Полярный. Штаб Северного Флота. 4.15.
» Командующему Северным Флотом контр-адмиралу Головко А.С.
Приказываю в течение утра 19 мая вывести из баз надводные корабли и подводные лодки. Провести 19 — 20 мая учения морских сил Баренцева и Белого моря по противодесантной обороне Советского Заполярья. Завершить маневры к 12 часам 20 мая и ждать дальнейших распоряжений Народного Комиссара Обороны.”
Командующий Флотом стоял, опираясь ладонями на стол.
- Понятно? — не поднимая головы, сказал он. — к, выполняйте!
- Что выполнять? — флаг-офицер даже не и не пытался соблюдать субординацию. — Этот бред с галлюцинациями? Сломать весь график патрулирования? Выслать в море лодки, только что вернувшиеся на базу? Куда выслать? Зачем? Вывести из базы надводные корабли — так громко именуется наш антиквариат времен Империалистической войны. Что я прикажу им делать? Атаковать собственные лодки? Патрулировать побережье?
•Проводить учения. По противодесантной обороне.
- Учения нельзя подготовить за несколько часов…
- Ты полагаешь, что я этого не знаю? Или Он, — оловко кивнул на телеграмму, — не знает? Чтобы ты выполнил приказ, мне обязательно докладывать тебе, что он пришел по «Воздуху» ? Ладно. Иди.
- Есть!
- Значит так. Лодкам приказ — обнаружении самолета — вниз. Любого самолета. Никаких учений не проводить, быть готовым к реальной атаке со стороны противника. «Новикам» оизвести поиск в стомильном радиусе от Мурманска. Если будут обнаружены немецкие или английские подводные лодки — топите их.
И еще одно. Пусть на кораблях внимательно слушают радио.
Тронхейм. Аэродром «Удет». 4.30.
Последнее совещание с офицерами штаба Дейдра провела на летном поле. Ей предстоял полет в Берлин, совещание у Фюрера, последнее перед «Молотом», и возвращение обратно. Потом — три часа сна и за ними «самый длинный день», день завершения боевых приготовлений группы армий «Север» олярного флота Германии.
Дейдра перелистала папку с докладом. «Будем уповать на Господа Бога…»
Проблема заключалась в том, что перед группой «Север» стояло слишком много разных задач, каждая из которых, в принципе, была разрешима, но требовала использования всех сил. При этом, основу ее сил составлял Флот, подчиненный ей, скорее формально, и Финская армия, командующий которой был старше ее по возрасту и по чину.
Фюрер требовал скорейшего взятия Мурманска.
Гальдер указывал на необходимость захвата Ленинграда.
Командование ВВС наставало на обязательной обороне Аландских островов, что вынуждало ее готовить операцию против Ханко. Делать этого ей совсем не хотелось: оборону там держали элитные русские части, это означало, что на решение вспомогательной, в общем, задачи, придется тратить приличные силы.
И главное: стоит Норвежскому корпусу втянуться в позиционные (а какие еще — вных-то силах на такой местности?) бои, англичане атакуют Нарвик. И отбивать их будет нечем. Поэтому «Тирпиц», «Бисмарк» «Цеппелин», вроде бы, надо держать в резерве. Но держать в резерве главные силы Флота Фюрер не позволит.
» я бы и сама, наверное, не позволила…»
Дейдра попыталась вслушаться в слова Шперле. Неудавшийся завоеватель Англии докладывал об особенностях аэродромной сети Норвегии и Финляндии. Насколько можно было понять, смысл выступления сводился к тому, что «при правильном использовании своей аэродромной системы на Северо-Западе, русские могут парализовать действия нашей авиации за счет формально-технического использования преимущества в числе бетонированных аэродромов». Это она и сама знала.
- Хорошо, я поняла. Что вы предлагаете?
- Задержать начало операции до расширения площадок в Южной Финляндии — мерно на три недели.
- С тем же успехом мы можем просить задержать ее на год. Решение Фюрером принято, господин генерал. Группа армий «Север» будет выполнять свою задачу — теми силами, которые у нас есть, и в тех условиях, в которых ей приходится действовать. Слабость наших возможностей, а я ее не скрываю, побуждает нас обратиться за помощью к противнику.
- Что вы имеете в виду?
— ы знаем наши трудности. Чтобы победить, нам надо понятьтрудности противника. Пока я вижу одну — все снабжение Мурманской группировки русских идет по единственной железной дороге, которая сейчас, после отвода войск от границы, местами слишком близко подходит к будущей линии фронта. Это — слабость нашего врага, соответственно, наша сила. В Берлине я буду просить у Фюрера Второй воздушно-десантный корпус.
Таллин. 5 часов утра.
- Прости, дорогая, — капитан-лейтенант уже застегивал китель, стараясь не смотреть лишний раз на обнаженное тело хозяйки квартиры, миловидной женщины, одной из немногих «политически грамотных» эстонок, которые «правильно поняли» советскую внешнюю политику в отношении прибалтийских государств. Капитан-лейтенант тоже был «правильно понимающих». По крайней мере, он ухитрялся одновременно выполнять два не вполне совместимых распоряжения политотдела: проявлять максимальную бдительность по отношению к возможным проискам националистических элементов и иных врагов народа и при этом неустанно крепить дружбу с представителями (и, в особенности, представительницами) братского эстонского народа, входящего в дружную семью советских народов.
- А что случилось? — недовольно спросила женщина. — ы же говорил, что останешься до утра. И на завтра.
- Песню слышала: «Если завтра война, если завтра в поход…”
- Будь сегодня к походу готов, — с акцентом ответила любовница.
- Вот именно. Ладно, извини. Понимаешь, приказ. Наверное, что-то важное, раз меня нашли даже здесь. Выходим в море.
- Надолго?
- Да не знаю я. Еще вчера об этом речи не было.
Можно, я буду ждать тебя? Именно тебя.
- Спасибо. Нет, мне правда жаль, что все так получилось. Денис говорит, всех забирают, даже отпускников. Большие маневры, что ли. Не бойся, я вернусь.
…Когда он ушел, она включила приемник. Берлинское радио молчало. С полчаса она послушала музыку. Потом легла спать. К подруге, у которой была рация, идти было еще слишком рано.
Тронхейм. 8.30.
- Донесение с «летающей лодки» ведывательного патруля. Я должен видеть принцессу фон Лееб.
- Она улетела в Берлин. Три часа назад. Что у Вас?
- Русские подводные лодки вышли из Полярного, господин генерал.
- Спасибо. Мне будут нужды подтверждения. Усильте воздушную разведку Мурманска.
- Конечно. Русская авиация проявляет активность. И в особенности — над Мурманском и Кандалакшей.