-- Слушай, а давно этот туннель существует? -- спрашиваю.
-- Да лет полтораста уже, -- отвечает Азамат.
Это муданжских, ага.
-- А как он до сих пор не зарос нафиг?
-- А у него такое покрытие, что мало что может прилипнуть. Вот эти рыбки, да улитки, да ещё один-два трубчатых червяка, но ни растения, ни кораллы не зацепляются. Во всяком случае, пока я не слышал, чтобы приходилось чистить стенки.
Мы всплываем, то есть, туннель отходит ото дна, так что теперь мы едем в толще воды ближе к поверхности. Здесь снова светло, но вокруг в основном рыбьи косяки и не так много интересного. По крайней мере, я так думаю, пока слева от меня не прошмыгивает кроваво-красная птица с блестящей рыбой в клюве.
-- О, мы попали в самую охоту цохл! -- восклицает Азамат. -- Это добрый знак.
Добрый знак тут повсюду. Куда ни глянь, со всех сторон постоянно ныряют алые птицы, хватают рыб и выныривают, отталкиваясь лапами, как лягушки. Оказывается, зрелище бесконечной рыбалки завораживает ничуть не меньше, чем всякое горящее пламя.
Впереди справа белеет столб пузырьков.
-- Ну вот, кита заказывала? Сейчас увидишь, -- обещает Азамат, прихватывая меня за плечи, видимо, чтобы не боялась. А я и не боюсь, мы же не в воде плывём. И правда, из глубины вертикально вверх поднимается гигантская скотина с бородавками на морде и прилипшими к брюху рыбами. По бокам у него складки, как морщины, передние ласты чуть длиннее человеческого роста, разверстая пасть аккуратно вбирает в себя косяк мелкой рыбы, согнанный в кучку кругом пузырьков. Кит медленно и величественно всплывает мимо нас до самой поверхности, выныривает на половину длины, а потом снова ныряет, сверкнув над водой хвостом, и уходит вглубь. Мы даже перебегаем к задним окнам, чтобы посмотреть ему вслед.
От нашей беготни просыпается Алтонгирел, который умудрился задрыхнуть практически сразу, как мы отчалили, так что мы про него и забыли вовсе.
-- Чего вы носитесь? -- ворчит он спросонок.
-- Кита смотрим, -- радостно объясняю я.
-- Кита... -- хмыкает он. -- Зачем тебе ки... ох, троганая устрица...
Последнее является лёгким ругательством, так что мы резко поворачиваемся в ту сторону, куда смотрит духовник. Слева по ходу мимо нас проплывает гигантская тварь. Сначала я вижу только, что она существенно больше кита, бесконечно длинная и ровная по всей длине, как змея. Приглядевшись, я различаю чешую и полупрозрачные гребни на спине и брюхе.
-- Морской дракон, -- торжественным шёпотом говорит мне Азамат. -- Вот из чешуи такого у нас крыша.
-- Это ты это поймал?!
-- Ну да. Правда, давно. Не на удочку, конечно. Для этого надо клетку сделать и поставить в подходящем месте, а потом его загнать... Ну хорош, правда?
Да уж, с этим не поспоришь.
Наша подводная прогулка заняла всего два часа сорок минут, а впечатлений у меня осталось, как будто неделю в море просидела. Заспанный Алтонгирел предпочитает игнорировать окружающий мир, что весьма меня устраивает. Азамат тоже повеселел. Ехать на Орл ему не очень хотелось, но эта экскурсия компенсировала его неприятные ожидания.
У выхода из станции, аналогичной коровнику на континенте, нас уже ждёт машина с высокомерным юнцом за рулём. При виде Алтонгирела он вылезает из машины, и они многопафосно раскланиваются. Мы стоим в сторонке и ждём. Наконец Алтоша поворачивается и тягучим голос объявляет:
-- Нас любезно согласился встретить сын печального брата моего Наставника.
Печальный и больной по-муданжски -- одно слово, но звучит смешно. Алтоша продолжает, теперь обращаясь к сыну брата и так далее.
-- Вот Белая госпожа с Земли, о которой говорил целитель. Ею повелевают боги, посему её успех или неудача в исцелении вашего уважаемого отца есть воля богов.
Я изо всех сил стараюсь сохранять непроницаемое выражение лица. У меня с этим плохо. Ещё в школе всегда приходилось сидеть на задней парте, чтобы не смущать учителя своими рожами.
Сын брата кивает, а потом переводит неприязненный взгляд на Азамата.
-- А это кто?
-- Байч-Харах -- её муж, -- торопливо поясняет Алтонгирел каким-то заискивающим тоном. -- Непобедимый Исполин, э-э, платиновый карман.
-- Но он же урод, -- с лёгким удивлением говорит этот мажор. Я перестаю следить за выражением лица.
-- Ну да, -- разводит руками Алтоша, -- но не будет же она одна, без мужа ездить...
-- Может и так, -- приподняв верхнюю губу говорит этот юный дебил, -- но в свою машину я его не пущу. Пускай сам добирается, как хочет.
Я только рот открываю, но слов никаких в голову не приходит, одно жидкое, кипучее возмущение.
-- А далеко? -- негромко спрашивает Азамат.
-- Артун, -- сквозь зубы бросает этот засранец. Артун -- это пятнадцать-тридцать километров, в зависимости от местности. Это он предлагает Азамату пешочком прогуляться? Что-то тут не видно никакого поселения, где можно было бы взять напрокат транспорт.
-- А тут нельзя поблизости хоть лошадь купить? -- Алтонгирел явно мыслит в том же направлении.
-- Не знаю, -- пожимает плечами наш чудесный провожатый. -- Можно поискать.
Алтонгирел снова разводит руками и косится на Азамата с недовольным выражением на лице.
-- Пойдёшь или подождёшь?
-- Погоди, -- встреваю я, наконец обретя дар речи. -- Что это за бред? Почему этот провинциальный сброд позволяет себе оскорблять моего мужа?
Выражение "провинциальный сброд" я почерпнула от дам в клубе, и вот уж не думала, что воспользуюсь.
Юнец немедленно надул щёки и стал похож на морского воробья.
-- Да как ты смеешь, женщина...