэт и папа — весь вечер на кухне пили шоты с виски и ели замороженный шоколадный торт, который Дебрассио старший купил в супермаркете.