— Эй, парень, давай скорее привязывай сундук.
— Сначала меня вытащи, — отвечает ему мальчик, — а сундук я к себе привяжу.
— Нет, сначала сундук вытяну, а потом уже тебя!
Препирались они, спорили, так и не стал мальчик клад к верёвке привязывать. Осерчал тогда колдун и бросил верёвку в подземелье.
— Так пусть же твои кости сгниют в этом подземелье! — крикнул колдун и исчез.
Сидит мальчик на крышке сундука и горькую думу думает: "Зачем я только с этим колдуном связался? И кто меня просил на этих конях кататься? Будь ты проклят, колдун, и перстень твой колдовской!" Снял мальчик перстень с руки и в сердцах швырнул его на землю. Задрожала тут земля, и появился огромный Змей.
Посмотрел Змей на мальчика и спрашивает:
— Сынок, откуда ты здесь взялся? Что тебе надо?
Испугался мальчик страшного вида Змея, попятился, а Змей снова ему говорит:
— Не бойся меня, сынок, я — твой отец. Много лет назад обманул меня этот же колдун, заколдовал он меня злыми чарами и заставил стеречь его сокровище. Не будь на тебе этого кольца, давно бы в живых тебя не было. Если ударишь кольцом о землю, я всегда появлюсь и исполню любое желание. Проси у меня, сынок, чего хочешь.
— Перенеси меня домой, к матери моей, отец, и клад прихвати.
— Хорошо, сынок, всё будет так, как ты хочешь, только кольцо не забудь взять с собой: глядишь, и пригодится.
Очутился мальчик снова в своём селе, а там мать сидит на завалинке и слёзы льёт о сыне.
Постарела она, поседела. Ведь мальчик думал, что он только три дня дома не был, а на самом деле годы прошли.
Обрадовалась мать:
— Ай, сыночек, я уже и не думала тебя живым увидать. Где ж ты был, расскажи!
Рассказал мальчик матери своей всё как было, ничего не утаил. С тех пор зажили они богато и счастливо.
Однако злой колдун прознал о том, что мальчик вышел из подземелья, и решил завладеть своими сокровищами.
Вот однажды является он снова к мальчику и говорит ему:
— Отдай кольцо моё, парень, отдай подобру-поздорову, а не то силой возьму!
Бросил мальчик кольцо на землю, и явился Змей — отец его.
— Смотри, отец! — крикнул мальчик. — Вот он, тот колдун, что превратил тебя в Змея и всю жизнь твою сломал.
Кинулся Змей на колдуна и в один миг задушил его. Как только не стало колдуна, спали колдовские чары со Змея, и предстал перед мальчиком его отец.
Жил-был мужик. Столько он всякого перевидал, что никого не боялся. Сила у него была богатырская. Один на один он выходил на медведя и побеждал. Но и медведи на нём немало отметин поставили: всё тело его было исполосовано рубцами от медвежьих когтей. Был мужик чёрным, страшным, посмотришь — чёрт! Под старость поселился он в деревне, на самом краю.
Боялись его крестьяне, в дом к нему не ходили, редко когда его родня навещала.
Как-то раз решил мужик баньку истопить. Натаскал воды из речки, разжёг огонь, сел на полок и начал париться. А время уже к полночи шло. Парится он, парится, веничком по бокам да по спине хлещет, вдруг слышит: подходит к нему кто-то и говорит:
— А ну-ка подвинься!
Подвинулся мужик, подумав, что это кто-то из родни приехал. В бане-то пар столбом стоит, не видать ничего.
— Садись, — предложил мужик, — вот место тебе освободилось.
— Да нет, ты поближе к окну подвинься, — продолжает говорить неизвестный голос.
— Что тебе, места мало? — удивился мужик, однако подвинулся ещё ближе к окну.
— Вот теперь хорошо. А ну-ка попарь меня! Ох и люблю я купаться.
— А ты где? — спрашивает мужик. — Что-то я тебя в пару не вижу.
— Да тут я, тут, на полке лежу!
Принялся мужик парить, веником хлестать кого-то, а кого хлещет, и сам не знает.
— А ну-ка подбрось, старый, угольков, поддай-ка пару. Пошебурши в котле!
Обиделся мужик:
— Раз тебе надо, ты и встань. А у меня уже сил нет. Да и моложе ты меня.
— Хе-хе! — усмехнулся голос. — Моложе? Да я наравне с твоими годами.
Рассердился мужик:
— Да где ж ты прячешься? Что ж я твоего лица не вижу?
— А что тебе моё лицо видеть? Я — твой двойник!
— Какой ты двойник, — засмеялся мужик.
А тот, что рядом сидел, так расхохотался, аж вся баня задрожала. Понял тогда мужик, что дело нечистое. Когда нагнулся мужик, чтобы угли помешать, видит: сидит кто-то, не ноги свисают, а копыта!