"Это мир смерти, — подумала Маргарита, — а эти девочки — дочери существа, которого я знала как Этторе Малипьеро". Но, будучи монстром, он все же оставался отцом. Он хотел спасти своих дочерей. Ему хотелось ввести их в мир Маргариты.
В этих порошках — желтом, красном и черном, — по-видимому, был некий тайный смысл. Ее сбило с толку un fascino, волшебство. Здесь не было никакого синьора Малипьеро, Малипьеро-человека. Были только жуткое змееящерицеподобное существо из мира смерти да две змейки-ящерки — дочери этого существа. Маргарита поняла, что этот папаша каким-то образом сумел проникнуть из своего мертвого мира в ее собственный прекрасный живой мир. Но он не мог бросить своих дочурок. Он не был человеком, однако все же был им — ведь он оставался любящим отцом.
Маргарита с самого начала поняла, что ей ужасно жаль это существо. У нее было какое-то болезненное ощущение своего сходства с двумя его змееящерицеподобными дочками. У этих девочек не было ничего общего ни с ней, ни с Франческой, и в то же время сходство было очевидным. Что произошло с их матерью? Не лежала ли и она на другом каменном блоке, накрытая другим серым покрывалом? Маргарите не дано было этого узнать. И что теперь будет с ней самой и ее подружкой Франческой?
Змея-ящерица Малипьеро маячил то над Маргаритой и Франческой, то над блоками, где лежали его змейки-ящерки дочери. В руках он держал что-то похожее на большую черную книгу и чашу, вероятно с цветными порошками, которые он жег в книжном магазине. Если это был книжный магазин! Что, если и этот магазин был результатом колдовства? Что, если он был лишь прикрытием для вторжения мира смерти в их собственный живой мир?
С едва слышным шелестом крыльев — более слабым, чем жужжание насекомого в летнюю ночь, — откуда-то возникло крошечное расплывчатое пятно. Оно двигалось из черноты, из-за самых дальних колонн, сквозь темную ночь и сотканный из пыли снег. По мере приближения оно росло в размерах, и вскоре можно было заметить, что перемещается оно вертикально, как человек или змееящерицеподобное существо, не будучи, однако, ни тем ни другим.
Существо по имени Этторе Малипьеро поднялось во весь рост и стояло, глядя на пришельца. Тот остановился. Он погладил ткань над телом одной из девочек, затем над другой. Потом положил руку на плечо Малипьеро и привлек его к себе. Маргарита подумала, что незнакомец старается утешить Малипьеро, однако старик схватил его своими когтистыми руками и с силой швырнул о ближайшую колонну. Пришелец врезался в нее и рухнул на пол, подняв вверх облако серой удушливой пыли. Он вскочил было на ноги, но Малипьеро навалился на него, принялся рвать когтями и кусать острыми светящимися зубами. Эти двое катались по полу точно так же, как это делали в свое время отец Маргариты и его соперник, пытаясь добиться благосклонности ее будущей матери. Вот только битва этих существ не имела никакого отношения к любви.
Что будет с Маргаритой и Франческой, после того как эти сплетенные в схватке фигуры разрешат свой спор? Маргарита подозревала, что синьор Малипьеро нашел способ переместить их с подругой в этот мир, что он полон решимости оставить их навсегда в этом загробном мире, на этих каменных блоках, под тяжелыми покрывалами, на которые медленно, слой за слоем будет оседать холодная пыль. А сам вернется в мир Вилладжио Соньо со своими дочерьми, которые займут там место Маргариты и Франчески.
Оба противника — Этторе Малипьеро и незнакомец — катались в клубах пыли и отчаянно молотили друг друга. Маргарита схватила Франческу за руку. Сжав пересохшие губы, она попыталась просвистеть мелодию, которой когда-то обучала детей старая Аллегра Чиаволиии. Во рту было сухо и ощущался привкус пыли и смерти. Наружу вырвался лишь невразумительный шипящий звук. Девочке отчаянно захотелось, чтобы в руках у нее оказалась серебряная флейта, удивительная флейта ее предка Алсео, но она была дома, в комнате Маргариты. В каком-то озарении она протянула руку к декоративной флейте, которую приколола на лиф Франчески. Дрожащими пальцами Маргарита отстегнула свой подарок и поднесла его к губам.
Была ли эта крошечная флейта настоящей? Сможет ли Маргарита извлечь из нее мелодию? Отверстия для пальцев были расположены ужасно близко одно к другому, однако они находились там, где им и полагалось быть. Девочка дунула разок, затем постаралась проиграть всю мелодию, которой выучилась у Аллегры, престарелой женщины, утверждавшей, что эта мелодия способна развеять любые чары и показать мир в его истинном свете.
В конце концов Маргарита сумела изобразить мелодию Аллегры, правда резковато и неуверенно, но, как бы то ни было, каждая точно воспроизведенная инструментом нота выплеснулась в холодный воздух.
Мертвый мир исчез.
Массивные колонны, каменные блоки, укрытые саваном фигуры, темнота в отдалении, звезды, сотканный из пыли снег — все исчезло.
Маргарита снова была в магазине, рядом с Франческой. Не сон ли это? Она поморгала. Девочка находилась не в пятистенной комнате Этторе Малипьеро, поставщика редкостей и ценностей. Она сидела бок о бок с Франческой в незнакомом магазине, где стояли манекены, облаченные в собранные на булавки платья. Стены украшали иллюстрации всевозможных моделей одежды. Две, нет, три портнихи сидели, собравшись в кружок; они оживленно щебетали и споро делали свое дело. Женщина постарше, очевидно хозяйка, водила по залу клиентку, демонстрируя ей образцы платьев.
Маргарита невольно следила за работой мастериц и прислушивалась к их беседе. Каждая шила по прелестному платью. Одно платье было желтое, нарядное; другое — красное, смелого фасона; третье — глубокого черного цвета, расшитое сверкающими бриллиантами и ониксами.
Первая швея говорила:
— Я уверена, что синьорина А. будет довольна этим золотистым платьем, когда наденет его в свадебное путешествие. Я знаю, она будет счастлива со своим новым мужем.
Вторая сказала:
— Я надеюсь, что донна Б. одобрит это темно-красное платье, когда предстанет в нем во время своего триумфального тура по концертным залам. Я знаю, оно будет привлекать к себе внимание, чего так жаждет великая дива. Третья швея, улыбнувшись, внесла свой вклад:
— Я знаю, что герцогиня С. будет довольна этим черным-пречерным платьем. Такая молодая энергичная женщина выбрала в мужья герцога, мужчину преклонного возраста и хрупкого здоровья. Она сама заказала это платье и строго-настрого велела, чтобы герцог ни в коем случае не видел его и не догадался, что герцогиня таким образом готовится к тому, что неизбежно должно произойти.
Маргарита, безуспешно стараясь подавить смех, сжала руку подруги.
Хозяйка посмотрела вокруг и вздрогнула:
— Девочки, кто вы такие? Что вы делаете в моем магазине? Я не видела, как вы вошли. — Она заговорила с портнихами, называя их по имени: — Кто-нибудь из вас видел, как вошли эти две девочки?
Все трое покачали головой:
— Нет, донна. Нет, донна. Нет…
Потом, обращаясь к Маргарите и Франческе, женщина сердито спросила:
— Может быть, вас направила сюда моя конкурентка? Вы пришли шпионить за мной, подсмотреть мои новые образцы, выкрасть их у меня?
Девочки запротестовали, но женщина не слушала.
— Убирайтесь отсюда! Вон из моего магазина! Убирайтесь, а не то я позову сына Пеппино и велю метлой гнать вас прочь! Ступайте, откуда пришли, да скажите ей, чтобы сама добывала себе модели, если хочет соперничать со мной!
Преследуемые этой злюкой, Маргарита с Франческой оказались на улице. Оглянувшись, они прочли над входом в магазин вырезанную по дереву и покрашенную надпись: "Элеонора Пампанини, поставщик нарядных платьев и другой одежды".
Девочки взялись за руки и отправились в обратный путь по направлению к городскому скверу. Свернув за угол раз, потом другой, они увидели заведение под названием "Libri е Libretti". Зайдя внутрь, они спросили, без особой надежды, нет ли в продаже "Lavori di Hipocrita" Мурзино или одной из книжек-загадок Карлы Дзенателло.
Продавец криво усмехнулся:
— Не было за все те годы, что я здесь торгую, юные леди. Их нет уже много-много лет.
Девочкам пришлось купить в подарок отцу Маргариты новую книгу, с тем они и покинули магазин.
За ними, стараясь держаться в тени, последовал очень высокий мужчина. На улице, оказавшись каким-то непостижимым образом впереди, он преградил им путь.
Девочки остановились как вкопанные и вгляделись в лицо этого человека. Он оказался тем самым тощим великаном, который растолкал их, выйдя из магазина Этторе Малипьеро. Глянув на них сверху вниз из-под своей островерхой шляпы, он улыбнулся и сказал:
— Я невольно подслушал ваш вопрос в "Libri е Libretti".
— Извините, синьор, мы спешим домой.
— Конечно-конечно, синьорина, мне бы не хотелось вас беспокоить. Но если вы разыскиваете книги синьора Мурзино или великой Карлы Дзенателло, то я, возможно, смог бы вам помочь. — Он поклонился и представился: — Меня зовут Рагно Диструтторе.
Высокий мужчина изогнулся дугой над головами девочек, как плакучая ива над прудом. Франческа спросила:
— У вас есть такие книги?
— Увы, синьорина, не прямо сейчас. Но время от времени ко мне поступают книги, как и многие прочие редкие и удивительные вещи. Если бы вы соизволили посетить мое заведение, я был бы рад сопровождать вас туда прямо сейчас.
Франческа направилась было вслед за мужчиной, но Маргарита взяла подругу за руку:
— Посмотри на небо. Уже поздно. Синьор Адзурро уедет без нас.
— Да, да, — сказала Франческа. — Извините, синьор.