— Моя лучшая подруга недавно умерла, — слова до сих пор кажутся нереальными, когда я их произношу. Они ощущаются чем-то нереальным, даже когда я просто думаю о них.
Макс выпрямляется, и выражение самодовольства на его лице сменяется на что-то более приветливое.
Я продолжаю:
— У нее есть список желаний, который она хотела, чтобы я выполнила для нее, — я колеблюсь. Это неправильно, раскрывать ее секрет, но уже слишком поздно. Я не могу заставить себя произнести эти слова, поэтому, просто протягиваю ему конверт.
Он читает его, приподнимая брови. Переворачивает записку и дочитывает сзади, затем разражается смехом.
— Ты это серьезно? — спрашивает он.
— Да. У меня есть целая коробка с такими конвертами, я должна выполнить одно задание, чтобы потом перейти к другому. Это первое.
Гладкая кожа его шеи покрывается пятнами. Он покраснел? Трудно сказать из-за всех этих татуировок. Он уставился на листок, избегая зрительного контакта. Сколько бы самоуверенности у него не было, казалось, от нее и след простыл, сменившись на что-то, что больше напоминает застенчивость.
— Может быть, это даже не обо мне, — говорит Макс. — Здесь работают и другие мастера.
Но он единственный у кого рабочее место у окна. И единственный, кем я восхищалась в баре той ночью.
— Поверь мне, это ты, — говорю я.
Эта застенчивая улыбка возвращается, и он снова смеется, удивительным и глубоким звуком.
— Послушай, — говорю я. — Я пойму, если ты не хочешь…
— Я сделаю это, — перебивает он.
Мой желудок ухает вниз, словно я падаю с самой высокой американской горки в мире. Из-за того, как он обращался со мной, я была уверена, что ему это будет не интересно.
— Сделаешь? — спрашиваю я недоверчиво.
Он пожимает плечами, и дерзкая улыбка возвращается.
— Конечно. Почему бы и нет?
— Хорошо. Когда?
Он смотрит на свои часы.
— У меня сейчас есть окно между клиентами.
Мой желудок продолжает свое резкое падение, извиваясь и вращаясь вниз по спирали.
— Подожди, прямо сейчас?
Я еще не готова. Имею в виду, у меня нет…
На самом деле, я не могу придумать причину, почему мы не можем сделать это прямо сейчас. Я приняла душ и все необходимые места гладко выбритые. В моей сумочке есть презервативы, которые не просрочены. Я не могу придумать ни одной причины, почему, нет, только если он не собирается сделать это прямо здесь в этом переулке, что могло бы произойти, будь это в списке желаний Кии, чего, слава Богу, нет.
— У тебя или у меня? — спрашивает он.
— Эм, где ты живешь? — интересуюсь.
Он показывает на верхнюю часть тату салона.
Дерьмо. Это даже не дает мне времени, чтобы взять себя в руки и смириться с тем фактом, что это, действительно, сейчас произойдет. У меня дома бардак, и он на другом конце города.
— Думаю, у тебя, — говорю я.
Я следую за ним, пока мы поднимаемся наверх и подходим к двери, напоминающей амбар. Он раздвигает ее, открывая. Это огромное пространство занимает весь второй этаж. В основном это то, что я и ожидала увидеть. Открытая планировка, благодаря которой видны гостиная и кухня. Там есть еще простая амбарная дверь, которая, как я предполагаю, является входом в спальню. Какое крутое место. Полное рисунков и скульптур, неподходящей мебели, причудливого декора, гитар. Здесь есть разукрашенная скейт-площадка и телевизор, размером со стену, со всеми видами игровых консолей, которые вы только можете себе представить.
Полностью холостяцкая квартира, однако, чище, чем я себе представляла.
Он очень чистоплотный. Через слегка притокрытую дверь мне видно, что даже его кровать заправлена.
— Мы сделаем это в одежде? — спрашивает Макс, пока я стою, осматриваясь.
— О, эм, нет. Думаю, что, нет, — говорю я.
Его игривая улыбка превращается во что-то более хищное. Он медленно идет ко мне, осторожно, словно я его добыча. Я вздрагиваю, но не от страха. Внезапно я осознаю, что, действительно, хочу этого. Он тянется к пуговкам на моем платье, не тратя времени, уничтожает одну за другой. Платье соскальзывает с моих плеч, вниз по бедрам и лужицей растекается у моих ног, оставляя меня в черных трусиках и бюстгальтере. Я радуюсь, что надела соответствующий комплект, который к тому же отлично выглядит.
Он осматривает мои изгибы и слегка проводит пальцами по коже моего живота. Я дрожу, вся покрываясь мурашками.
Макс берет меня за руку и притянув к себе, целует. Первые поцелуи всегда бывают неуклюжие, но есть тонкости практики, которые приходят со временем. Вы изучаете технику друг друга, находите ритм. По крайней мере, у меня так было раньше. Но не с Максом. Наш поцелуй настолько плавный, поставленный, словно у нас были годы практики. Черт, у него отлично получается. Его губы мягкие, но требовательные. Зубами он вгрызается, покусывает мою нижнюю губу, а затем успокаивает кончиком своего теплого, влажного языка. Мое дыхание ускоряется. Теперь обе его руки на мне, одной он держит меня за голову, запутавшись в волосах и удерживая меня на месте, пока другой исследует меня, двигаясь вниз по животу. Он гладит вокруг моего пупка и медленно спускается к кромке моих трусиков, пальцами скользит под резинку.
Это происходит, черт побери. Конечно, таков был план, но я предполагала, что что-то встанет на пути, он передумает или не захочет в этом участвовать, или, возможно, произойдет какое-то божественное вмешательство.
Но нет, это не тренировка. Это действительно, блядь, происходит, и прямо сейчас, мое тело благодарно Кие. Макс даже не прикоснулся ко мне в сексуальном плане, а мои трусики уже промокли. Прошло много времени с тех пор, как я последний раз делала это, и, возможно, только что он разбудил спящего гиганта, который все это время был в состоянии покоя внутри меня.
Я хватаю низ его рубашки и снимаю через голову, удивляясь телу этого мужчины, которое выглядит так, словно выковано из стали. Его кожа гладкая и загорелая, пресс с твердыми мышцами. Хочу облизать каждый дюйм его тела.
Он снова меня целует. Скоро это станет привычкой. Наши тела сходятся, разгоряченные и яростные. Как я уже сказала, секс из ненависти самый лучший.
Макс укладывает меня на диван и снимает с меня трусики и бюстгальтер. Языком он лениво кружит вокруг моего жесткого соска. Всасывает его, затем переходит к другому, уделяя ему не меньше внимания.
Кажется, он действительно завелся. Мужчина целует каждую часть моего тела, делая паузы в этом безумии, собирая все в одну картину. Вкушая то, что видит, он издает одобрительное рычание и сдвигается так, что его лицо оказывается между моих ног. Мой последний парень ненавидел это, поэтому никогда не делал. И я не привыкла, чтобы чье-то лицо находилось в этой зоне, поэтому немного паникую из-за этого. С другой стороны, Макс, кажется изголодавшимся. Он прижимает мои колени к груди и разводит их в сторону так, что теперь я открыта для него. Не осталось ничего, чего бы он не увидел. Обычно, я слишком застенчива для такого рода вещей в первый раз, но прямо сейчас я так сильно этого хочу, что я готова ко всему — в буквальном смысле.