Через два года после изложенных выше событий путеводители «Жоанн» [2] и «Мёррей» [3] рекомендовали туристам, путешествующим по графству Стерлинг, «в качестве превосходного развлечения» посещение угольной шахты «Новый Аберфойл», которое должно было длиться несколько часов.
В самом деле, ни одна шахта ни в одной стране Старого или Нового Света не выставляла напоказ столько любопытного.
Прежде всего посетителей подвозили по узкоколейке к месту работ, которое находилось на глубине пятнадцати сотен футов.
<…>
В двенадцати милях севернее Дамбартона располагался выход наклонного туннеля, украшенный монументальной аркой с зубчатыми башенками и машикулями .
Вагоны, передвигавшиеся по двойной рельсовой колее при помощи гидравлических механизмов, каждые десять минут прибывали в построенный под землей город, название которого — «Коул-Сити», город угля, — фигурировало в номенклатуре подземной картографии. Что же до самих горных работ, то для них использовались многочисленные угледобывающие и вентиляционные шахты, доходившие до рабочего горизонта, причем при их эксплуатации не была забыта ни одна из новаций современной промышленности.
Посетитель, безо всякого труда добравшийся до Коул-Сити, оказывался в обстановке, где электричество играло первостепенную роль.
В самом деле, вентиляционные шахты, хотя и многочисленные, не могли дать достаточно дневного света, чтобы рассеять густой мрак угольных копей. А между тем здесь царил яркий свет, которому было вполне под силу поспорить со светом туманного дня, типичного для британского климата. Многочисленные электрические диски заменили солнечный. Размещенные в замках сводов, подключенные к естественным электрическим опорам, получающие питание от постоянного тока, вырабатывавшегося динамо-машинами, эти солнца и звезды щедро освещали округу. Когда приходило время отправляться на отдых, достаточно было щелчка выключателя, и в этой бездне наступала ночь.
[Далее следует абзац с описанием применений электричества, опущенный публикаторами. — А. М.]
Говорят: подземный город. И в самом деле, жилище Саймона Форда перестало быть изолированным. Почти сразу же после чудесного открытия этого чрезвычайно мощного угольного пласта под землей, как грибы на благоприятной почве, начали расти дома. Скопление этих домов, а их уже насчитывалось не то четыре, не то пять сотен, образовало настоящий город, где жило несколько тысяч человек.
Это были не только горняки, но и все те, кто, не найдя свободного места на перенаселенной земной поверхности, принужден был спуститься в самые недра Соединенного Королевства. Этому скоплению человеческих существ хватало и воздуха, и света, и пространства. В подземных пустотах могла бы уместиться десятая часть жителей графств Стерлинг, Ренфру и Дамбаргон.
В подземном городе были свои кварталы и улицы, располагавшиеся согласно плану разработок. По улицам ходили трамваи; по подземным озерам и каналам курсировали моторные лодки, поддерживавшие связь с деревнями Андерленда. Железная дорога, пройдя под Глазго, соединила под землей Ирвайн со Стерлингом и по скорости сообщения уже соперничала с наземными путями. Она как бы воспроизводила, только с гораздо большим размахом, лондонскую подземку, и можно было предсказать, что в будущем она пройдет сквозь пока еще девственные английские недра до угольных бассейнов Ньюкасла и Уэльса, тем самым пересекая глубоко под землей все Соединенное Королевство; в земной коре вырастут целые города, и вторая Англия появится под первой.
Итак, Коул-Сити возводился как по волшебству. После открытия Саймоном Фордом нового месторождения все стали подражать старому мастеру, который перенес свое жилище на берега обширного озера, обнаруженного еще в годы ранних разработок и названного озером Малкольм. По внешнему виду город походил на наземные поселения. Жизнь в нем шла обычным порядком. Люди, как и на поверхности земли, рождались, женились и умирали в свой черед. В подземном городе были и ратуша, и церковь, и кладбище. Никто не ощущал необходимости подниматься на поверхность, разве это для того только, чтобы насладиться солнечным светом да полюбоваться зеленью лугов. Несмотря на легкость и дешевизну сообщения с наземными краями, большинство жителей Коул-Сити не покидало своего мирка, не знавшего ни жары, ни холода, ни снега; климатические условия города подходили любому темпераменту. И если на берегах озера Малкольм построили по общественной подписке больницу, то лишь потому, что следовало заботиться о раненых и калеках; городская статистика между тем уже отмечала снижение уровня смертности по сравнению с наземными графствами.
Большая часовня, которую можно назвать и церковью, была построена в самой высокой части Андерленда, возле озера, по берегам которого раскинулся Коул-Сити. Ее фантастические стены украсили в англосаксонском стиле. Звонница с пирамидальным шпилем, гордо выраставшим из трехъярусной колоннады, изящно вырисовывалась в насыщенной испарениями наэлектризованной атмосфере и почти достигала нижних ребер сланцевого свода, достаточно высокого, чтобы вместить даже башню лондонского парламента. По воскресным дням жители стекались на службу не только в это сооружение, освященное в честь святого Эгидия, но и в часовни, принадлежавшие Свободной Шотландской Церкви, еще более пуританской, чем Пресвитерианская Церковь. Так в эти дни, когда работа в забоях прекращалась, наступал абсолютный воскресный отдых, как в самых благочестивых селениях Соединенного Королевства.
Механизм управления Коул-Сити был хорошо отлажен. В городе были свои провост и бальи , свой казначей, свои советники — всех их утверждали уполномоченные Нового Аберфойла. Депутатов в палату общин пока еще не избирали, но уже подумывали о том, чтобы дополнить английское законодательство специальным актом на этот случай.
Не забыли и об обучении рождавшихся в Аберфойле детей. По рабочим дням девочки и мальчики посещали школы в отведенные для этого часы. Начальная школа, предназначенная для бедных детей, методикой и программами обучения соперничала с эдинбургской Юнайтед индастриал скул . Что касается библиотек, то о них можно сказать, что они, хотя и не могли сравниться по богатству с книгохранилищем столичного университета, принимали ничуть не меньше посетителей, и духовный уровень этих троглодитов скорее всего был очень высок.
Ну а если остановиться на внешнем виде, то Коул-Сити выглядел как типично английский город, застроенный похожими друг на друга домами с тремя выступами по фасаду и тремя выемками с другой стороны, окнами с фрамугами и с внутренними жалюзи — но, конечно, лучи электрических солнц проникали внутрь, ничуть не теряя своей силы.
И всего хватало на этих улицах, по которым двигались трамваи: магазинов с большими витринами, многоцветных афиш на стенах, полицейских, тяжелым шагом ступавших по тротуарам. Булочники, бакалейщики, мясники получали здесь хорошие доходы. На мраморных прилавках раскладывали обитателей внутренних озер или морских рыб, выловленных в заливе Клайд. Рестораны, «dining-rooms» , «barrooms» — все эти столь многочисленные в городах Соединенного Королевства заведения, где подают пиво и горячительные напитки, настойчиво зазывали клиентов своими яркими вывесками. В мелкой розничной торговле, как и обычно, соседствовали довольно-таки разношерстные товары, о чем тоже оповещали плакаты, напечатанные вот в такой форме:
Табак и сигары
Виноград и currants
Виски и toddy
Canned goods
Мыла хозяйственные
Туалетные мыла
Кофе
Сахар
Вина
Бренди
Джин
Шотландское виски…
и портер
В магазинах подземного города, где часы торговли позволялось ограничивать, всегда было многолюдно. Там можно было найти все: жилеты замысловатого покроя и одежду из альпаки, кофты и кальсоны из мериноса <…> и ягнячьей шерсти; новые галстуки всевозможных фасонов: «Князья Тит», «Сюблим», «Палл Мэлл», «Стэнли», «Белгравиен», «Скарборо», «Пёрт», «Яхт-клуб хаус» и тому подобное; широкий ассортимент подтяжек, домашнюю одежду, банные полотенца, шерстяные фуфайки, дорожные ремни, зонты — да, зонты! — известной фабрики «Фокс», кольца и булавки, пуговицы, бриллианты и так далее.
Что же до замечательных пристегивающихся воротничков «Юнион-Адаме», мечте всех модников Коул-Сити, которым было нелегко выбирать из многочисленных моделей, то вот они: лондонские воротнички, «Кавалерист», «Кромвелл», «Вышитые», «Гвардейские», «Принц Уэльский», «А lа Палти», «Шекспир», «Милтон», «Путешественник» и так далее.
А денди, чей цвет волос способен скомпрометировать отделение знаменитой нью-йоркской фирмы «Кристадоро» с ее товаром, цвет, при взгляде на который невольно вспоминаешь знаменитую фразу из «Гамлета» «to be or not to be» , видимо, задумываются:
Красить или не красить?
Вот в чем вопрос!..
Умолчим о конторах компании, страхующей от пожаров, града (какой град может быть в Коул-Сити?), рудничного газа и многого другого, о знаменитой «Гражданке», страхующей от несчастных случаев, с ее весьма лаконичной рекламой: «Один к десяти!»
А реклама жаток-лобогреек Кёрби, настенная или размещенная на страницах «Коул-Сити геральд», одной из главных городских газет, — и это в местности, где не было ни одного зеленого ростка; или реклама леденцов от простуды — в городе, где никогда не кашляли; рекламные объявления изготовителей пианино и фисгармоний; рекламные плакаты транспортных компаний со всех уголков света: трансатлантических линий Кунард, Аллен, Инман из Глазго, Холл из Ливерпуля и северогерманского Ллойда; объявления о продаже земли в различных уголках Андерленда; анонсы больших развлекательных представлений; реклама торговца шоколадом Менье, соперничающая с рекламой кондитера-шоколадника Перрона; реклама превосходного сушонга; объявления книжных магазинов; реклама перуанских торговцев гуано; реклама пилюль Холлоуэя, побеждающих все недуги, «поражающие печень, желудок и кишечник у всех слоев общества — от домашней прислуги до самых знатных семейств»; реклама «горького уксуса», изобретенного доктором Уокером и провозглашенного «тысячами признательных пациентов самым чудесным тонизирующим средством для ослабленного организма»; реклама чуда века — «Брильянтового лекарства от ревматизма» («Тысяча исцелившихся в день») и, наконец, реклама сладкой микстуры Ревалесьера, на весь мир провозгласившая о чудесном выздоровлении кюре Брюнельера, маркизы Плетстоу и лорда Стюарта де Деси!
Таким являлся гостям (а их было множество) любопытный Коул-Сити со всей своей промышленной суетой. Не стоит думать, будто в рабочее время улицы города пустели. Коул-Сити населяли не только труженики Нового Аберфойла. Многие семьи выбрали город для постоянного проживания, привлеченные преимуществами его ровного климата, благодаря которому там нет ни суровых холодов зимой, ни угнетающей жары летом. Кроме того, в разных концах Андерленда были открыты термальные источники, и сюда на лечение стали приезжать больные, настоящие или мнимые, останавливаясь в коттеджах возле озера Малкольм или в других курортных местечках.
Короче говоря, Коул-Сити, как и все новое, вошел в моду. Уже делались прогнозы относительно скорого роста цен на земельные участки по всему Андерленду, и в подземный город стали потоком стекаться спекулянты.
Конечно, в Коул-Сити еще не построили кое-каких сооружений, составляющих неизменную принадлежность всякого настоящего английского города, даже небольшого: кафедрального собора, в котором однажды с помпой мог бы отслужить мессу какой-нибудь епископ; Хай-стрит , существующей в любом городе Соединенного Королевства; Королевской биржи, банка, также Королевского, Палаты заседаний для судей, адвокатов, частных ходатаев и писцов Королевской печати; университета с библиотекой, музеев естественной истории, анатомии и сельского хозяйства; «Реджистер хаус» для хранения публичных архивов, а также государственных и гражданских актов; академии с ректором и всем положенным персоналом; колледжа Свободной Церкви, где могли бы слушать лекции студенты; музея древностей Андерленда, предназначенного для диковинок, упрятанных природой в земные недра; военной и военно-морской академий, где бы неотесанные парни обучались военному ремеслу; клубов с разными необычными названиями и даже «Коул-Клаба» (он пока только строился), в коем состояли бы высшие должностные лица Нового Аберфойла; здания почты и телеграфа, связанных со всеми родственными конторами Британских островов; помещения, где могли бы заседать шерифский суд и администрация в том случае, если бы Андерленд стал графством; дворца парламента на случай, если бы Коул-Сити стал столицей этого графства; королевского дворца на случай, если бы монарху вздумалось посетить подземные территории; замка с арсеналом и укреплениями, право на которые закреплено союзным договором; нескольких монументов, воздвигнутых по общественной подписке и призванных увековечить память о великих людях подземной Англии, которым еще только предстоит родиться; и, наконец, аббатства с развалинами, вполне современными, но уже пользующимися у археологов уважением, которого достойны лишь руины весьма почтенной древности.
Когда все перечисленное будет построено, Коул-Сити окончательно станет городом. Правда, для этого нужно время, но его-то как раз вполне достаточно. Время несет в себе семена процветания, а то, что можно видеть уже сейчас, сулит городу блестящее будущее.
Именно в это верили жители Андерленда и ничуть не сомневались в том, что их городу суждено сыграть великую роль. Город уже занимал почетное место на геологических картах Соединенного Королевства, являясь важнейшим узлом в сети железнодорожных и телеграфных линий, связывающих его с угольными бассейнами центра, востока и запада страны. Он уже соперничал с шотландской столицей и, как любил повторять Саймон Форд, «заслуживал свое наименование куда больше Эдинбурга, слишком уж оправдывающего прозвище Старый дымокур».
Жюль Верн. Полное собрание сочинений.