Чилия, нехорошо следить за мужем, — сказал я шутливым ребяческим
тоном. — Ты хоть завтракала, по крайней мере?
Она покачала головой. Тогда я вскочил с постели и посмотрел на часы.
—
В половине четвертого отходит наш поезд. Ну-ка, Чилия, быстренько —
покажемся хозяйке веселыми. — Потом, так как она не двигалась, подошел к ней и
ладонями приподнял ее голову. — Послушай, — сказал я в то время, как глаза ее медленно
наполнялись слезами,— это ты из-за этой ночи? Ведь я мог бы тебе соврать, сказать, что
заблудился, в общем, умаслить тебя как-нибудь. И если я этого не сделал, так это потому, что не люблю сцен. Успокойся, я был один. Ведь и мне тоже,— и я почувствовал, как она
вздрогнула,— и мне тоже было не слишком весело в Генуе. Однако я ведь не плачу.